– Это в этом доме Беора пеленали? – уточнил я, припоминая рассказ старосты.

– В этом конечно-с, – удивленно проговорил староста.

– Ага. – Отстраненно кивнул я, поднимаясь по ступенькам на крыльцо.

Положив руку на дверь, как раз повыше самой верхней приколоченной доски, сосредоточился и тут же отдернул ее, словно от огня.

Вот это СИЛА. Такого я за свои десять лет бытности Хаул’дир не видел ни разу. Даже в Альбе было не так. Нет, что-то похожее было у старейшин ордена, особенно магистров Литиса и Вирая. Но то магистры! Хаул’Дир, убившие сотни демонов и впитавшие остатки их силы. Здесь же, ощущение было такое, как будто руку лизнули языки пламени, при этом от места соприкосновения по коже пробежал такой леденящий холод, что даже описать трудно.

Продержи я руку чуть дольше и точно заполучил бы мышечный спазм и сильнейшую боль, плюс ко всему, еще и омерзением окатило от соприкосновения с чужой силой. Ладно, попробуем еще раз. Прислушавшись к себе, всколыхнул силу, доселе спокойно дремавшую и будто змея, свернувшуюся в отдаленном уголке сознания, выплеснул наружу и усилием воли сформировал из нее барьер, всего лишь на волос отходящий от кожи и призванный защитить меня от влияния эманаций Хаула, секунду промедлил и снова приложил руку к двери в то же самое место.

Да, ощущения весьма однозначные. В доме находится мощнейший одержимый Страхом. Непонятно только как он до сих пор жив. Хаулы страха, паразитирующие на одной из самых легко провоцируемых людских эмоций, сжигают своего носителя в мгновение ока. Этот тип сущностей быстрее всего набирает силу и расправившись с носителем, постоянно требует новых жертв. Хаул, что находится за дверью, судя по времени вызова, находится в нашем мире уже больше месяца, что подтверждается и той мощью, что я ощутил ранее. По всем прикидкам, от личности бедняги Беора уже ничего не должно было остаться. А без внешней подпитки страхом одержимый бы уже давно загнулся, или ушел бы искать себе пищу.

Но он здесь, дико, невероятно силен. И, кажется, я понимаю, как это получилось и что здесь происходит. А еще это объясняет все странности, что я встретил в деревне.

Несмотря на обуревавшие меня сомнения, решение я принял сразу. Хаул с такой силой значительно усилит меня и позволит сделать еще шаг, а то и несколько шагов, к моей далекой цели. Я поглощу его.

Отвернувшись от двери, быстрым шагом направился к Кергу и старосте, ожидающим меня за забором. Керг вопросительно и одновременно тревожно смотрел на меня.

Если я прав, то надо действовать следующим образом. Перво-наперво стоит обезопасить Керга и собрать всех жителей деревни в одном месте. Пусть сидят, скажем, в своем любимом пивняке. Запру их там и сражусь с одержимым.

– Керг, тебе надо будет отправиться в Кернст, я хочу, чтобы ты немедленно передал сообщение в орден. Сообщи, что здесь всего лишь хаул Страха, такой же как в Ланкарской канализации – громко, так, чтобы Правур услышал, сказал я. Дождавшись, пока в удивленно расширившихся глазах Керга мелькнет понимание, повернулся к старосте, – Уважаемый Правур, мне необходимо, чтобы все жители деревни собрались таверне, сроку на все – час. Как хотите, их туда заманивайте, через час жду всех у пивной, это ясно? – времени на сантименты не было, поэтому для пущей весомости моих слов я выпустил немного своей силы в окружающее пространство.

– Да-да, конечно, ваше могущество-с, – сделал испуганное лицо староста, – всех соберем.

Конечно соберешь, черт плешивый, заодно и посмотрим, только ты у нас такой на голову отбитый, что страха передо мной не чувствуешь. Сила Хаулов, которую мы впитываем после изгнания, несет в себе не только плюсы, в виде магических способностей и дополнительной физической силы, но и минусы, в виде ауры страха, которая сопровождает нас и которую простые люди ощущают весьма явно. Конечно, если свернуть силу и ужать ее до размеров спичечной головки, нивелировать ее воздействие возможно. Однако это весьма неприятно, а ее развертывание в нормальное состояние занимает весьма продолжительное время.

