Гогочут, по жестам и мимике видно, водовоз и мужик на телеге с комодом. Пробежали мальчишки с корзинами за спинами, роняя опилки, ага, с бумажной фабрики. Даже воробьи вон весело барахтаются, купаются в пыли. А он тут... В духоте... Даже цветы в горшках на подоконнике склонили бутоны. Стало муторно, грудь словно обручем стянуло. Так, наверное, себя лев в клетке чувствует...

Взглядом зацепился за колесо телеги. Лоб пошел складками. Колесо, колесо...

Нетерпеливо развернулся, зашарил в бумагах - вот! Лицо прояснилось. Даже дышать стало легче, наверное, от лиственичных плах, которыми обшит кабинет, хвойный дух бодрит. Словно говорят: "Чего ты тут расселся, на воле ветер душистый и солнце яркое!".

Замучено окинул взглядом макулатуру на столе. Подёргал за ворот гимнастёрки, как мехами гоняя воздух по телу, охлаждаясь. Надо браться. Или..."Нет, потом сделаю", - и решительно отодвинул кресло вставая.

На этот раз Император Всероссийский с портрета смотрел укоризненно. Савелий развёл руками: - Ну такой вот я, - и, насупясь, не оглядываясь, затопал из кабинета, как человек при делах. Старательно отгоняя мысли о заботах государевых.

Так получилось, он СоКесарь, что теперь сделаешь. И, по существу, увиливает от своих обязанностей. "Потом сделаю", - буркнул, словно в пустом кабинете был ещё кто-то, кто обладал властью задержать его. паркет под ногой осуждающе скрипнул.

Распахнул дверь. Секретарь, который степенно пил чай поперхнулся, попытался вскочить, но видя, что шеф разносить не собирается, осторожно отставил, исходящую ароматным паром, кружку и хладнокровно поинтересовался: - Да, Николай Петрович, Вы что-то хотели?

- Вот что, Фернандо. - Разгорячая себя, чтобы отогнать слабовольные желания возвратиться, Савелий быстро заходил от стола к окну, заглянул в каморку к охранникам КОС, кивнул парням, вернулся, - Пойду-ка я к Базарову. Хочу посмотреть на резину. Кое-какие мысли есть.

Лицо секретаря вытянулось: - Так вызвали бы.

- Ааа, - отмахнулся Савелий, - надоело штаны протирать. - дёрнул пальцами гершалки снаружи бедер. И поморщился, словно кислое яблоко откусил.

Фернандо часто закивал и вздохнул: - Ну да. Так, а мне что делать?

- Рули тут в меру своих полномочий. А кому срочно понадоблюсь, буду в лаборатории Базарова, - махнул ладонью ожидающим офицером КОС, мол "Пошли".

Естествоиспытатель подпирал голову рукой за некрашеным столом над куском каучука. Увидев входящего СоКесаря, лаборанты повскакивали, а он устало поднялся навстречу, растирая лицо.

Савелий поздоровался, жестом показал, чтобы продолжали, весело обратился к начальнику: - Евгений Васильевич, чем порадуешь?

- Вот, сижу, думаю, как бы ещё сию субстанцию к делу приспособить, - перевернул ногтем образец с недовольной гримасой.

- А вот смотри, - Савелий склонился над столом, придвинул из стопки для черновиков коричневатый лист произведённой ребячьей артелью бумаги. Мимоходом подумал, что пора решать, как её отбелить, а то ребята плешь проели. Ну, да судно ушло в Китай, приказано нанять мастеров, справимся и с этим.

Карандашом набросал рисунок...

А спустя пять минут Базаров, на ходу подтягивая штаны, выскакивал вслед за Савелием.

Через два квартала вышли к тележной мастерской.

Размеренно шоркают рубанки, постукивают долота, серпантином вьётся душистая стружка, поскрипывают собираемые телеги.

Переполошили работников и тут. Савелий поздоровался со всеми, присеменил перепуганный хозяин подобострастно кланяясь: - Что угодно, Ваше СоВеличество?

