– Давай же, открывай! – сказала Нела.
Ее темные глаза были добрыми и ласковыми. Кабо тихонько дохнул на ее похолодевшие руки, согрел, и Алиана оттаяла.
Она тронула ткань пальцем – гладкая, как шелковая изнанка ковра. Руки ей словно смазали свежевзбитым маслом: они соскальзывали, никак не удавалось подцепить край.
Нела переставила шкатулку к себе на колени и ладонями поддержала Алиане руки, дала ей опору и отдых.
– С-спасибо, – шепнула Алиана. Ветерок с моря унес ее шепот. – Я… Просто не верится. Поверить не могу, что это все время там лежало.
– Некоторые вещи появляются тогда, когда они нужнее всего, – сказала Нела. – Друзья, подарки… и даже драконы, да?
Ткань развернулась, открыв красочно расшитый коврик всего в локоть длиной, и у Алианы все расплылось перед глазами от слез.
Полуночно-синий фон сверкал золотыми огоньками свечей, словно открылось окошко в прошлое. Посередине сошлись в пожатии две руки: одна в старческих веснушках, морщинистая, другая молодая, гладкая, со шрамиком на указательном пальце.
Бабушка Мари… и она.
В гостинице Алиану не рисовали; свитой из мазков краски Алиане не довелось смотреть на мир со стены прихожей.
Полоска ткани была любовно, по стежочку вышита человеком, которому проведенное с Алианой время было так же драгоценно, как ей.
Бабушка Мари вышила коврик для нее одной.
Она часами любовалась бы вышивкой, обводила пальцем стежок за стежком. Но Кабо снова перегнулся ей через плечо и ткнулся носом в крошечный пакетик в складке ковра. Пакетик выпал ей на колени.
Нела проворно подхватила его и сунула Алиане в руку: внутри позвякивало, как в крошечном кошельке. Алиана распустила завязки, и в ладонь ей потек сверкающий блеск.
Хрустальное ожерелье!
Ее насквозь пробрала дрожь. Под ожерельем зашуршала бумага. Непослушными пальцами она развернула листок, разгладила складки.
Любимая моя Алиана!
В который раз я это переписываю. Мне как будто недостает слов, чтобы передать свои мысли. Потому что если ты это читаешь, значит меня больше нет. Но давай не будем об этом. Я пишу это для тебя. Потому что тебе еще долго жить без меня.
Помнишь, однажды поздней ночью ты спросила, о чем я мечтаю. Алиана, я мечтаю…
То же начало…
Алиана вытащила зачитанное, обтрепанное письмо, которое так долго носила у сердца, и положила рядом с этим.
Тот же нежный почерк, те же слова, и бумага та же – цвета вобравшего солнце ячменного колоса – пока все как в мачехиной подделке. Алиана ни минуты не сомневалась, что мачеха добыла из мусорной корзинки бабушкин черновик и переделала по-своему, вывернув так, чтобы Алиана осталась и работала на нее.
У Алианы щипало глаза. Она узнавала в этих строках бабушку Мари, потому и не могла просто выбросить письмо из головы, как бы ни хотелось усомниться.
Но следующая строчка в этом письме отличалась.
Она закрыла глаза, прерывисто вздохнула. И Кабо, и Нела склонились к ней. Ведьма ее обняла, ночной дракон, опустив голову на плечо, тепло дохнул в щеку. А потом они отошли к краю уступа любоваться морем, чтобы она могла спокойно дочитать письмо.
Она медленно всмотрелась в строчки, хотя бумага колебалась в дрожащих руках.
Алиана, я мечтаю о будущем для тебя. Мечтаю, чтобы ты нашла свое счастье. Больше всего на свете мне хочется, чтобы ты поняла, что стоишь на перекрестке, тебя ожидает дальний путь, и ты должна быть отважной, дорогая моя.
Иди за сказками, ведь они всегда тебя очаровывали. Пора распустить ковер прошлого и взять в руки нить настоящего. Шагай по своей дороге в еще не рассказанную сказку. И помни, что будущее еще не рассказано и тебе решать, куда повернет твоя история. Но, дорогая моя, твоя сказка уже прекрасна, и ни один ковер не передаст ее красоты.
