Так хорошо. Он сосет мой клитор.

Я стону.

Его зубы задевают мой клитор.

Я вижу звезды.

Я смотрю на могущественного мужчину передо мной. Король на коленях передо мной. Черный рыцарь. Между нами существует притяжение, которое никто из нас не может отрицать. Красная нить судьбы связала нас вместе.

— Адриан, — стону я, моя голова падает обратно на кафельные стены. — Пожалуйста…

Он не тормозит. Даже когда мое тело начинает трястись и я умоляю его бессвязными словами, он не останавливается. Я катаюсь на его лице, не заботясь о том, задохнется ли он насмерть.

Я сделаю все, чтобы получить удовольствие от освобождения на конце радуги.

— Кончи для меня, маленькая львица, — стонет он. — Отпусти себя.

Впервые я делаю то, что он приказывает, без жалоб.

Я выкрикиваю его имя, мое тело дрожит и безвольно падает под душ. Адриан ловит меня и крепко прижимает к своему телу, пока омывает меня в последний раз. Закончив, он выключает душ и тянется за полотенцем. Вскоре я вытираюсь и берусь за руки, пока он ведет меня к кровати.

Он укладывает меня в постель, накрывая мое обнаженное тело толстым пуховым одеялом. Мое сердце все еще колотится, когда он присоединяется ко мне в постели и выключает свет.

— Могу я задать тебе вопрос? — зеваю я, опасно опустив глаза.

Как и прошлым вечером, он прижимает меня к своей груди, но сегодня в его объятиях чувствуется что-то более собственническое.

— Я полагаю, — тянет он.

Еще один зевок.

— Как тебя зовут по-русски? — спрашиваю я. — Мне кажется, что Адриан — вполне нормальное имя. Ты называешь этого здоровяка Сашей, но его зовут Александр. И я слышала, ты называешь Антона Антошей. Итак, что такое Адриан?

Адриан усмехается.

— Всегда полно вопросов.

— Не притворяйся, будто тебе это не нравится, — сонно бормочу я.

— Да, — признается он. Я напеваю, прижимаясь ближе к его груди, ощущение его руки, скользящей по моей обнаженной руке, быстро уводит меня в сон. Я настолько измотана, что почти не успеваю ответить на мой вопрос.

— Адрик, — шепчет он. — Меня зовут Адрик.

Адриан

Я смотрю на записи с камер наблюдения из дома моей матери, куда сбежала Ваня. Сейчас два часа ночи, но это не имеет значения. Я не могу уснуть, пока не выясню, что, черт возьми, произошло. За кем она бежала? Саша сказал, что смотрела в окно, пока Антон отвез мою мать и сестру в их квартиру, а затем внезапно выпрыгнула, как будто от этого зависела ее жизнь.

Почему?

Кого она видела?

— Нашёл, — Антон ставит свой ноутбук на мой стол передо мной и нажимает кнопку воспроизведения. — Она выходит из машины, когда мимо проходят мужчина и его дочь, — он ставит видео на паузу, показывая мужчину немногим моложе меня. Маленькая девочка ковыляет за ним, держа ее маленькую руку в его руке, пока они идут по улице. Сделав снимок экрана, он нажимает «Печать».

— И что? — я спрашиваю. Он снова нажимает кнопку воспроизведения.

— Она следует за ними в детский магазин, — рассказывает он. — С этого ракурса мы теряем ее из виду, но… — он поднимает еще одно окно. — Это с камеры в магазине. Она стоит к нему спиной, поэтому мы не можем видеть, что она говорит, но что бы это ни было, мужчина выглядит напуганным.

Я наблюдаю, как передо мной разворачивается сцена. Мужчина, кажется, опасается ее подхода. Его глаза сканируют все вокруг, как будто он ждет, что что-то или кто-то прыгнет на него. Затем она протягивает ему руку. Его взгляд метнулся к маленькой девочке и снова к моей женщине. Теперь он выглядит испуганным.

Что она ему показала, что заставило его так нервничать?

Я нанес на карту все тело Вани, и единственное, что осталось на этой руке, — это маленькая родинка возле запястья. Это то, что она ему показывает? Это как-то важно?