- Тебя как звать?

- Терентий Федосович.

- Терентий Федосович, готовые колёса есть?

- Какие? - сделал лицо "чего изволите" хозяин.

- А какие есть?

- На телегу, на бричку, - принялся загибать пальцы мужик.

- Тащи оба.

Вместо того, чтобы кого-либо послать, хозяин убежал сам. И спустя минуту, кряхтя, приволок в каждой руке по колесу. Погрубее на телегу и поизящнее на бричку. Но оба конструктивно одинаковые.

Савелий взял тележное, что поближе.

- Гляди, - ткнул пальцем в плоскую железную шину, обращаясь к Базарову. - Чтоб не соскакивала с плоского обода, прибита через отверстия. Отлично предохраняет основу от преждевременного износа, но и громыхает по булыжнику, и асфальту будь здоров. - И вновь повернулся к тележнику: - А без железных обручей имеются?

- Как не быть, сей момент.

Споро принёс. Савелий провёл поверх обода посередине: - Тут желоб в руку толщиной проделать сможете?

- А чего ж не смочь, смогем, - уже увереннее кивнул хозяин, попав "в свою тарелку".

- Сколько времени понадобится?

- За полчаса управимся.

- Полчаса не полчаса, а сделайте ровненько да гладенько. Потом вот ему доставьте. Знаете куда?

- Я растолкую, - пришёл на выручку замявшемуся тележнику попутчик.

После обеда Савелий, отряхивая пыль с башмаков на пороге лаборатории, услышал, как Базаров матерится за дверью. Ухмыльнулся, отворяя.

Естествоиспытатель, сидя на колесе, пыжился натянуть резиновое кольцо на тележный обод. Гибкий бублик никак не лез в продолбленный мастерами желоб. Ещё бы!

Савелий в своём мире, пока не узнал, как монтировать шины, погнул борт колеса. Когда на мотоциклетное колесо одевал покрышку. Стальной обод погнул! Да и слышал от мужиков, штампованные диски на машину гнули. Тут хитрость есть.

Малость полюбовавшись на потуги Базарова, на то, как тот утирает потный лоб рукой с закатанными по бицепсы рукавами, и смахивает падающие на глаза волосы, отдуваясь и пыхтя, всё пыжась натянуть резиновое кольцо, которое упрямо отказывалось становиться в паз.

Нетерпеливо отодвинул: - Ну-ка слазь.

Базаров нехотя поднялся.

- Где эта палочка-выручалочка?

- Вот она, - хозяин помещения протянул, выструганную в виде монтировки, дубовую деревяшку. Спросил в сердцах, - зачем она нужна? Поясни хоть, Николай Петрович.

Наедине-то они разговаривали по-простому.

- Хе, гляди, - Савелий в рубахе с коротким рукавом повалил колесо и, совершенно пренебрегая тем, что может извазюкать гершалки, плюхнулся на колени, утопил в жёлоб снизу резиновое кольцо. Нажимая и постукивая прихваченной у тележных мастеровых киянкой по выступающим бокам, постепенно утопил. Остался верхний край. Поддел монтировкой и вот теперь утопленное полностью резиновое кольцо, конечно, не без усилия, после некоторого нажима и надувания щёк - у Савелия даже вены вспухли на висках - , с чмоканием село на место. - О! Понял как?

- Блин, - Базаров мотнул головой, - Ни фига себе!

- Так. Вот чего. Делай четыре таких колеса. Мастеру я заплачу, скажешь там. И на лёгкую повозку. Понял?

- Понял, понял, Николай Петрович.

Уходил Савелий удовлетворённый. Конечно, самому делать не было никакой нужды, можно было дать распоряжения. Но Савелию казалось, если он сам не сделает, то без него никто не сумеет. Отчасти это правда. Вот с тем же ободом. Но, в конце концов, и он это отчётливо понимал - и это тоже вполне решаемо. Истина крылась в другом. Истина крылась в том, что стоит признаться себе уж в конце концов - до чёртиков хотелось убежать от кабинетной тоски и бумажной работы.