– Приложите ваш пропуск к сканеру, – предложило ожившее переговорное устройство.

– А как быть тем, у кого пока нет пропуска?

– А никак, вам стоит его завести и только потом…

– Я настаиваю на беседе с начальником охраны.

– Я в праве игнорировать ваши просьбы. А вы, собственно говоря, кто?

– Директор этого центра и желаю войти.

– Так, секундочку, кто у нас директор? Ага! Назовите себя.

– Моя фамилия Столетов.

– Хорошо, господин директор, я вызову начальника охраны. Это дело не в моей компетенции. Мне все равно вас пускать нельзя.

После томительного ожидания дверь распахнулась. Высокий худощавый человек, с кобурой подмышкой, стоял за порогом:

– Входите Андрей Ильич. Простите, что так долго, но охранник поступил совершенно правильно.

– Наоборот, я очень доволен. Наш НИИ и должен охраняться в соответствии со всеми правилами. Объявите вашему сотруднику благодарность. А, вы, почему меня впустили?

– Я сличил вас с камеры с фотографией нашего директора и думаю, что это вы.

– А что будет, если ворвется группа террористов?

– Их ожидают четыре тяжелых боевых робота, – и начальник кивнул в сторону ходячих четвероногих танков, стоявших в мрачном отделанном серым мрамором вестибюле. – А за теми бойницами взвод морской пехоты, вооруженный как положено.

– Как мне вас называть?

– Майор Сидоров Павел Михайлович.

– Павел Михайлович, я бы хотел увидеть в каком состоянии монтаж машины.

– Сейчас построено всего два подземных уровня и на первом из них ваша машина, конечно, собрали пока немного. Пойдемте со мной.

Они прошли к лифту, который практически рухнул вниз. У Столетова так и оборвалось все внутри.

– Боимся мы животом, – заметив непроизвольную реакцию академика, сказал майор.

– Умом понимаю, что все должно работать, а вот с чувством свободного падения ничего сделать не могу, – засмущавшись, ответил Столетов.

Лифт тормозил долго и плавно остановился. Но академика с непривычки шатало.

– Вот, собственно говоря, и зал. Пока смонтированы каркасы, скелет машины и несколько блоков.

– Кто занимается монтажом?

– Доктор Филиппович. Его привлекли по предложению Юрия Максимовича и, после соответствующей проверки нашей конторы, допустили к работе.

– Знаю его, хороший спец. Но я бы хотел прислать сюда одного из своих замов, уже принимавшего участие в сборке машины.

– Этот вопрос вам надо решать с замминистра. Без его санкции, из вашей старой команды велено пускать только вас.

– Юрий Максимович боится шпионов, – и лицо академика стало очень серьезным. – Возможно, правильно боится.

– Андрей Ильич, а вон тот человек, это и есть доктор Филиппович.

– Я, пожалуй, переговорю с ним.

– Что ж, не стану вам мешать.

Столетов направился к зоне, где десяток монтажников с научными степенями монтировали очередные блоки.

***

Два дня, в свободное от работы время, шахтеры митинговали по поводу побега. Все же идея захватить судно постепенно проникла в сознание людей. Но многие не хотели идти в порт без оружия. Конечно, таковым могло служить кайло, которым добрая половина народа владела мастерски. Однако остальные хотели иметь доспехи и нормальные копья с мечами. Нашлись любители арбалетов и даже луков. А кайло штука слишком приметная, и когда стража увидит группу мужчин с этим инструментом, то сразу догадается, что они беглые рабы-шахтеры. И тогда я пообещал им, что вооружу всех.

– Ты сумасшедший? – набросился на меня Рыжий. – Ты сейчас заткнул им рты и добился их согласия, а где возьмешь столько оружия?

– Успокойся, Рыжий, у меня есть план. Но прежде всего, нам нужно разведать обстановку в порту. Для этого нужны трое. Двое уже есть: я и Старый.

– Хорошо, я пойду с вами третьим… – произнес Рыжий после небольшой паузы.

– Там на свободе нам придется отмыться и отстираться, сейчас мы выглядим от угля как черти из преисподней. Один взгляд и каждый признает в нас шахтера. Это верный способ попасться. К тому же поход займет три или четыре дня, – поддержал меня Старый.

