— Но что же делать?

— Хранить тайну, черт бы вас всех и меня заодно подрал! Вот окончится война, тогда можно будет подумать и о патентовании, и о роялти. Но сначала ее надо выиграть!

— Но вы нам так и не открыли состав. И кстати, почему динамит?

— От греческого «сила». А состав… вы не поверите, насколько все просто!

Как ни странно, именно этот случай помог нам сблизиться. Прежде ученые смотрели на меня как на гремучую смесь небожителя с мажором, а теперь увидели проявление чувств. А уж когда все получилось…

Установка мины дело совсем не простое. Несмотря на все усилия, довести до ума предложенную мной систему автоматической установки на заданное углубление никак не получалось. Нет, то, что идея работоспособна, было очевидно, но вот как ее реализовать при имеющемся техническом уровне, пока неясно.

В конце концов, я решил не торопиться. В нашей истории смогли обойтись более примитивным способом, значит, и сейчас справимся. А систему доведем до ума потом. Возможно, через год.

В общем, выглядело все следующим образом. Сначала с «Греты» спустили две шлюпки, поверх которых установили сколоченный из крепких балок поддон. Получился так называемый «минный плотик». Подойдя к предполагаемому месту установки, замеряли глубину. Затем отрезали, сколько нужно, от бухты троса и опустили якорь на дно, и вуаля! Мина спряталась в зелено-серой толще воды и совершенно незаметна. Осталось только подтянуть к ней купленную у местных списанную на слом барку…

Предназначенную стать источником тепла для печей здешних обывателей посудину, чтобы увеличить осадку, загодя нагрузили битым камнем, а теперь медленно тащили к притаившейся в пучине смерти. К сожалению, упрямая лайба никак не желала заканчивать свой жизненный путь в этом проливе и так и норовила пройти мимо. И что самое отвратительное ей это, кажется, удалось…

— Может, слишком большая глубина? — озадаченно заметил Кострицын.

— Не может быть, — возразил Вальронд, — я лично все перемерил. Наверное, промахнулись…

И в этот момент раздался взрыв. Обреченное на гибель суденышко буквально разорвало, как если бы на нем был груз не из строительного мусора, а собственная крюйт-камера. Затем возмущенные волны улеглись, и на поверхности осталось лишь несколько обломков… Впрочем, перед этим на палубу нашего пароходика обрушилось несколько камней из груза несчастной посудины. Хорошо хоть, никто не пострадал. Вроде бы…

— Мон дье, — пробормотал в очередной раз оглушенный мичман.

— Тоже мне православный, — хмыкнул я, отряхивая фуражку.

— Получилось! Ура! — раздались со всех сторон возгласы. Потом кто-то добавил, — Качать!

И все бросились к никак не ожидавшему такой подлянки великому князю. Через секунду мое бренное тело принялись мерно подкидывать в воздух, очевидно, изображая тем самым восторг и бурную радость. Слава богу, хоть за борт не уронили!

— Господа, умерьте свое рвение! — пришлось потребовать, когда меня поставили на место.

— Адская машина! — потрясенно пробормотал Кострицын, когда страсти немного улеглись. — Эдак можно целый флот перетопить.

— Можно, — согласился я, — если управляющие им офицеры будут иметь глупость приблизиться к нашим берегам. Но пока лучше узнайте, все ли целы и нет ли повреждений?

— Сию секунду! — ответил тот и умчался осматривать корабль, и принимать доклады.

— Ну а вы что скажете, господа ученые?

— Феноменально! — высказал всеобщее мнение Якоби. — Отныне вражеские корабли не смогут прорваться ни в один защищенный минами порт. Более того, теперь они сами практически беззащитны перед атаками шестовыми минами. Это настоящая революция в войне на море, и я даже не берусь предсказывать все возможные последствия оной!

— Полагаю, вы правы. В первый год войны у нас будет явное преимущество перед воюющим по старинке противником.

— Только в первый? — удивились они.

