На второй линии глубина еще меньше, но в ней оставлено несколько проходов. Но сейчас нам не до них, поскольку все внимание приковано к приближающимся английским кораблям. Однако те почему-то не стали гнаться за отступающими, и застопорили ход…

— Вот самки собаки! — выругался я вполголоса. — Узнаю, что кто-то слил наглам схемы минных постановок, с живого шкуру сдеру! Лично!

— Не думаю, Константин Николаевич, — покачал головой непонятно как услышавший меня Лисянский. — Просто наши английские друзья помнят о судьбе «Valorous» и не хотят попасть впросак.

— Тем более что за линией ряжей стоят линкоры, а им эти лоханки на один зуб! — поддакнул адмирал Мофет, с волнением следивший за действиями своих моряков, которым в этот раз досталась честь первыми вступить в бой.

— Ну, вот пусть и пошлют линкоры…

— А ведь они так и делают!

— Что⁈

— Благодарю тебя, Господи, что услышал наши молитвы!

Нет, Нейпир не послал против нас свои новейшие линкоры вроде флагманского «Дюка Веллингтона». Очевидно, решив приберечь их для более подходящего случая…

— Кто это?

— Первый, никаких сомнений, «Edinburgh», а второй, пожалуй, что «Hogue».

— Вот значит, как…

И тот и другой были старыми линейными кораблями, построенными в начале века еще во времена наполеоновских войн. В конце сороковых на них установили паровые машины, убрав при этом часть артиллерии, получив таким образом «блокшипы» — корабли, предназначенные для обороны гаваней. Не самые мощные единицы, но, как говорится, на безрыбье…

Следующие полчаса все присутствующие напряженно наблюдали за тем, как движутся английские корабли. Ход у них, прямо скажем, не велик, но шли бодро, попыхивая дымом из труб. Когда, по нашим подсчетам, корпус головного «Эдинбурга» должен был оказаться на минах, мы все задержали дыхание, но… одна за другой шли томительные секунды, и ничего не происходило! Наконец, «блокшип» совершенно точно миновал заграждения, и по рядам посвященных прошелестел вздох разочарования.

— Говорил же, что нужны дополнительные запалы от гальванических батарей на берегу, — буквально простонал Якоби.

— Может, поставили слишком глубоко? — подал голос Лисянский.

— Всех на британский флаг порву! — ни к кому конкретно не обращаясь, пообещал я окружающим.

— На второй линии непременно сработает! — стараясь убедить самого себя, твердил адъютант.

— Да хватит уже! — почти прорычал я, но как раз в этот момент под шедшим вторым «Хогом» наконец-то рвануло.

Взрыв был так силен, что буквально разорвал днище старого уже корабля. Хлынувшая внутрь вода мгновенно достигла котлов, из-за чего последовал новый взрыв, окутавший все клубами пара. А когда тот развеялся, на поверхности осталось только несколько обломков, цепляясь за которые держались на воде несколько оглохших и обезумевших людей.

— Ура! — грянуло вокруг меня.

В этот момент все мы от высших чинов и до последнего матроса были едины в своей безумной радости. Мы смогли! У нас получилось! Я тоже кричал вместе со всеми, потом сорвал с головы фуражку и подкинул ее вверх. Затем бросился обнимать всех по очереди, от Лисянского до Якоби, заодно крича в сторону противника.

— Видал! Накося выкуси! Хрен тебе, а не Кронштадт!

[1] HMS Duke of Wellington — линейный корабль «Герцог Веллингтон»

[2] 7 мая — день связи в СССР.

Большинство адмиралов Балтийской эскадры Нейпира были такими же стариками, как и он сам, начавшими свою карьеру во времена войн с Наполеоном. Виной тому были порядки, царившие в Королевском флоте и дававшие при назначении на должность безусловное преимущество по времени производства в чин. Не был исключением и третий флагман эскадры — контр-адмирал Генри Чадс, которому этой зимой исполнилось шестьдесят шесть лет.

Справедливости ради, несмотря на более чем почтенный возраст, он был опытным и прекрасно образованным моряком, имевшим к тому же репутацию прекрасного артиллериста. Неудивительно, что именно ему было поручено проучить прятавшихся в своих крепостях русских варваров!

— А эти ребята совсем неплохо стреляют! — заметил он, пристально наблюдая за артиллерийской дуэлью «Амфиона» и канонерок.

— Ну не лучше же англичан! — насмешливо хмыкнул второй лейтенант Деррил.

Будь на месте сэра Генри сам Нэйпир или 2-й адмирал эскадры Армар Корри [1], молодой офицер непременно узнал бы о себе и своей почтенной матушке много нового. Но Чадс слыл человеком культурным, а потому оставил это замечание без последствий. Во всяком случае, пока.

Тем более что русские в скором времени добились нескольких удачных попаданий и заставили «Амфион» отступить.

— Адмирал поднял сигнал! — заорал с вороньего гнезда сигнальщик, после чего надолго замолк.

— Ну что там? — пробурчал потерявший терпение капитан «Эдинбурга» Ричард Хьюлетт, краснолицый и взрывной как порох здоровяк-девонширец, уже много лет служивший под началом Чадса.

— Приказ атаковать русских.

— Вперед! — велел адмирал.

Повинуясь его приказу, все четыре «блокшипа» дружно задымили и один за другим двинулись вперед, вытягиваясь на ходу в кильватерную колонну. Возглавлял их, разумеется, флагман, за ним пыхтел «Хог» капитана Рамзи, замыкали куда более тихоходные «Аякс» и «Боскавен» под командой капитанов Уордена и Глэнвилла.

Сам Чадс занял место на шкафуте так, чтобы его видели подчиненные. Будучи опытным командиром, он прекрасно понимал, как воодушевить их. Пусть знают, их адмирал с ними, спокойный и бравый в парадном мундире и высокой треуголке с золотым позументом по краю. Плевать, что русские у своих берегов и неплохо стреляют, против мощи Королевского флота им не устоять!

Как и следовало ожидать, канонерки не приняли боя и поспешили отойти. Ходили слухи, что флот противника возглавил сын царя великий князь Константин. Похоже, этот мальчишка знает свое дело и не терял времени даром. Построить за зиму столько кораблей для прибрежного флота и научить их действовать, это чего-то да стоит! А ведь у него еще есть линейные корабли, пусть и чисто парусные. Жаль, что он не решился вывести их в море и схватиться с нами по-настоящему! Впрочем, кто знает…

Грохот, раздавшийся позади, заставил всех от адмирала до последнего юнги оглянуться и замереть от ужаса. Идущий за ними в кильватер «Хог» подпрыгнул на волнах, затем внутри его раздался еще один взрыв, после чего старый корабль стремительно затонул.

— Господи Боже, что это? — прошептал помертвевшими губами Деррил.

— Будь я проклят, если это не чертова русская мина! — заорал капитан Хьюлетт, как только к нему вернулась способность говорить. — Только забывшие бога схизматики могли додуматься до такого коварства!

— Стоп машина! — скомандовал Чадс — единственный, кому удалось сохранить самообладание. — Спустить шлюпки и оказать помощь…

— Вы полагаете, у нас есть на это время?

— Я думаю, это единственное, что мы в данной ситуации можем предпринять!

— Но как это вообще возможно? Ведь мы только что прошли там…

— Мистер Дэррил, если вам нечем заняться, отправляйтесь на шлюпке и не возвращайтесь, пока не спасете всех, кого возможно!

Посмотрев на заметно отставшие от передовой группы блокшипы, адмирал отдал еще одно распоряжение:

— Мистер Хьюлетт, передайте сигнал «Аяксу» и «Боскавену» прекратить движение.

— Можно подумать, что им нужно на это разрешение, — пробурчал капитан, заметив, что те и без приказа застопорили ход.

Мир затих. Все молчаливо вслушивались в плеск волн о борта в надежде, что всемилостивый Господь пожалеет их грешные души и не допустит еще одного подрыва. Лишь огромные стаи белых растревоженных чаек, яростно крича, метались над волнами, ловко выхватывая из воды всплывшую кверху брюхом рыбу.

Между тем «Эдинбург» еще некоторое время продолжал двигаться по инерции, пока в голову капитана не закралось страшное подозрение.