Когда я проснулась, его не было рядом, что случалось редко. Мне было интересно, был ли он на кухне, готовил ли нам завтрак, поэтому быстро оделась и направилась вниз… но его нигде не было.

Я отправилась на его поиски и в конце концов нашла его в кабинете. Когда я вошла в комнату и оказалась под его пристальным холодным взглядом, то вспомнила, какое сегодня число. И вместо того чтобы спросить, все ли с ним в порядке — по прошлому опыту я поняла, что лучше не интересоваться причинами смены его поведения, — спросила, спустится ли он к завтраку.

— Я уже поел, — сказал он ровным тоном. — Я буду ждать тебя в фойе, когда приедет Сэм, — а потом он вернулся к своему компьютеру, отпуская меня.

Решив дать ему то эмоциональное пространство, в котором он, казалось, нуждался, я вышла из кабинета и позавтракала в одиночестве.

Во время поездки до «o-Verve» он не произнес ни слова. На самом деле, он даже не взглянул на меня. Хотя между нами на сидении было расстояние всего в несколько сантиметров, поэтому с таким же успехом я могла смотреть на него через зеркальное стекло. Словно он воздвиг вокруг себя четыре огромные стены. Никто не мог пробиться через них, и они были бы глупцами, если бы попытались.

Он мог спокойно огрызнуться на кого-то и сделал это несколько раз за утро. Один сотрудник даже расплакался, когда уходил. Дейн мог заставить вас почувствовать себя никем, сказав вам всего несколько слов.

Он был немногословен и резок со мной, но до сих пор мне удавалось избегать его порицаний. Но думаю, в конце концов он сорвется.

Когда наступило время обеда, он заявил, что направляется в свой кабинет и не хочет, чтобы его беспокоили. Так что я ела в одиночестве за своим столом, как делала много раз в прошлом, прежде чем мы стали фальшивой парой.

Это был первый раз за долгое время, когда я действительно почувствовала, что была исключительно его помощницей. Это напомнило о том, что я, на самом деле, не была для него кем-то больше. Напомнило то, что наши отношения не были настоящими.

После того, как обеденный перерыв закончился, мы направились прямо на встречу с командой разработчиков… которая проходила не очень-то хорошо.

В какой-то момент, когда один из парней пытался что-то объяснить, Дейн поднял руку. Парень сразу же затих, и в комнате воцарилась гробовая тишина.

Глаза Дейна обвели всю команду, а после он произнес:

— У вас было четыре недели — четыре, чтобы придумать несколько свежих идей. И это лучшее, что вы придумали?

Я поморщилась. Ладно, я соглашусь, что команда могла бы добиться большего, но презрение, звучащее в его голосе, было излишним. К тому времени, как он закончил словесно отчитывать их, я была удивлена, что они остались в живых.

Вернувшись в свой кабинет, он захлопнул за собой дверь. Если бы это был любой другой день в году, я бы последовала за ним и сказала, что ему нужно прекратить вести себя как мудак. Не то чтобы он извинился или признал свою вину. Но я бы в любом случае указала бы ему на его поведение.

Однако это было не просто, когда он был в таком настроении. Что-то творилось в его голове. Что-то страшное. И это же «что-то» продолжало беспокоить его на протяжении всего оставшегося рабочего дня.

По дороге домой он был таким же тихим, как и по дороге в «о-Verve» утром. По крайней мере, он не набросился на меня. Но еще не вечер.

Не успели мы войти в дом, как он, не сказав ни слова, исчез наверху. Тогда все в порядке.

Я провела немного времени за чтением в библиотеке, прежде чем отправиться на кухню готовить ужин. Отправила ему короткое сообщение, чтобы сообщить, что готовлю спагетти, на случай, если он проголодается.

Он не ответил. Он также не спустился вниз, чтобы поесть.

После ужина я пошла в свою комнату и занялась кое-какой работой. Затем посмотрела новый эпизод любимого сериала. Когда наступило десять часов вечера, а Дейна все еще не было видно, я решила проверить, как он. Я бы не смогла заснуть, если бы не узнала, что с ним относительно все в порядке.

