Дженифер Бранд привезла нас в ателье, которое имело хорошую репутацию, но не было так раскручено, как ателье матери Летиции. Девочкам и магистру предложили кофе с маленькими ореховыми печеньями, а мне — длинную стойку с платьями. Я долго мерила, некоторые платья — по нескольку раз, проверяла качество ткани и пошива, перебирала аксессуары и торговалась до хрипоты. В итоге для торжественных мероприятий я выбрала тёмно-синее атласное платье с золотой отделкой, а для бала — нежно — золотистое из многих слоёв полупрозрачной лёгкой ткани на плотном чехле. К обоим платьям были куплены аксессуары, обувь и скромные украшения.

После того, как с гардеробом мы разобрались, я вспомнила, что Танире (то есть теперь мне) для зелий нужны были разные компоненты. Конечно, нам нужны были ещё разные мыльно-рыльные принадлежности, но уважающая себя ведьма варит такое сама. А Танира была в этом деле мастером. Поэтому в лавке зелий мы изрядно закупились ингредиентами. А что — дядя платит. Магистр взяла себе копии счетов из всех лавок, чтобы предоставить моему дяде.

Благодаря выбору лавок магистром Бранд и моим талантом торговаться, мы хорошо сэкономили на покупках и прежде, чем возвращаться в академию, хорошо подкрепились в таверне отца Адель. Впрочем, мы за обед заплатили, хоть и со скидкой. Магистр взяла себе копии счетов из всех лавок, чтобы предоставить моему дяде, а мне под расписку выдала оставшиеся деньги на расходы. Деньги я сунула в пространственный карман — так надёжнее. После этого сытые и довольные отправились мы домой. Феофана с нами не было, да и что бы он делал с нами в магазине.

Поблагодарив магистра Дженифер за участие, мы с покупками поспешили к себе в комнату. Было ещё не поздно — что-то около пяти часов вечера. Едва мы вошли, как появился Феофан с требованием еды и вестник, голосом комендантши, приглашающий явиться к ней в кабинет. Пока я кормила фамильяра, девочки засыпали меня вопросами и предположениями, зачем я понадобилась коменданту.

— Всё просто, — пояснила я. — Я отправила на почту школы жалобу на условия проживания. Её отписали коменданту. Она меня вызывает — будем общаться.

— А зачем ты писала — чего хочешь? — Адель перестала расчёсывать волосы и замерла с расчёской в руке.

— Хочу нормальную комнату со всеми удобствами — как у всех.

— Так это мы уже проходили. Кого ты думаешь, она выселит из отдельной комнаты: дочь барона или дочь представителя Ковена в попечительском совете?

Этот же вопрос и практически с теми же интонациями задала мне и комендант — Гордезия Птифаль.

— Я не понимаю, Танира, чего ты добиваешься, — говорила эта строгая дама, кривя губы в подобие улыбки. — Мы же это уже обсуждали. Уже половина учебного года прошла — вам осталось несколько месяцев до выпуска. Удобства у вас есть на этаже, сходите — не развалитесь.

— Когда мы это обсуждали, госпожа Гордезия, вы не уточняли, что это является прямым нарушением устава школы и правил предоставления общежития, а также ряда норм и правил нашего королевства.

— Ах вот как ты заговорила? А я ведь хотела как лучше для вас. Не цените моей доброты — значит, будет как в приказе на заселение. Ты пойдёшь в комнату к своей сестре. Летиция пойдёт к своей, а Адель — к Вирджинии Голд.

— Нет, не пойдём. Такое распределение незаконно — оно нарушает целый ряд нормативных документов. Главной причиной запрета на заселение в одну комнату сводных братьев/сестёр, родных детей и детей, взятых под опеку, а также детей из разных социальных групп является то, что дети, чувствующие своё превосходство и имеющие рычаги воздействия будут мешать обучению детей, поселенных с ними. А администрация школы обязана все свои действия осуществлять исключительно в интересах обеспечения условий для максимально качественного и полного обучения детей магии и раскрытия и увеличения их магического потенциала. А значит, приказ составлен с нарушением действующего законодательства королевства.

