– Да ну, что ты… – он явно смутился. – Брось, я сам… Да и темно, все равно ничего не увидишь… – он попытался выдернуть ногу из ее рук.

– Не дергайся! – Верба осторожно провела пальцем по босой подошве и сразу нащупала что-то острое, впившееся в кожу. Одним движением она вытащила маленький осколок стекла. – Вот и все. Крови чуть-чуть… Обычно поляны очень тщательно убирают. Какой дурак здесь оставил осколки?! Не расстраивайся, думаю, все обойдется.

Он смущенно поблагодарил, убрал ногу с ее колен, и упал на спину, раскинув руки.

Верба любовалась им. Длинные ноги, светлая гладкая кожа, худые, но явно сильные руки и красивые, слишком тонкие для мужчины пальцы.

Швиден лежал, глядя в светлое летнее небо, и глубоко медленно дышал, безмятежно улыбаясь. Верба осторожно прилегла, опустив голову ему на грудь. Он вздрогнул, попытался было приподняться, но, засмеявшись, расслабился и запустил пальцы в волосы Вербы. Она с наслаждением прикрыла глаза и опустила руку на бедро швидена.

– Как тебя зовут?

– Калина, – тихо ответил он.

– Ой, это же наше имя, не швиденское!

– Я швиден только наполовину. Поэтому имя здешнее.

– Тебе подходит.

– Разве? Мне никогда об этом не говорили. В тех местах, где я жил в последнее время, никто не знал, что означает мое имя. Почему ты думаешь, что оно мне подходит?

– Потому что я знаю, что за растение – калина.

– Но разве ты знаешь, что я за человек?

Голос швидена, тихий, мягкий, чуть хрипловатый, завораживал Вербу. Сильные пальцы перебирали ее короткие пряди, и Вербе хотелось, чтобы он продолжал говорить и ласкать ее. Но мужчина задал вопрос и замолчал.

– Не знаю, конечно. Но мне не важно, Калина, что ты за человек.

– Не понял… – пальцы швидена прекратили гладить ее волосы. – Тебе что, всё равно с кем?..

– Что значит "всё равно"? Совсем не всё равно. Вот сегодня я хочу быть с тобой.

– А завтра?

– Завтра ничего этого не будет. Не останется. Сегодня Новолуние, и я сама захотела выбрать мужчину. Но завтра у меня уже не будет никаких прав на тебя. У тебя на меня тоже.

– В самом деле? – осторожно уточнил швиден.

– Конечно. То, что произойдет сегодня, завтра не будет иметь значения.

Он засмеялся:

– Определенно, мне нравится эта страна. Здесь такие красивые и нескромные девушки. Сами выбирают мужчин и ни на что не претендуют. Как тут не поддаться соблазну?

Верба перевернулась, сложила руки на его груди и, опустив подбородок на сцепленные пальцы, взглянула в его глаза.

– Наши девушки очень скромные, Калина. Но не в Новолуние. Это особое время. Тёмное и радостное.

– Тёмное? – удивился швиден, взглянув в светлое ночное небо.

– Это потому что цветень. Ночи белые. А в другое время темнота бывает непроглядная. Темнота даст силы. Можно признаться себе в своих желаниях. В такие ночи, как сегодня, можно всё, что мужчина и женщина захотят вдвоем. И никто их не осудит, ни сегодня, ни завтра, ни вовек.

Он внимательно и серьезно слушал. Верба снова залюбовалась четко обрисованными губами, искорками в глазах и упавшей на лоб светлой челкой.

– Странную ты краску выбрала, – вдруг сказал он.

– Краску?

– Ну да. Для волос.

– Это не краска, – вздохнула она.

– Хм? – недоверчиво усмехнулся швиден и взъерошил белые короткие волосы девушки. – Как странно… Пушистые, будто верба…

– Это мое имя, – улыбнулась девушка.

– Правда? – удивился и обрадовался швиден.

Он резко приподнялся и сел, тут же подхватил ее и прижал к себе. Губы его припали к ее губам. Верба с наслаждением целовала его, чувствуя, как прикосновения мужчины становятся все более настойчивыми. Его ладонь нетерпеливо сдавила грудь девушки, другая рука скользнула под льняной подол. Верба подалась навстречу его откровенной ласке. Она вдруг сообразила: парень не знает неписаного закона Новолуния. Тот, кто выбрал, тот и ведет, тот и должен ублажать своего избранника. Швиден вряд ли мог знать об этом. Он умело и властно ласкал девушку и явно получал от этого немалое удовольствие.

Она не сразу поняла, что произошло. Сильный толчок сбоку. Швиден коротко вскрикнул, отпуская Вербу, и упал на траву. Обнаженный по пояс мужчина в боевой стойке угрожающе замахнулся ногой на поверженного противника…

– Злат?! Ты с ума сошел!

Злат повернулся к Вербе:

– Зачем ты?… Ну как же так?

– Однако, – удивленно пробормотал швиден, поднимаясь на колени. – А я, признаться, поверил твоим словам насчет того, что ни сегодня, ни завтра, ни вовек…

– Так оно и есть, – проговорила Верба.

– Похоже, он не согласен, – кивнул швиден на Злата.

– А ты не тявкай! – прошипел ему Злат в ответ. – Порезвиться сюда зашел? Думаешь, крест снял, и все стало так просто? Посмей только еще прикоснуться к ней…

Он не договорил. Швиден стремительно вскочил и бросился на обидчика. Один удар, второй, третий… Злат не остался в долгу. Сцепившись, мужчины покатились по траве. Несколько раз швидену почти удалось взять верх, но Злат применял только ему ведомые приемы, и чужеземец с болезненным стоном в последний момент разнимал руки и снова оказывался снизу.

– Злат, оставь его, слышишь! – Верба бросилась к ним, пытаясь разнять их и оторвать друг от друга.

Злат, наконец, разжал руки, отпрянул от швидена и вскочил. Верба оттолкнула его в сторону:

– Как ты вообще посмел?.. – пробормотала она. – Здесь?!.. Сейчас?!

– Верба, почему? – спросил он, тяжело дыша. – Почему он?

– Потому что я этого хочу. А ты убирайся отсюда.

– Но мы с тобой всегда…

– Сегодня здесь нет нас с тобой, Злат! Здесь я и он. Уходи немедленно! Как ты вообще посмел?!..

Злат бросил на швидена злобный взгляд, сплюнул под ноги и, развернувшись, пошагал прочь.

– Господи Боже, кто это? – произнес швиден позади Вербы. – Твой муж?

– Нет.

– Жених?

– Нет.

– А кто же? Он вел себя так, будто имеет на тебя все права…

Верба обернулась. Швиден сидел на земле и отряхивал с плеч прилипшие травинки. На виске его алела свежая царапина, а в глазах все еще не улеглось возбуждение драки.

– Сегодня на меня имеет права только тот, кого я сама захочу, – возразила Верба и опустилась на колени рядом с ним. – Сегодня это ты, Калина.

Он улыбнулся и по-кошачьи мягко передернул плечами:

– Я польщен. Правда. Но ведь наступит завтра…

Она прижала палец к его губам:

– Я же тебе уже сказала про завтра. Бестолковый ты… Тебе ещё многому придется учиться, чужеземец. Я не желаю больше слышать слово «завтра». В Новолуние не бывает завтра. Есть только сегодня и сейчас.

– Знаешь, я, собственно, не возражаю, – хрипло засмеялся он, привлек к себе Вербу и властно погладил её грудь. Сладкая боль заставила девушку крепче прижаться к мужчине. Питать свое желание было столь же упоительно, как и утолять его.

Дыхание швидена стало тяжелым. Он нетерпеливо потеребил плотную ткань ее платья:

– Это легко снимается? Или можно порвать?

– Нет уж, рвать не надо! Мне потом через весь город домой идти!.. – засмеялась Верба и скинула его руки. – Отпусти, я сама сниму!..

Но швиден не утерпел, принялся помогать. Стянутое платье отшвырнул в траву.

Он был сильный, жаркий и ненасытный. А что не знал обычаев Новолуния, так оно и к лучшему.

Дверь в спальню отворилась, и до Мая донесся гомон из трапезной. Учитель вошел медленно, с трудом передвигая больные ноги, и тяжело опустился на край постели Мая.

– Как ты сегодня, мальчик мой?

– Уже лучше, – буркнул Май. Он попробовал сесть, согнул ноги в коленях, но сильная боль заставила сдаться. Май осторожно лег обратно.

– Не спеши, тебе еще нельзя вставать.

Май горестно вздохнул. Да, вставать было еще опасно. Но рана затягивалась. Учитель утверждал, что даже быстрее, чем это бывает обычно. Тот, кто сначала убил его, а потом почему-то вернул к жизни, знал свое дело. Знал, как убивать, и знал, как лечить.