— Найди мне о нем все, что сможешь, — я киваю на экран. — Я хочу все. Банковские выписки, группа крови, да что угодно, — Антон кивает и хватает свой ноутбук, чтобы приступить к работе, как раз в тот момент, когда звонит мой телефон.

— Да? — я отвечаю по-русски, зная, что это Матиас.

— Брат, — торжественно отвечает он. — Мне жаль, что потребовалось так много времени, чтобы вернуться к тебе. У нас тут какие-то… неприятности.

— Я могу чем-нибудь помочь? — спрашиваю я. Матиас вздыхает на другом конце провода.

— Боюсь, тебе придется разобраться со своей кучей дерьма, — говорит он мне. — Тебе не понравится то, что я тебе скажу.

Я фыркаю.

— Хуже, чем есть, уже быть не может, — уверяю я его. — На мою будущую невесту напали, а ложь, оставленная моей мертвой женой, постоянно растет.

— Снайпер? — его тон становится более настороженным. — Она в безопасности?

— Она в порядке, брат, — говорю я ему. — Мы поймали этого ублюдка. Он ожидает решения на складе, — Матиас вздыхает с облегчением.

— Это хорошо, — говорит он. — Тебе захочется оставить его в живых для допроса.

— Я предположил, — мне не нужно рассказывать ему, как тяжело было не пойти и не убить этого ублюдка.

— Ты не понимаешь, — говорит он настойчиво. — Этот человек… этот убийца, это нечто большее, чем ты думаешь. Он не просто наемник. Бриджетт было трудно найти свои убийства, потому что в базе данных наших убийц ничего не зарегистрировано.

Я и сам задавался этим вопросом. Отнимать головы жертв было крайностью. Ваня также упомянула, что планировали ее изнасиловать. Настоящий наемный убийца никогда не пойдет на компромисс со своей работой ради вкуса плоти.

— Я и сам начал об этом задумываться, — признаюсь я.

— Этот человек, он фанатик. Серийный убийца. Бриджитт нашла жертв по всему миру с одним и тем же МО, — рассказывает он. — Его зовут Луан Османи, он двоюродный брат Армира Брегу, лидера албанской мафии. Он известен как Албанский Мясник.

— Османи, — шепчу я. — Я узнаю эту фамилию.

— Ты должен, — говорит Матиас. — Это была девичья фамилия матери Ады.

Этого не может быть.

— Я сам ее проверил, — рычу я. — Девичья фамилия ее матери была греческая.

— Как глубоко ты заглянул, брат? — он спрашивает. — Бриджетт потребовалось несколько дней, чтобы просмотреть информацию наверху и добраться до осадка внизу.

В этом и заключается проблема. Я не смотрел так глубоко. Когда дело касалось Ады, я принимал все за чистую монету. Я был слеп ко всему.

— Прости, Адриан, — бормочет Матиас.

Покачав головой, я глубоко вздохнул.

— Тебе не о чем сожалеть, брат, — уверяю я его. — Это результат моей невнимательности. Больше этого не повторится.

— Что я могу сделать?

Ничего. Это мой беспорядок, который нужно навести порядок.

— Можешь ли ьы прислать все, что собрала Бриджит?

— Уже сделано.

— Спасибо.

— Всегда.

Ваня

Адрик.

Его имя. Даже несмотря на утренний туман, окутывающий мой мозг, я помню. Я начала подозревать, кто он такой, когда он впервые назвал меня маленькой львицей по-русски. В моих письмах это был тот же самый термин нежности. Не то чтобы мне было достаточно сказать наверняка, что это именно он.

Я лежала без сна, глядя в потолок надо мной, одна рука закинута над головой, одеяло окуталось вокруг меня, и я думаю обо всем, что знаю о своем будущем муже и о том, кому я писала письма.

На первый взгляд они кажутся полярными противоположностями. Адриан властный и холодный, тогда как Адрик был теплым и утешающим. Его слова поддержки на протяжении многих лет приносили мне утешение, которого никогда раньше не было в моей жизни.

Будь храброй, маленькая львица.

Фразу, которую я продолжала произносить про себя еще долго после того, как Адрик перестал мне писать. Даже когда он разбил мне сердце, оставив меня стоять у ивы, одну и испуганную, я все равно находила в этих словах силу.

Скажу ли я ему, кто я?