– Ты прав, Старый, нам надо выглядеть как обычные обыватели и вести себя очень осторожно. Малейшая ошибка и мы снова окажемся в клетке, – добавил я.

– Выходим немедленно, – и Старый взобрался на разбитую вагонетку и обратился к остальным. – Слушайте все! Я отправляюсь в порт разведать обстановку, главным остается Серый. Слушать его как меня. Делать норму, чтобы сотник ничего не заподозрил. Никому никуда не уходить. Меня, Бориса и Рыжего не будет четыре или пять дней. Придем, и мы примем решение о побеге.

Перед тем как уйти, я приказал роботу отправиться на подзарядку и ожидать меня там. Мы прошли по штольням и выбрались наружу. Наш путь лежал к ручью, протекавшему в километре от выхода из подземелий.

***

Портовый город Олин встретил нас открытыми воротами, добродушной, видимо давно не пуганой, стражей и летней жарой. Ворота мы миновали легко.

– По какому делу прибыли в княжий город, – спросил молодой командир.

– Мы моряки, ищем работу, – за всех ответил Старый.

– Мы не против и любой другой работы, лишь бы деньги платили, – добавил Рыжий. Я, понимая, что могу сболтнуть что-нибудь невпопад, промолчал.

– Легкие и честные деньги можно срубить на Сметанном рынке, там в карты на деньги сутками играют. А по-другому ни-ни. Княжья каторга вам на пользу не пойдет. Ну а если вам карты не нужны, то можно в грузчики. Таким как вы, платят подённо, каждый вечер. Ведь у вас, чай, и на карты денег нет? – окинув наши лохмотья взглядом, сказал офицер. При этих словах вся стража заржала.

– Само собой нет, – согласился Рыжий.

– Спасибо за советы, – поблагодарил Старый, – пойдем поищем, где спину ломать.

– Вам туда, – и офицер ткнул пальцем вдоль улицы, – все прямо и вниз по улице Полнолуния, так и уткнетесь в рынок, а сразу за рынком порт.

Я первым пошел в указанном направлении, Старый и Рыжий потянулись за мной. До рынка дошли за четверть часа. Едва мы сделали сотню шагов, как Рыжий куда-то рванул. Старый пошел следом, а я отправился за ним. Рыжий подбежал к толстяку невысокого роста, стоявшему на двухколесной телеге и державшему большой палец вверх.

– Какая у вас работа? – подбегая выкрикнул Рыжий.

– Перевезти сотню мешков с мукой в порт к военному кораблю. Но один ты не справишься, – ответил толстяк.

– А я не один, нас трое – вот мои товарищи.

– Годитесь, – выдавил торговец, внимательно оглядев нас, – двадцать монет серебром.

– Согласен, – Рыжий торговаться не стал.

– Вон мешки, – и толстяк указал на кучу мешков, сложенных под навесом, – а вот телега.

– Грузим двадцать, – распорядился Старый.

– А теперь следуйте за мной, – и торговец зашагал по направлению к порту.

Толстяк шел не спеша, телега катилась под горку сама, нам приходилось ее сдерживать, чтобы она не пошла в разнос. Портовые ворота приближались медленно и неотвратимо. С таким прикрытием мы могли не опасаться стражи и ее вопросов. А потаскавши грузы с неделю, мы бы стали совсем своими, и на нас перестали бы обращать внимание. Но и сейчас нас никто не остановил, так мы вкатили телегу на территорию порта.

Торговец уверенно направился к трем военным кораблям, стоявшим в особой портовой зоне.

– Так, Борис, все примечай: как подойти, как выйти, сколько охраны. Дальним стоит фрегат: он нам не нужен, а вот ближе к нам два брига, каждый лакомый кусочек. Вот тот средний побольше будет, он-то нам и нужен, – прямо в ухо шептал мне Старый.

1 Кураре - Индейцы Гвианы бассейна реки Амазонка смазывали им концы стрел. Животное при ранении стрелой с кураре теряет подвижность и погибает от остановки дыхания. Алкалоиды, входящие в кураре, биологически не активны при попадании в организм через желудочно-кишечный тракт. Таким образом, мясо животных, отравленных ядом кураре, пригодно для использования в пищу, по словам местных жителей, такое мясо считается даже деликатесом, так как при приготовлении оно становится мягче и нежнее.