– У центрального входа трое! – резко бросил Дон. – Ломают дверь. Ликвидируй!

Тупые глазёнки мигом прояснились. Она кивнула и молнией перелетела в оставленный им кабинет. Когда Дон успокоил последнего барахтающегося защитника хозяйских интересов и вернулся в кабинет, всё было кончено. Лэти стояла у бойницы-окна, оперевшись одной рукой на стену, и смотрела вниз. Она медленно обернулась – в глазах гадючки назревало отчаянье. Первое боевое крещение не доставило доброй девочке радости.

– Это не твой выбор, – спокойно и размерено произнёс Дон. – Для самозащиты хороши любые способы. Главное, что ты попробовала и справилась. А ещё прочувствовала и осознала необходимость жёсткого самоконтроля. Вернись в холл и принести вино. Я оставил там бутыль.

Лэти кивнула, отлипла от стены и достаточно бодро прошмыгнула мимо него к двери. Дон вздохнул и вспомнил, что девять минус шесть будет три. И эти трое… Три объекта сейчас покинут дом через главный выход – доложила «ищейка». Он рванул к окну и вывалился в него по пояс. Еле успел угомонить всех троих – последнего уже почти у самого угла дома, за которым была лестница на стену. И конюшня, кстати, тоже. Как мужик собирался ускакать через закрытые ворота? Хотя, если помнится, у страха глаза велики, но близоруки.

Потом они сидели с Лэти в одном кресле – она сверху – и допивали вино. Потом спустились в кухню забрать всё, что не сожрал проглот манипулятор. Набив уже пару корзин, поднялись обратно в кабинет и приступили к обеду, обсуждая валяющегося на полу арма.

– А почему мы его не допрашиваем? – поинтересовалась окончательно вернувшая расположение духа гадючка.

– Хотелось спокойно поесть, – подумав, признался Дон. – Ты как?

– Наелась, – погладила она себя по брюшку. – Интересно, как там Лэйра?

– Блюёт, – пожал плечами Дон, отдавая приказ частично активизировать арма. – Она больше вас сожрала этой дряни.

– Наверно, – согласилась Лэти, переползая с его колен на шикарный мягкий подлокотник. – Я почти легко очнулась. И не блевала. Хотя поначалу тошнило. Когда того гада прикончила, целый бокал вина выдула. Представляешь, они нам обед накрыли. Ничего так себе. С деликатесами.

– Чего ты хочешь? – прохрипел арм, придя в себя под невинный девичий щебет.

И даже подтащив частично функционировавшее тело к креслу напротив. Он сел, опираясь на него спиной, и вперил круто презрительный взгляд в гадскую парочку.

– От тебя не слишком много, – пообещал Дон.

– Я умею терпеть боль, – надменно процедил потомок целой кучи героев эпохи.

– Он что, дурак? – удивилась Лэти, покачивая длинной, но пока ещё не слишком аппетитной ножкой.

– Почему дурак?

– Ты что, не чуешь? Он же реально верит, будто сейчас всё зависит от него.

– Тебе интересна эта личность? Хочешь поболтать, пока он человек?

– Чего в ней интересного? – брезгливо скривила рожицу образованная девочка. – Одни понты. Выключай его, и давай поскорей всё узнаем. Я устала.

Арм напряжённо прислушивался к русской мове, стреляя сощуренными глазами с одного на другую. И выключился, совершенно неожиданно для себя.

– А ты лихо с ним, – одобрила Лэти. – Донатик, ты что, с каждым армом так можешь?

– Блок идентификации уже вычислил его код доступа, – задумался Дон, с чего начать допрос, чтобы не толочь воду в ступе. – На это понадобилось время. Так что не раскатывай губу: легко с ними не будет. Так, Эспе-Нуас.

– Дурацкое имя! – фыркнула Лэти.

– Приставка Эспе означает всего лишь спецподразделение, – пояснил Дон. – Надо же себя как-то выделить из общей массы. Эспе-Нуас, цель твоего пребывания здесь?

– Принять группу женщин и конвоировать через границу, – механическим голосом на одной ноте ответил застывший робот.

– Канал отлажен или спонтанная поставка?