Я пыталась дозвониться ему, но сообщение перешло на голосовую почту. Я нахмурилась. Чрезвычайно редко Дейн не отвечал на звонки. Телефон был как продолжение его долбаной руки.

Я пошла в его кабинет, ожидая найти его там, окруженного темнотой комнаты, освещаемой только светом от экрана компьютера, но его там не оказалось. Проверила кухню, думая, что у него, возможно, поздний ужин. Его там тоже не было. Затем направилась в тренажерный зал, так как было возможно, что он решил сбавить пыл с помощью боксерской груши. Никаких его следов.

Мое настроение поникло. Может, он пошел спать. В свою спальню.

Я направилась к его комнате и постучала в дверь. Нет ответа. Я ни разу не переступала порог комнаты, уважая его границы. Но ведь подглядывание через дверной проем не считалось проникновением, правда?

Я повернула ручку и толкнула дверь, та медленно распахнулась. Я заглянула внутрь, оценив комнату, от которой веяло мужской энергией. Дизайн был оформлен нейтральными тонами и темным деревом, но его не было и здесь. Покрывала на кровати не были смяты.

Вздохнув, я запустила руку в волосы, задаваясь вопросом, где он мог быть. Потом до меня дошло. В саду. Очевидно, он направился в сад в поисках тишины и покоя.

На улице было немного прохладно, поэтому, поскольку на мне были только тонкая футболка и шорты, я поспешила в маленький оазис среди деревьев. Но его там тоже не было.

— Ради всего святого, — пробормотала я. Насколько трудно может быть найти одного мужчину в его собственном доме?

Ладно, может мне стоит пойти в фойе и выкрикивать его имя, пока он не ответит.

Когда я проходила мимо бассейна на обратном пути к дому, налетел прохладный ветерок и зашуршал занавеской беседки. Вот где он. Я остановилась, вздохнув с облегчением. Наконец-то.

Несмотря на то, что я знала, что мое присутствие, вероятно, не будет желанным, я проскользнула внутрь домика. Развалившись на ротанговом диване со стаканом в руке, он встретился со мной взглядом. Его глаза были такими напряженно пустыми, что у меня зачесалась кожа.

Я посмотрела на полупустую бутылку виски на столе рядом с ним. Беспокойство пронзило меня. Дейн не был большим любителем выпить. Он выпивал максимум бокал, но я никогда не видела, чтобы он сидел с бутылкой.

Я открыла рот, собираясь сказать, что пришла проведать его, но потом передумала. Ни один взрослый мужчина не хотел, чтобы его проверяли. А учитывая настроение, в котором был Дейн, это только разозлило бы его.

Его непоколебимый взгляд ни разу не оторвался от моего — даже когда он сделал еще один глоток виски. Я не могла понять, о чем он думал.

Я стояла напротив него, не зная, что сказать или сделать. Хоть я и чувствовала себя незваной гостьей, мне не хотелось оставлять его одного. Он, вероятно, не желал находиться в чьей-то компании, но также, казалось, не желал возвращаться в дом.

Поэтому я подошла к дивану и села рядом с ним, держась на расстоянии в несколько сантиметров, чтобы он не чувствовал себя стесненным. Я ничего не говорила. И он тоже. Мы просто сидели, уставившись на рябь воды в бассейне.

Почувствовав небольшой холод, я подтянула ноги к груди и обхватила их руками.

Дейн испустил тяжелый, подавленный вздох.

— Иди в дом.

О, он заговорил. Хорошо, что внятно. Я положила подбородок на колени.

— Мне и здесь нравится.

Между нами снова воцарилось молчание. Напряженная тишина действовала мне на нервы.

Проходили бесконечные минуты, пока он лениво потягивал свой напиток, погруженный в собственные мысли. Может, дело было в виски или же в том, что он был полностью одет, но прохладный вечерний воздух, казалось, совсем его не беспокоил. Я не могла похвастаться тем же: мои руки и ноги покрылись мурашками.

Ветерок снова шевельнул занавеску и со свистом ворвался внутрь. Холодны воздух ударил по моей голой коже, и по моему телу пробежала легкая дрожь.