— Ага, это то самое место, — согласился я, — а теперь пойдем, посмотрим на поломанных железяк и инструменты. Тогда я, может быть, пойму, что с этим всем можно делать.

И мы отправились в боковую штольню, благо путь освещался пусть и тусклым, но все же бледно-желтым светом.

С первого взгляда стало ясно, что тут располагалась универсальная мастерская. Здесь чинили и механическую часть, и электронику. Два стеллажа с инструментами, рассортированными по назначению, стояли у дальней стены. Слева от входа я обнаружил такую же медную шину с десятком розеток на ней. Слесарный инструмент меня не интересовал, я верил априори, что там есть все необходимое для работы, и сразу пошел к другому стеллажу. На одной из полок которого заметил нечто напоминающее ноутбук. Он был подключен к сети и его блок питания горел зеленым.

Все как у нас. Может и остальное похоже, и я открыл крышку, и начал разбираться. В итоге просидел часа три, ковыряя чужие программы. И хотя почти все оказалось понятно, но как говорится все дело в нюансах. Старый долго молча сидел, а иногда ходил кругами, заглядывая мне через плечо. Наконец ему так наскучило, что он спросил:

— Ну что там, Борис?

— Разбираюсь понемногу. Когда меня учили, такого старья уже не помнил никто, его попросту не осталось. Поэтому многое приходится додумывать или просто пробовать. Но ноутбук работает и это дает надежду, что за неделю или за месяц, как повезет, я разберусь со всеми этими программами и смогу загрузить их в железяку. Вот только надо найти целого или собрать из нескольких дохлых... Благо, они все одной модели.

— Сейчас нам надо возвращаться, завтра опять нужно вставать, долбить уголь и таскать его к решетке. Я очень хочу, чтобы у тебя получилось.

— Если бы ты знал, Старый, как я этого хочу.

***

Новый эксперимент назначили на десять утра. Подопытным кроликом стала невиданная доселе конструкция из трех стальных кубиков. К нижнему и самому большому наскоро приделали четыре опоры, для устойчивости. Он также по совместительству служил еще газоанализатором. К нему сверху приклеили кубик поменьше, служившим кнопкой возврата с автоматическим таймером, а на самом верху стояла вращающаяся коробка с видеокамерой, так же посаженная на суперклей.

Устройство установили прямо перед пультом, и Миша Шляпин собственноручно и демонстративно отключил интернет. Как оказалась, сигнал посылала флешка, размещенная на спине мини-робота, каким-то образом проникшего в секретную комнату, которой пользовался Шляпин, и всунулась в один из незащищенных разъемов. На флешке оказалась та самая шпионская программа и множество вирусов, а также беспроводной вайфай передатчик. Вот ее-то и отключил Михаил, зло сказав:

— Пусть пошпионят, когда машина не подсоединена к интернету.

Михаил скопировал и вставил куда нужно, все данные на момент исчезновения Смыслова. Потом вышел в смотровую и нажал пуск. Главный компьютер подал признаки жизни и программы стали грузиться, а все присутствующие следили за ними уже на трех переносных мониторах. Как вдруг что-то пыхнуло в крайнем левом мониторе...

— Это заставка включения главного генератора, — успел пояснить Миша.

В пультовой появилось синее поле и накрыло все содержимое комнаты. Миг, и оно отступило. На среднем мониторе все отчетливо увидели голограмму нашей чудо-машинки. При этом оригинал остался в комнате. Данные на правом мониторе услужливо сообщали, что голограмма появилась в районе города Майами, немного южнее. Действительно, развернув камеру на север, Миша поймал в фокус сначала пляж, тянущийся в бесконечность, а после небоскреб, этажей в пятьдесят.

— Да здравствует проект «Призрак», — тихо произнес академик Столетов. — А я его уже почти похоронил.

— Какого черта тут происходит? — закипятился ГРУшный следователь.

— Господин майор, все в порядке, вы наблюдаете действие программы «Призрак», — уточнил академик.

— Но вы говорили, что прибор попадет в иное измерение?