Фирма по поставке в Империю живого товара женского пола существовала уже пятнадцать лет. Инициаторами выгодного сотрудничества были отнюдь не армы. Правитель цээрата Янатуш был неплохим мужиком. Но слишком ответственным в деле исполнения должностных обязанностей: пахал с утра до утра. Как всякий управленец высшего звена, он с самого рождения забил на старшего отпрыска, надеясь на его мамашу. Мамаша – в противовес супругу – оказалась породистой неистребимой дурой. В результате у них получился непревзойдённый экземпляр подонка, не знающего смысла понятия «границы дозволенного». Свеже упокоенный советник заменил ублюдку отца в деле наставничества. И как только наследничек перерос десятилетний рубеж, ввёл его в свой бизнес по торговле невестами.

Вот уже восемь лет, как бизнес стал развиваться более динамично, чем прежде. Настолько динамично и успешно, что армы решили больше не прибегать к услугам торговых посредников – взяли дело в свои руки. Справедливости ради стоит сказать, что сей факт не был государственной политикой Империи, во главе которой стоял арм-император. Даже наоборот: император Аркат и значительное большинство армов не приветствовали подобное попрание офицерской чести. А уж с ней они носились, как с писаной торбой.

Эспе-Нуас принадлежал к тому насквозь буржуазному меньшинству, которое достала и пресловутая честь, и её приверженцы. Даже несмотря на демографические проблемы, армы неслабо расплодились. Здоровье-то о-го-го! Бульдозером не переедешь, чумой не сгноишь. Да, земли у Империи, хоть задницей жри. Только вот взять эту землю под свою руку – не то же самое, что взять её уже готовой для стрижки купонов. Она ж такая зараза, что без труда из неё ничего не состряпаешь: ни графства, ни даже вшивенького баронства. А у армов генетика неподходящая: сила даётся всем без разбора, а вот мозги – сугубо индивидуально.

Но главная засада в том, что в Империи не существует нормального феодального принципа наследования земель. Там нет владетелей – одни правители. То есть, управленцы, которых назначают на должности правителей провинций и более мелких образований, исходя из их деловых качеств. Ну, и, понятно, в соответствие с умственными способностями. Кому такое понравится?

Дону всё это было известно и прежде. Но, чисто теоретически, не вдаваясь, так сказать, в осмысление. Теперь же, слушая Эспе-Нуаса, он допёр, что в Империи и не пахнет прежним консолидированным сообществом силовиков, о котором трещат, не переставая. Зато лично для него запахло надеждой просочиться сквозь неё с меньшим риском. Может, он и не семи пядей во лбу, но кое-что историческое почитывал. Имел представление о том, что единая сила – это сила. А несколько сил – это вечное противостояние, отнимающее львиную долю внимания бодающихся силовиков. Когда же они бодаются, всякая неприсоединившаяся мелочёвка вполне вольготно жизнедействует во всяких крысиных норах. Вылез из норы, прошмыгнул по краю боксёрского ринга, где всем не до тебя, хапнул своё и обратно в нору.

– Ты не слишком удивился, узнав во мне манипулятора, – припомнил Дон, когда с этой часть допроса было покончено. – Вы ещё не забыли о нас?

– В Императорском тайном совете должность координатора-ликвидатора не упразднена, – порадовал его действительно ценной информацией Эспе-Нуас.

– Чем он занимается?

– Координирует усилие штатных и внештатных сотрудников службы безопасности по розыску информации о манипуляторах и щупах. Организует их ликвидацию.

– Вот урод! – выпалила Лэти. – Найду, самолично мозги вырву!

– Где ты понахваталась этой вульгарщины? – искренно поразился Дон закидонам весьма интеллигентной в прошлом девицы.

– У Лэйры, – ехидно просветили его. – Не у местных же.

– И много этот ваш координатор-ликвидатор находит щупов? – вернулся Дон к насущному.

– Доступа к информации нет, – напомнили манипулятору, что тот имеет дело не с государственным деятелем, а обычным подпольным дельцом.

– А манипуляторов? – опять встряла Лэти.

– Тем более, – отмахнулся Дон. – Эспе-Нуас, тебе известно имя этого ликвидатора?

– Эспе-Аэгл. Правитель округа Аэгл.

– Целый правитель? У вас что, в ходу подобное совмещение абсолютно разных должностей?