Я ускорилась, чтобы подобраться ближе и вмешаться. Но сопровождавший её мужчина каким-то звериным чутьём почувствовал неприятности и быстро впихнул девушку в карету. Я выбежала на «парковку карет», собираясь поднять шум и, на крайний случай воспользоваться магией. Но тут мне на лицо опустилась вонючая тряпка, и сознание меня покинуло.

Очнулась я в карете, которая куда-то ехала. Я, стараясь не дышать, прислушалась в надежде, что по разговору смогу понять, что происходит. И точно — разговаривали двое.

— Так зачем ты эту девчонку с собой потащил? Третий раз спрашиваю, — просипел один простуженным голосом. — Зачем она нам сдалась? Ведь заказа на неё не было. Ну, увидела она что-то, да и ладно. Кто бы стал её слушать. А теперь нам ещё искать, кто её выкупит. Стоит оно того?

— Стоит, поверь! — этот голос был моложе, с бархатными интонациями. — Я второй день за ней наблюдаю. А тебе газеты надо читать. Это внучка маркиза Коллдея — внебрачная и единственная дочь графа Винсента Дампьера. Я знаю брачный рынок как свои пять пальцев. Граф отдаст любые деньги, чтобы вернуть дочурку. Он-то наверняка планирует её отправить на отбор невест для принца.

— А если он шум поднимет, магполицию на нас натравит. Всё же маркиз!

— Ему не выгодно, — бархатный голос звучал лениво. — Если поднимется шум, то пострадает её репутация. Мужа он ей, конечно найдёт. Но вот принца — это вряд ли. А деньги для него не проблема.

Я поразилась знаниям этого человека. Он не был тут главным, раз напарник осуждал его поступок, но явно имел полномочия принимать решения. Мне было неудобно. Судя по всему, я сидела на полу кареты, прислонившись боком к сидению и спиной — к боковой стенке. Тело затекло, и когда карета подпрыгнула на очередной колдобине, я рефлекторно схватилась руками за стенки. И тут же снова уснула.

В очередной раз в себя я пришла уже в каком-то помещении. Просканировала своё тело: руки и ноги свободны, на глазах повязки нет. Только на руках вроде какие-то браслеты. По идее тут я должна сказать, что голова кружится, пить хочется и тому подобное по закону жанра. Но нет. Лечебный артефакт сделал своё дело, и я чувствовала себя отлично.

Прислушалась. Чуть в стороне от меня плакала девушка, кто-то шёпотом её утешал. Слышался тихий разговор. Все голоса молодые, женские. Я открыла глаза. Это была довольно большая комната с высоким потолком. Ремонт в ней делали достаточно давно. Окно было, но высоко — выше человеческого роста. Судя по тому, что света в нём не было, было уже темно или оно было закрыто ставнями.

В комнате горели неярким светом светильники. Но света мне было достаточно на первое время. Я увидела три кровати. Значит с моей их четыре. Моя кровать стояла в углу под окном и мне была видна вся комната. Кроме кроватей был большой стол и стулья. На столе стояла какая-то посуда. Недалеко от стола — крепкая массивная дверь, возможно зачарованная. Но и так она внушает уважение. На другой стене — ещё одна дверь, но значительно проще. Значит, удобства есть. Это радует.

Вообще условия не шикарные, но и не катастрофа. Примерно провинциальная гостиница средней руки. Видно, что никто не старается девушкам угодить, но и специально не нагнетают. Хотя, что я знаю об этих девушках — может для них это невыносимые условия.

На ближней ко мне кровати лежала та самая девушка, похищение которой я увидела. Я узнала её по одежде. Она горько рыдала. Оказалось, что у неё очень светлые вьющиеся волосы, которые сейчас растрепались и прозрачные голубые глаза, белки которых стали красными от слёз. Её утешала симпатичная девушка с красными волосами. Одной рукой она обнимала блондинку, а другой гладила по голове. На руках у девушек я заметила одинаковые браслеты. Перевела взгляд на свои руки — на мне надеты такие же.

Ещё одна девушка сидели у стола и вроде что-то читала. Она была слегка смуглая с чёрными волосами и янтарно-жёлтыми глазами. На руках у неё тоже были браслеты. Значит, есть в них какой-то смысл.