Ты всегда будешь мне родной, дорогая моя. И куда ни увели бы тебя дороги, помни, что моя любовь с тобой, сейчас и навеки. Пусть свет всегда будет ярок. Тьма существует, но ты свети ярче.
Твоя бабушка Мари Сакамаки
Алиана бережно поднесла к груди письмо вместе с ожерельем, прижала крепче и будто почувствовала призрачное прикосновение обнимающих ее бабушкиных рук. Снова и снова перечитывая сладко-горькие слова, она впускала в себя солнечный свет, яркую синеву неба, ласковую тяжесть хрустального ожерелья. Она встала на перекрестке жизни и выбрала путь, о котором мечтала.
И узнала, что этого и хотела для нее бабушка!
Ей не терпелось пуститься в путь, к новым приключениям.
Опомнившись, Алиана медленно огляделась, словно возвращаясь из прекрасного, обворожительного сновидения.
– Сколько нам ждать корабля?
Ведьма поспешила к краю уступа, взглянула с обрыва.
– Пассажиры поднимаются на борт – скоро отчалит!
Алиана ударилась ладонью о шип на спине ночного дракона.
– Ух! Но… не могу же я оставить здесь Кабо!
«Тебе надо идти».
Дракон озабоченно ткнулся носом в ее ладонь, дохнул на больное место, и боль унялась. Алиана припала к его боку. Только она примирилась с пожеланием бабушки Мари, как опять кого-то теряет, и так скоро… Но Кабо нельзя было оставаться в Ривеле – ему, как и ей, здесь не было законного места.
– По-моему, всего в часе или двух отсюда есть проход к пропасти, – припомнила Нела.
– Ты сумеешь добраться один? – спросила Алиана у Кабо, пряча сердечную боль за улыбкой. – Честно, не попадешь в беду?
Дракон склонил голову, кивнул и фыркнул, выбросив из ноздрей золу с угольками.
«Конечно. Я всегда доберусь, вот только…»
– Раз в год. – Алиана погладила его кочковатую толстую шкуру. – Давай каждый год встречаться у пропасти.
Нела взмахнула палочкой, и на шее у Алианы появилось знакомое изумрудное ожерелье.
– Вот, вместо того, что у тебя отобрали.
Дракон острозубо улыбнулся им и потерся лбом о плечо Алианы, едва не опрокинув подругу. «Обещаешь?»
У нее ныло в груди.
Вот где ее дом! Нарасино ей не дом и никогда им не был. Кабо поселился у нее в сердце, а она – в его: когда они вместе, она чувствует себя дома. Как бывало с бабушкой Мари, и с Исао, и с Нелой. С ними Алиана на своем месте. Девочка обвила руками драконью шею и прижалась лбом к его лбу. Кабо был еще рядом, а она уже так скучала по нему.
– Обещаю!
Минуту спустя – куда раньше, чем хотелось бы, – Кабо отодвинулся и носом подтолкнул ее на тропинку вниз, к кораблю. Расправив крылья, взметнув пыль, ночной дракон взмыл в небо. Когда он закружил над ними, Алиане захотелось выкрикнуть: «Пожалуйста, вернись!» – но она только выдохнула облачко пара в холодный воздух.
Подняв руку к груди, она прижала к сердцу ожерелье. С ним или без него, она никогда не забудет Кабо – как не забудет Нелу, Исао и, конечно, бабушку Мари. Она надеялась, что они тоже всегда будут ее помнить.
Она не сводила глаз с ночного дракона, а он, повернув к пропасти, улетал все дальше. Ведьма потянула ее к вьющейся вдоль обрыва тропинке, и девочки помчались к гавани, пока корабль не ушел без них.
Часть пятая
Через три луны
Эпилог
Прозвенел дверной колокольчик, и волшебная книга заискрилась у Алианы под пальцами. Эта книга рассказывала про первый Королевский бал королевы Нацуми – там она познакомилась с друзьями по Королевской академии и с тем учеником, которому суждено было стать ее соперником. Книги про Королевский бал одна за другой слетали с полок, потому что в конце недели предстоял Королевский бал этого года. Ривельцы со всех концов королевства стекались в Окаяму в надежде увидеть королеву Нацуми, когда она будет приветствовать новый курс Королевской академии. Алиана уже все обдумала: в день бала она встанет пораньше и сразу поспешит в замок. Не в силах оторваться от захватывающей истории, она крикнула:
