Все, о чем я когда-либо рассказывала ему, все, что люблю и что давно хотела попробовать, – все на этом столе. Разложенные на элегантных золотых тарелках блюда уже умоляют меня отведать их.

Я хочу поблагодарить его, но понимаю, что не могу подобрать нужных слов, чтобы описать мой восторг. Я поворачиваюсь к Смерти с улыбкой, но она тут же исчезает, когда я замечаю в его бездонных черных глазах лишь сплошную печаль.

До меня внезапно доходит, что это такое. Что значит эта трапеза и это время, проведенное вместе.

Это мой последний день.

Проглатывая печаль, которая поселилась у меня глубоко в душе, я заставляю свою улыбку вновь наполниться радостью.

Не позволю тяжести горя обременять меня. Не позволю ей утопить меня. Я не буду тратить впустую свои последние мгновения. Нет, я наслажусь этой последней трапезой, пока Смерть будет сидеть рядом со мной. И затем встречу свою судьбу с улыбкой.

Я не позволю Смерти увидеть, как я расклеиваюсь, только не здесь. И не сейчас.

В этом нет никакого смысла. Ведь это сделка, которую я сама же заключила. Я знала, что этот день настанет, и я не подведу ни отца, ни Смерть.

Он подводит меня к моему месту, усаживает, а затем и сам присоединяется ко мне.

Несмотря на мрачные мысли, которые грозят разорвать мое сердце на части, я заставляю себя жить здесь и сейчас, наслаждаться настоящим моментом. Вместе мы со Смертью ужинаем, пробуя все мои любимые блюда, и даже несколько новых. Мы смеемся, делимся счастливыми историями во время еды и обсуждаем незнакомые блюда на тему того, нравятся они нам или нет.

Вкусная еда и его прекрасная компания – что может быть лучше? Он все время наполняет мой бокал и настаивает, чтобы я попробовала абсолютно все.

Я рассказываю Смерти о жизни до Мерельды, о маме, о счастливых днях моего детства, и он, кажется, улавливает каждое мое слово.

И это вдруг заставляет меня задуматься о том, что многое в моей жизни могло произойти по-другому. Внезапно останавливаясь на середине рассказа, я хмурюсь.

– Ты, кстати, так и не сказал, нашел ли ты ту книгу, которую я потеряла в лесу.

– Нет, не нашел.

– Точно?

Он секунду колеблется, прежде чем ответить:

– Точно, но у меня есть для тебя другой подарок.

Я хмурюсь, когда он лезет в карман пиджака и, видимо, не обнаружив там того, что ищет, тут же лезет в другой. Я едва не вскрикиваю, когда он кладет передо мной… палец.

– Что это за подарок такой?!

Он молча переводит взгляд с меня на палец, затем засовывает руку обратно в карман, достает оттуда кольцо в виде змеи и кладет его рядом.

Я в полном шоке смотрю на это.

– Лорд Пейн никогда больше не потревожит ни тебя, ни какую-либо другую девушку.

– Что ты натворил? – задыхаюсь, спрашиваю я.

– Я его не убивал.

– Я не об этом спросила!

– Я бы показал тебе еще кое-какие части тела, которых я его лишил, но не могу из побуждений совести.

Я теряю дар речи, смотря на знакомое кольцо.

– Хочу, чтобы ты пообещал мне кое-что, – говорю я, наконец-то возвращая свой взгляд к Смерти.

– Все, что угодно.

– Ты больше не станешь калечить никого из моей жизни, по крайней мере предварительно не обсудив это со мной.

Его пальцы сжимаются в кулак, но затем медленно расслабляются.

– Хорошо, – говорит он. – Если ты этого желаешь.

– Да, желаю, – говорю я, прежде чем быстро добавить: – Но исключение, конечно, составляют те моменты, когда я могу быть в опасности.

– Естественно.

Мы возвращаемся к трапезе, и на некоторое мгновение воцаряется тишина. Когда мой шок проходит, я ловлю себя на мысли, что снова любуюсь Смертью и что мое сердце снова переполняется любовью к нему. Подумать только, он готов пойти на такое только из-за того, что кто-то причинил мне вред.

– Спасибо, – тихо говорю я.

Он кивает, прежде чем взять свой подарок и бросить его в камин. Я улыбаюсь, и мы спокойно возвращаемся к приятной беседе.

Завершив трапезу, он встает и протягивает мне руку. Не говоря ни слова, я снова ее принимаю.

Мы молча выходим из столовой, и я в последний раз оглядываюсь назад. Интересно, как долго эти тарелки простоят там после того, как я уйду?

Вместе мы проходим по ставшим уже знакомыми залам дворца, и я вдруг осознаю, что осматриваю все это в последний раз. Печаль начинает зажимать в свои крепкие тиски, когда я понимаю, как сильно буду скучать по этому месту.

Почти так же сильно, как я буду скучать по Смерти.

Рука об руку, мы снова вместе идем в Долину, но, когда выходим из клубящегося тумана, я поражаюсь, насколько по-другому все выглядит.

Я никогда не была здесь ночью, но почему-то под звездным небом это место кажется еще более волшебным, абсолютно неземным. Вся долина играет нежными сказочными красками, а ночной воздух наполнен сладким ароматом цветов.

– Идем, – говорит Смерть. Я поднимаю на него взгляд как раз в тот момент, когда к нам с грохотом приближается Кнакс. Его белая шерсть поблескивает в бледном свете звезд.

Уводя меня все глубже в долину, Смерть внезапно прижимает меня к своей груди; на мгновение я теряюсь, но затем он наклоняется ко мне.

– Потанцуй со мной, – говорит он. От его низкого звучного голоса у меня снова пробегают мурашки по коже, а затем я вдруг осознаю, что вокруг начинает звучать мелодия, и постепенно она заполняет весь луг.

Я становлюсь своими ногами на его, и мы танцуем вместе, пока Кнакс гарцует вокруг нас. Я наклоняюсь и прижимаюсь головой к груди Смерти, наслаждаясь моментом.

Мы танцуем под безлунным небом, пока в какой-то момент я не чувствую, что устала настолько, что даже не могу удержаться в объятьях Смерти. Мы вместе ложимся на спину в густую, мягкую траву.

– Я знаю, что сегодняшняя ночь для меня последняя, – тихо говорю я, глядя в звездное небо и чувствуя, как взгляд Смерти устремляется на меня.

Он ничего не говорит в ответ.

Отвернувшись от неба, я смотрю на него. Его глаза наполнены такой печалью и тоской, что у меня сжимается сердце.

– Когда это произойдет? – спрашиваю я.

– Скоро.

– Как скоро?

– Перед первыми лучами утреннего солнца.

Я киваю, отворачиваясь, чтобы снова посмотреть на небо.

– Ты позволишь мне умереть здесь?

– Нет, – говорит он тихим голосом. – Не здесь.

Без предупреждения он поднимается и подхватывает меня на руки. Прижимая к себе, он крепко обнимает меня, и мы оставляем луг и Кнакса позади. Утыкаясь головой в его грудь, я пытаюсь сдержать улыбку от того, как нежно и осторожно он проносит меня по залам.

Спустя мгновение я понимаю, куда он направляется. Я вглядываюсь в его лицо в маске, когда мы заходим в его спальню, и он осторожно опускает меня на свою кровать.

Сердце начинает бешено стучать, когда я смотрю на него снизу вверх. Не в силах ничего с собой поделать, я чувствую, как во мне разгорается надежда, ведь сейчас я могу только надеяться и ждать, к чему же это все приведет.

Наши глаза встречаются, и на мгновение мы оба замираем. Но затем он отстраняется, и на замену его прикосновениям приходят касания ледяных теней, которые заполняют все пространство вокруг меня. Неужели он неправильно истолковал мой взгляд и принял мое радостное волнение за нечто другое?

– Не волнуйся, крошечное создание, – говорит он мне. – Я привел тебя сюда не для того, чтобы соблазнить.

– Я… я не понимаю, – говорю я, стараясь, чтобы в голосе не было слышно разочарования.

– Я посчитал, что лучше забрать твою душу здесь, в этом месте, – говорит он. – В месте, где мне придется жить до конца вечности, неся на себе груз того, что я сделал с тобой.

– Но ты ничего со мной не сделал. Я сама это выбрала. Ты ни в чем не виноват.

Он, не произнося ни слова, отводит взгляд.

– Время почти пришло.

Я наблюдаю, как он начинает снимать одну из своих перчаток. Мое сердце бешено колотится в груди.

Не в силах остановиться, я тянусь к Смерти. Он замирает и снова смотрит мне в глаза. Спустя мгновение он склоняет голову набок в молчаливом вопросе.