— Увы, господа. Прогресс не стоит на месте. Пройдет совсем немного времени, и нечто подобное и даже более мощное появится у врага. И уж, конечно, найдутся средства противодействия. Но пока мы с вами впереди планеты всей. Я горд и счастлив, что судьба свела меня с такими людьми, как вы…

— А все же, Константин Николаевич, — не смог удержаться от того, чтобы вставить свои пять копеек, Зинин. — Полагаю, применение мин возможно не только на море, но и на суше!

Надо сказать, почтеннейший Николай Николаевич был горячим сторонником развития именно армейских вооружений, не без основания полагая, что армия для России куда важнее флота. Более того, он уже пытался разрабатывать пехотные гранаты и мины с содержанием нитроглицерина, но пока что не преуспел. Изобретение под моим чутким руководством динамита, казалось, должно было вдохнуть в его прожекты новую жизнь. Но, увы, несносный великий князь был полностью занят делами морскими и не хотел даже слушать о чем-либо другом.

— Вы только представьте, — горячился профессор, яростно топорща свои выдающиеся усища. — Перед линией бастионов можно создать поистине неприступные заграждения из тысяч мин, инициируемых гальваническим способом! И если их подорвать одновременно в середине атакующих порядков противника, это приведет просто к чудовищным потерям! А тех немногих, кому посчастливится выжить и добраться-таки до наших укреплений, можно отразить градом более мелких гранат, бросаемых вручную!

— Б-р, — поежился Якоби. — Вы, дорогой коллега, нарисовали слишком уж кровавую и апокалиптическую картину. Хотя, согласен, разгромить одним ударом целый полк дорогого стоит…

— Полк⁈ — возмутился Зинин. — Минимум дивизию, а то и корпус!

— Берите больше, — усмехнулся я, — чего их, супостатов, жалеть!

— Вы не верите⁈

— Отчего же. Описанная вами картина не просто возможна, но практически неминуема.

— Так отчего же вы все время противились любым изысканиям в эту сторону? — опешил ученый.

— А скажи мне, любезный Николай Николаевич, какое количество взрывчатки потребуется, чтобы защитить хотя бы один форт?

— Полтысячи пудов минимум, — помрачнел профессор.

— А сколько сделает за зиму наш завод?

— Пудов триста, — нехотя выдавил из себя энтузиаст подрывного дела.

— И это еще в лучшем случае! Увы, наличного динамита хватит только на шестовые мины и небольшое количество мин заграждения. Остальные придется делать с пороховой начинкой. Впрочем, готов обещать, если вы сумеете увеличить производство взрывчатки, не просто разрешу другие направления, но даже профинансирую.

— Сделаю все, что в человеческих силах! — поспешил заверить меня обрадованный Зинин.

— Только умоляю, без фанатизма! И ради всего святого, не забывайте о мерах предосторожности, о которых я талдычу столько времени. Динамит — очень опасен и, если не соблюдать необходимые правила, последствия будут просто ужасны!

— Ваше императорское высочество! — прервал нашу затянувшуюся дискуссию вернувшийся с мостика Кострицын. — Серьезных повреждений на вверенном мне судне не обнаружено. Личный состав также не пострадал, за исключением одного нижнего чина. Ничего страшного, камнем по лбу чиркнуло…

— Помощь оказали?

— Так точно!

— Как фамилия бедолаги?

— Матрос второй статьи Рогов!

— Ну, кто бы сомневался…

Продолжение завтра

Чем еще хороша Либава, так это близостью к Пруссии. Покончив с испытаниями адских машин и отправив обоз с учеными в Питер, я решил немножечко прогуляться и посмотреть, что творится у наших ближайших соседей.

К слову сказать, традиционно хорошие отношения Российской империи с Прусским королевством в последние годы были омрачены. И главным образом по вине нашей стороны. Причин тому имелось множество, но главным образом достаточно презрительное отношение моего августейшего папаши к королю Фридриху Вильгельму. Милый дядюшка имел слабость поддаться революционерам и принять конституцию. Для Николая I это было как красная тряпка для быка. И даже то, что впоследствии коронованный родственник сумел отыграть назад, мало что меняло.