– Баба, баба! – Забежавшая вперед Рейна уже успела сорвать несколько листков.

– Что это, малышка? – спросила бабушка Мари.

Рейна была ровесницей Рейцо и Алианы, но, как маленькая, звала бабушку «баба» – почтительное обращение ей было не по уму.

– Правда миленькие?

Рейна приплясывала, сжимая в руке букетик листьев с яркими и твердыми красными ягодами.

Алиана опешила:

– Брось сейчас же!

Рейна прижала букетик к груди, оттопырила губу, как всегда, когда капризничала.

– Нет, мои! Я первая нашла!

– Да, – заговорила Алиана, собрав все свое терпение. Какая же бестолковая у нее сестра! – Букет просто удивительный. Давай поменяемся?

Она пошарила глазами вокруг и выдернула из заплечного мешка платок из красивой красной материи.

– Возьми его, а букет положи, ладно? Это яд-ягоды, ты можешь от них заболеть.

Недовольная Рейна наконец бросила букет. Алиана тут же сунула ей в руки платок:

– Хорошенько протри руки.

Квадратик ткани был пропитан буковым дегтем – это средство на все случаи жизни: и яд кусачих мошек вытягивает, и от живота помогает.

Алиана в который раз пожалела об отцовском блокноте с заметками о травах и природных лекарствах. Наверняка где-то в нем говорилось о полезном применении этих вот ягод, но теперь уж не вспомнить. И опыты с яд-ягодами не поставишь – это тебе не папоротниковый лист и не хризантема. Но когда отец сорвался в пропасть, блокнот пропал вместе с ним.

Рейну ничуть не обескуражила встреча с опасным растением.

– Алиана?

Та была занята – ногой разбрасывала ядовитые ветки, стараясь не раздавить мелких ягод.

– Да?

– А вы с бабушкой не сошьете мне платье, красное, как эти ягодки?

Алиана задумалась.

– Мы ведь недавно сшили тебе новое платье.

Накануне дня рождения близнецов мачеха купила длиннющий отрез желто-оранжевой ткани на кимоно и задала старой женщине работу – сшить из него одежду в подарок детям.

Бабушка с Алианой ночь напролет шили Рейне платье, а когда Алиана с готовым платьем спустилась вниз, мачеха выхватила у нее подарок и даже спасибо не сказала. Она отправилась в спальню к Рейне и объявила:

– У меня для тебя подарок, милая!

Оттуда донесся голос девочки:

– Это разве не Алиана с бабушкой сшили?

– Это мой подарок. Тебе нравится цвет? Это я для тебя выбирала.

Мачеха не позволила Рейне даже отдать должное Алиане и бабушке Мари, а ведь такая мелочь ей ничего не стоила бы. Алиана же на свой день рождения через три луны получила только список дел.

– Хочу красное бальное платье, – заныла Рейна, пятясь к пестревшему ягодами кусту. – Хочу, чтобы на Балу селян меня выбрали ривельской принцессой.

У Алианы сдавило сердце. Она о таком будущем могла только мечтать… Стать принцессой, побывать у королевы Нацуми…

Бабушка улыбнулась:

– Но ведь тебе понадобится одобрение королевского советника. Это не так просто… Разве они выбирают по умению танцевать? Это было бы не слишком справедливо.

– В газете писали, что с королевским советником всегда бывает провидец – ведьма или волшебник, – выпалила Алиана. – А чтобы дойти до последнего экзамена на принцессу королевства и будущую королевскую советницу, надо много лет учиться в академии. Хотя, правду сказать, все принцы и принцессы, про которых я читала, были королевского происхождения. Простые люди выходят из академии самое большее управителями – кроме, конечно, королевы Нацуми. То есть она тоже была королевской крови, но этого до самого конца никто не знал.

– О… – заморгала бабушка.

– Я… мм… я просто читала.

Алиана старалась говорить равнодушно, даже отвернулась, выискивая в высокой траве листья папоротника. Она всегда подбирала зачитанные книжки и газеты, забытые в комнатах съехавшими постояльцами. Улучив свободную минутку, прочитывала их от корки до корки, искала что-нибудь о королеве Нацуми и о мире за пределами темного, пыльного Нарасино. Бал селян был билетом на выход, но ее туда ни за что не пустят, даже если бабушка заступится за нее перед мачехой.

– Вот еще горстка. – Бабушка подсунула Алиане в корзинку несколько скрученных листиков и встряхнула рукой. – Ах, руки у меня прямо как испеченный Алианой свежий пудинг. А тебе какое платье будем шить, Алиана?