В данном случае, староста буквально столкнулся с моей силой и не ощутил ничего. Все-таки это не магия разума, естественные реакции организма она не подавляет. А вот Хаул похоти еще как. И если я прав, то в его иллюзиях люди могут испытывать невероятный ужас, который подпитывал бы Страх. Да, пожалуй, это бы объяснило такого мощного одержимого.

Спустя час вся деревня собралась во дворе перед забором центрального здания. Здесь были дети, старики, молодые парни, девушки. Всего людей набралось человек семьдесят, точнее не скажу. Они весьма шумно переговаривались, переступали с ноги на ногу, менялись местами, создавая ощущение колышущейся монотонной массы, действуя, словно звенья одного механизма. Вот мать, качающая ребенка, подняла голову и увидев мой пристальный взгляд, грустно улыбнулась. Вот старик, опирающийся на клюку и хмурящий брови что-то беззубо про себя, прошамкал. А вот молодая пара – юная красавица с густой длинной косой и парень, что совсем недавно встречал меня, нервно стискивая лук, стоят вместе, держась за руки.

Людей было много, но всех объединяло одно, стоило мне отвести от них взгляд, как их глаза теряли жизнь, становились бесцветными пустыми. Я заметил это случайно и то только потому, что знал, что нужно искать. Понаблюдав за ними пару минут, сосредоточился и веером выплеснул силу в сторону собравшихся. Ощущая, как брызги силы натыкаются на людей, внимательно следил за реакцией собравшихся. Никто не отпрянул и не испугался. Никого не передернуло от отвращения.

Все-таки контроль Похоти. Но где же сам Хаул? Если убить его то и контроль спадет, а эти люди вернутся к нормальной жизни и даже не будут помнить того, что с ними было в иллюзорных мирах. Одна беда, начну его искать и в спину мне ударят селяне во главе с мощнейшим Страхом. Нет, все-таки нужно начинать с него и продолжать делать вид, что ничего не подозреваю.

Повернулся к Кергу, который сейчас стоял у меня за плечом и тихо сказал:

– Сейчас просим их зайти внутрь и запираем снаружи дверь. Будь здесь и смотри, чтобы никто из сельчан не выходил. Они все под контролем. Если будет тяжко, то скачи во весь опор до Кернста. Там отравишь голубя в орден. Опиши все, что тут было, добавь, что я подозреваю связь с событиями Альбы. Если будут пытаться остановить, не вздумай. Норзалит с собой?

Дождавшись, пока Керг достанет из-под рубахи камень утвердительно кивнул:

– Отлично, приступаем. И… – я сделал паузу, – не лезь на рожон, друг.

Развернувшись к селянам, я заорал:

– Уважаемые, прошу всех зайти в таверну! Двери запереть, окна закрыть! На улицу не выходить и не смотреть. – Увидев, что селяне принялись выполнять мой приказ, кивнул Кергу, повернулся и направился к дому, где лежал связанный Беор.

Подошел, быстрым шагом прошел через калитку и внутренний двор, поднялся на крыльцо, секунду помедлил, возводя барьеры из силы, которой у меня после Альбы было просто огромнейшее количество.

Отошел немного в сторону от двери, сосредоточился, вскинул руку, проводя через нее силу и… Немного перестарался. Дверь сорвало с петель, она пронеслась мимо меня и упала на землю метрах в трех от дома, своим верхним концом аккурат упав под деревянный забор. То место, где раньше в стене пряталась щеколда засова теперь зияло дырой, а все крыльцо было усыпано щепками.

Я отряхнулся от опилок, попавших на одежду. Плавно потянул из ножен, висящих на левом боку имперский палаш, что сейчас носил взамен утраченного в Альбе клинка. Переступил порог, держа меч перед собой и попал в аккуратные, чистые сени. Здесь было темно и пахло свежей древесиной. Мой взгляд упал на прибитый под потолком кубок святого Фороса. Странно, что он был не тронут. Обычно Хаулы плохо переносят рядом с собой присутствие предметов святого.

Едва оказавшись внутри, я ощутил, как на мой покров навалилась тьма чужой силы. Её было очень много, так много, что она казалась практически осязаемой и вязкой словно кисель. Когда я двигался, мне казалось, что она замедляет мои движения, оказывая практически физическое сопротивление. Такое ощущение, как будто жалкие деревянные стены этого дома не давали силе вырваться наружу, держали ее внутри, заставляя накапливаться больше и больше. Ослабив барьер, я начал впитывать разлитую вокруг тьму, активируя ассимиляцию.