— Федор Иванович, когда-нибудь попадет, а сейчас попал в Америку, возле города Майами, и если бы он мог перемещаться в пространстве, то мы бы сейчас направили его в сторону города. Но увы, мы сами не ожидали такого результата. Иначе бы подготовились, — пояснил академик.

— Но как же?

— Вы так не волнуйтесь, не вышло сегодня — выйдет завтра. Вашу контору, что проект «Призрак» уже не интересует? — вежливо поинтересовался Столетов.

— Андрей Ильич! Как можно! Конечно, интересует и даже очень. У руководства большие планы на эту программу.

— Сейчас, Федор Иванович, подождем десять минут и узнаем, работает ли возврат в автоматическом режиме.

Многие напряженно следили за цифрами на таймере, отлично видимом сквозь стеклянную стену. Наконец высветился ноль на табло обратного отсчета и вуаля! Все сработало. Голограмма в районе Майами исчезла, а все присутствующие получили данные о составе американского воздуха и коротенький видовой фильм окрестностей города.

— Да здравствует проект «Призрак», — безрадостным голосом произнес Столетов.

— Вы вроде и не рады, — удивился Семен Семенович.

— Да рад я, рад. Вот только Боря там уже шестые сутки. Вот вернем его живым, тогда и порадуюсь сразу за все.

— И что теперь?

— Проверять все нужно, Семен Семенович. Миша и вы, Алексей Алексеевич, — Столетов посмотрел на ГРУшного программиста, — прошу ко мне в кабинет. Семен Семенович и Федор Иванович, вы тоже.

И академик, не оборачиваясь, направился к себе.

***

Неделю, после смены, я ковырялся в местном компьютерном металлоломе. Старый всегда сопровождал меня и неизменно нервничал поблизости. По моей просьбе он занялся поиском наиболее целых роботов, кандидатов на успешное восстановление. Я придумал для него это занятие, чтобы он так не переживал. Потом мы обсудили отобранных им железяк, и я вооружил его масленкой, и поручил промазать все суставы двум наиболее хорошо сохранившимся экземплярам.

— Ну что скажешь, Борис? — не выдержал он в конце третьего вечера.

— Чем больше копаюсь в этом хламе, тем лучше понимаю логику этих программистов, прости — мастеров. Я уже почти совсем разобрался с ноутбуком, и в следующий раз мы займемся железякой.

— Борис, я тебе верю. Норму и без нас с тобой сделают, а мы завтра с утра сюда, уж очень мне не терпится увидеть починку железяки.

— Знаешь, Старый, не все так просто, и я могу тут еще не один день провозиться. К тому же неизвестно, есть хоть один железяка с целой начинкой, а она в тысячу раз сложнее, чем механическая часть, и если хоть что-то не работает, то этого мне в жизни не починить. Это я к тому, чтобы ты не радовался заранее. Всяко может выйти.

— Все равно завтра с утра сюда придем, — упрямо повторил Старый.

Михаил с Алексеем второй день занимались проверкой главного компьютера, согласно указаниям Столетова. Точнее они искали причину, из-за которой вместо другого мира реализовался проект «Призрак».

– Алексей Алексеевич, – напутствовал академик ГРУшника, – у вас глаз незамыленный – на вас главная надежда. Нам надо найти причину и пойти по стопам Смыслова. Возможно, он очень нуждается в нашей помощи.

Компьютерщики пахали как проклятые, не уходя домой, перекусывали чем Вера кормила, и спали в кладовой, на каких-то коробках. Каждую идею они докладывали Столетову, и все тут же собирались проверять новую комбинацию настроек. Но, увы, либо вообще ничего не выходило, либо снова получался вариант «Призрака».

На третий день Столетова вдруг осенило: «Если это был сбой, так может они нам постоянно какие-то пакеты данных присылали, мешающих нашей работе, а мы отключили интернет!» Академик поспешил поделиться этой мыслью с программистами. Снова собрали всех, и Шляпин подключил интернет. Загрузили главный компьютер, и вдруг тестовый прибор оказался неизвестно где. Во всяком случае, перед главным пультом его больше не было. Все случилось так, как произошло со Смысловым, по крайней мере, все присутствующие на это надеялись.