Развалившаяся на травке Рейна нахмурилась. Алиана ее понимала: мачеха все равно не пустила бы ее на бал, хотя возраст и подходящий. Да и купить ткань на платье она не могла. К счастью, Рейна тут же отвлеклась, захлопала глазами:

– Ух, я туда.

Ее рыжее платье замелькало в траве – девочка погналась за улетающей через лужайку бабочкой.

Алиана опустила глаза. У нее был только «наряд горничной», сшитый из обносков мачехи. Черная юбка до колен была удобной и не стесняла движений, несла ли она корзину с бельем на просушку или отмывала кухню, но вот протерлась уже чуть не насквозь. Зато рубашка в народном стиле, заправленная в юбку, поражала новизной, и на ее кремовой ткани горели яркие огнецветы. Мачеха проносила ее всего один день, а потом замарала подол и выбросила на помойку. Алиана отчистила пятно от соевого соуса, подшила рукава – на вырост – и оставила себе. В общем, одежда у нее не хуже, чем у других, но, уж конечно, совсем не похожа на воздушные и пышные, как мечта, бальные платья. К тому же добираться ей пришлось бы на своих ногах. Откуда ей взять разукрашенную карету, какие рисовали в газете?

Но нельзя, чтобы бабушка узнала, как многого ей не хватает.

– О, мне до бала еще больше года расти.

– Год промелькнет – оглянуться не успеешь, – возразила бабушка. – По крайней мере, для меня, старухи. Я ведь в добрых сто раз тебя старше.

– В сто раз? – Алиана стала подсчитывать, щурясь на ярком солнце. – Тогда тебе больше тысячи лет?

– Годом больше, годом меньше, – подмигнула бабушка.

Алиана улыбнулась ей. Для нее год – нет, даже одна луна была вечностью, заполненной немытыми тарелками и рваными рубахами. Но она порадовалась, что для бабушки время летит так быстро, ведь она целыми днями сидит на своем чердаке.

В зелени деревьев вокруг поляны прозвучала сладкая птичья трель. Бабушка взглянула туда и улыбнулась:

– А, и хрустальный голубь с нами. Добрая компания. У него и голос волшебный.

– Мне кажется, по правде они не волшебные. – Алиана смотрела на распушившуюся бело-серую птицу на тонкой ветви. Она любила и хрустальных голубей, и воробьев, и горлиц, спархивавших на двор, когда Алиана выносила им крошки, но ничего волшебного в них не видела – голуби просто хотели есть, как все птицы. – Ты когда-нибудь видела, чтобы хрустальный голубь наводил чары?

– Волшебство волшебству рознь. Я достаточно уважаю себя, чтобы сказать, что нить у меня волшебная, а раз эти птицы питают к тебе особую любовь, скажу, что и в тебе есть свое волшебство. Иногда оно обходится без волшебных палочек и огненных шаров. Ты ведь помнишь старые сказки?

Бабушка перебирала пальцами травинки, нащупывая ростки папоротника, как нащупывала кончик нити в своей вышивке.

– К тому же хрустальные голуби хранят самые заветные желания. Я уверена, Алиана, что твои родители загадали желание на твое будущее. Так что он держится рядом не только потому, что ты хорошо ладишь со всей живностью.

Алиане захотелось, чтобы рядом оказались ее родители.

– Но ведь голуби не состоят в гильдии волшебства. Они просто птицы.

– Ну, они отлично умеют обратить на себя внимание.

Алиана ответила на это недоуменным взглядом, и бабушка пояснила:

– Голубь ведь всегда точно знает, куда капнуть.

– С этим не поспоришь. – Алиана усмехнулась.

Как раз нынче утром Рейцо топотал вокруг чистившей курятник Алианы, распугивая птицу, и хрустальный голубь обронил на него сверху очень внятный намек. Дремавшую, утомленную болью бабушку разбудил, как и всю гостиницу, негодующий вопль Рейцо. Алиана заметила тогда, что никто не загадывал желания облегчиться кое-кому на голову, иначе голубь сразу улетел бы. Рейцо подслушал ее слова и запер сестру в курятнике. Пришлось ей дожидаться, пока мимо пройдет кто-то из старателей. До тех пор куры, клюясь, всё лезли ей на колени и всю засыпали пухом, но это стоило потерпеть, ведь Рейцо получил хоть малую толику того, что ему причиталось.