Гордезия Птифаль работала в школе не первое десятилетие. Правда, раньше в ней не учились дети настолько значимых по местным меркам родителей. И когда дочь барона Рабута потребовала себе отдельную комнату, подкрепив это требование некоторой суммой денег и намекнула, что хорошо бы максимально ухудшить условия жизни её сводной сестре, то комендантша увидела в этом возможность заработать и стала заискивать перед Самантой, позволяя той устанавливать в общежитии свои порядки. Увидев, что Саманта стала жить одна, себе потребовали комнаты и остальные представители золотой молодёжи. Естественно, столько комнат у неё не было, но приложив максимум усилий, она выкрутилась, выпихнув на чердак Летицию с подружками и ещё каких-то девчонок из небогатых. А чтобы девчонки не ходили жаловаться — состряпала такой приказ на заселение, жить по которому они бы точно не захотели.

Девчонки и правда испугались, увидев списки, и были даже рады убраться на чердак. Гордезия считала эту тему закрытой и её неприятно удивила сегодняшняя жалоба. Но ещё неприятней её удивила Танира Беккер, которая вместо того, чтобы тихо мямлить, возможно, со слезами на глазах, вдруг начала её отчитывать, ссылаясь на законы и положения. Конечно, Гордезия знала эти правила. Но откуда их знает девчонка? И откуда в ней эта уверенность и смелость?

Танира, между тем, открыв волшебный справочник, сыпала цитатами, названиями нормативных актов и сроков их действия.

— Достаточно, — выставив вперёд руку, произнесла Гордезия.

Но Танира продолжала говорить.

— На сегодняшний день общее количество мест со стандартными условиями проживания полностью покрывает потребность согласно численности проживающих. Если число нуждающихся в проживании превышает число мест, то комендант должен уведомить руководство школы. А администрация должна принять меры для обеспечения учащихся жильём в соответствии с заявленными стандартами. Я так понимаю, что руководство школы о недостатке мест Вы не уведомляли? Ведь математически количество проживающих не превышает количество мест.

— Довольно! — Гордезия попыталась выхватить у девчонки раздражающий её том, из которого она зачитывала основания для своих претензий.

Но Танира увернулась, захлопнув книгу.

— Госпожа Птифаль, мне кажется, я достаточно подробно обосновала свои претензии к обеспечению учащихся негодными условиями для жилья. И теперь я хочу услышать от Вас ответ.

Ответ она хочет услышать! Наглость какая! Комендантшу трясло от того, что эта тихоня высветила все её делишки с помощью закона, и выглядело это откровенно не очень хорошо. Но сдаваться она не собиралась. Подумаешь, у девчонки голос прорезался. Не она первая, не она последняя. Госпожа Птифаль знала, как можно подавить учащегося, заставить его чувствовать себя слабым и ничтожным по сравнению с ней.

Она схватила листок с жалобой и быстро написала резолюцию. «Отказать за отсутствием проблемы» — появилось вверху над текстом. Сунув листок в руки Танире, она развернула её за плечи и подтолкнула к входу из кабинета.

— Ступай! Как станешь баронессой — так приходи, будет тебе комната. А будешь меня беспокоить — я напишу твоему опекуну, что ты непозволительно дерзко ведёшь себя со старшими.

Танира вышла и закрыла за собой дверь. А потом сделала странный жест, проведя согнутой в локте рукой сверху вниз.

— Йес! Я сделала это!

В комнате девочки только головами покачали.

— Тани, ну зачем ты это затеяла — только расстроилась. И так было понятно, что ничего она не изменит, — Летиция была полна скептицизма.

— Она — нет. И я не питала иллюзий на этот счёт.

— А кто тогда? И зачем ты ходила к комендантше? — Адель аж подпрыгнула от удивления.

— Решать проблему нужно через директрису, но есть понятия «субординация» и «иерархия». Нельзя идти к директрисе с вопросом, относящимся к ведению коменданта не имея её резолюции. А вот сейчас — можно. Директриса, конечно, тоже будет не рада. Если бы их ещё не расселили — было бы проще. А теперь получится, что комнаты им уже отдали и выселять их будет сложнее. Но это — не наша печаль.