Ладушки, осмотрелась — пора разобраться, где это я и что делать дальше. Впрочем, начала я именно делать. А точнее — бодренько подскочила с кровати и порысила в комнатку с удобствами. Удобства, надо сказать, были представлены унитазом, раковиной и вполне сносным душем. Впрочем, мытьё сейчас не было у меня в приоритете.

— Здравствуйте, девушки, — провозгласила я, вернувшись в комнату. И сразу почувствовала себя этаким прапорщиком на плацу. Но как начать разговор иначе я не знала.

Девушки повернулись ко мне. Даже блондиночка ненадолго перестала рыдать, но потом вернулась к прежнему занятию. А я подсела к той, что сидела у стола. Есть уже хотелось — всё же кушала я сегодня ещё до выезда в театр. Вспомнила наши сборы, поездку. Подумала, как волнуются, наверное, родные и друзья. Стало грустно, но я прогнала это непродуктивное чувство. Некогда пока. Девушки с любопытством меня рассматривали. Я улыбнулась.

— Я Танира. И я очень хочу есть. Тут хоть кормят?

Я специально говорила с мультяшно-жалобными интонациями и в конце сделала глазка как у котика в «Шреке». Кстати, моего котика рядом не было.

— Кормят, — кивнула брюнетка. — Я — Оливия. А это (она кивнула на красноволосую) — Беатрис.

Она подняла салфетку, которой была накрыта стоявшая на столе посуда. Там был кувшин с каким-то напитком, тарелка с кашей, хлеб, порезанное пластиками мясо. Всё теплое. Я решила сначала покушать. Кто знает, насколько затянется разговор. Поела я плотно, опять же не зная, чего ждать в ближайшее время.

Поев, я хотела очистить посуду магией, но у меня ничего не получилось.

— Поставь вон в тот короб у двери, и она окажется там, где нужно. А магией пользоваться ты не сможешь, как и все мы — на нас браслеты из адамантина. Они блокируют магию.

Понятно. Не очень это хорошо. Интересно, а мой пространственный карман в таких условиях «работать» будет. Надо проверить, но сначала — информация.

— A артефакты тут работают?

Меня удивило, что я как была, так и осталась, обвешана артефактами. Их не сняли, хотя там могут быть «следилки», маячки для телепортации и другие полезные устройства. Красноволосая Беатрис подняла голову и тихим голосом приняла участие в беседе.

— Танира, понимаешь, мы в старом храме — его внутренней части, а в там артефакты не работают. Вернее работают, но только те, что содержат силу Хранителей.

После первой фразы Беатрис я уже начала беспокоиться, но её окончание привело меня в состояние довольно легкомысленное, зато полезное сейчас для моей психики. У меня словно гора с плеч упала. Уж у меня этих артефактов и амулетов с силой Хранителя было не счесть. Теперь то мы точно прорвёмся!

— А её как зовут, ты знаешь? — спросила я Беатрис, кивнув на блондинку.

— Она Дейзи, — ответила красноволосая. — А вы разве не вместе?

Я покачала головой и рассказала девушкам свою историю. Пока я говорила, Дейзи притихла и, кажется, задремала. Беатрис укрыла её покрывалом и пересела поближе к нам с Оливией.

— Так, значит, ты и есть та самая обретённая дочь графа Винсента Дампьер и внучка маркизов, о которой гудит столица? Единственная девушка в главной ветви семьи Коллдеев!

— Ну, вообще то я — Беккерлион.

— Ведьма?!

— Ведьма.

— Интересное кино, — пробормотала Беатрис себе под нос, но я услышала.

Кино? Она сказала: «кино»? Я уставилась на неё во все глаза в иррациональной попытке найти в ней что-то, что даст ответы на мои вопросы. Но она этого как будто не замечала. Я стала расспрашивать девушек, как долго они уже здесь и как вообще они здесь оказались. Оказалось, что Оливия здесь уже неделю. Беатрис — третий день.

Оливия рассказала, что она сирота и её дядюшка собрался выдать её замуж за своего соседа. Он — маг из Высокого Рода. Взрослый — около пятидесяти лет. Но грубый, высокомерный и холодный тип. У Оливии есть жених — их помолвили, когда они были ещё подростками и были живы её родители. Они любят друг друга и планируют пожениться. Поэтому она очень резко ответила дяде в ответ на его предложение расстаться с Уорреном и выйти замуж за другого.