— Что? — испуганно спросила Катя и приподнялась на локтях.

— Ты о чем думаешь?

Взгляд мужа не предвещал ничего хорошего. Катя инстинктивно отодвинулась. Он, уловив ее движение, дернулся к ней, рывком перевернул на живот и ловко связал ей руки за спиной.

Опять! Катя попробовала подняться, но на нее уже обрушился первый удар. Артем бил ремнем по голым ягодицам — не сильно, но чувствительно. А главное — это унижающее чувство беспомощности! Она зарылась носом в подушку. За все надо платить, за все. Простая арифметика.

Артему тем временем надоело хлестать жену. Он отбросил ремень и теперь рьяно ее целовал. Еще немного, и все, устало думала та. Приму душ — и спать, спать, спать. А завтра с утра на работу. Хорошо хоть, работа имеется, есть куда сбежать. Слава Богу, ему вроде льстит, что его жена — телеведущая, не то что мымры его дружков, дуры беспросветные!

Артем уже ритмично дергался на Кате и издавал финальные звуки. Еще раз, еще, и, наконец, стало тихо. Кожаный ремешок отпустил руки. Катя облегченно выдохнула. До завтра я совершенно свободна! Она сползла с кровати и проскользнула в ванную. Муж остался расслабленно лежать на постели.

Пустила воду, сняла макияж, скинула остатки одежды. Потом долго лежала в горячей душистой ванне. Тело расслаблялось, усталость уходила. Ванная комната была гордостью Катерины. Большая, отделанная зеленым натуральным камнем, змеевиком. В одном углу — черная мраморная раковина, в другом — тоже черная круглая ванна на возвышении и к ней ступеньки. Огромное зеркало, закрывающее всю стену, встроенные шкафы с множеством кремов, масок, тоников, ароматизированных солей. И везде в строго продуманном беспорядке всякие приятные мелочи: большая перламутрово-розовая шипастая ракушка, которую в прошлом году они купили на Цейлоне; изящная роза в хрустальной тонконогой вазочке; пахучие разноцветные свечи в небольших прозрачных прямоугольных подсвечниках… Время от времени Катя открывала глаза, смотрела сквозь ресницы на свое отражение в зеркальном потолке, и жизнь словно вновь вливалась в ее тело и приобретала нежные пенистые оттенки.

После ванны она накинула кремовый шелковый пеньюар и прошла в спальню. Огромная кровать уже дожидалась ее — Артем снял покрывало и откинул край одеяла. На подушке что-то чернело. Катя широко улыбнулась, нырнула в мягкое и поспешила открыть бархатный футлярчик.

— Ух ты!

— Нравится? — спросил муж за ее спиной.

— Еще бы, — она повернулась на спину и капризно протянула руку: — Надень!

Артем присел на край, вынул кольцо, украшенное внушительным изумрудом, и с удовольствием надел его на палец жены. Некоторое время оба молча любовались камнем.

— Знаешь, во сколько влетело? — спросил Артем, явно гордясь собой.

Катя укоризненно посмотрела на него.

— Я тебе говорила раньше, что нехорошо сообщать стоимость подарка? Говорила? — Она легонько взяла его за воротник рубашки. — А ты не слушаешься. И что из этого следует? — Катя строго посмотрела ему в глаза. — Из этого следует, что тебя надо сурово наказать!

И дурачась, она накинулась на Артема, повалила его на кровать и взъерошила волосы. Катя не сразу заметила, как тот моментально помрачнел.

— Хватит! — резко сказал он, отпихнул жену и вскочил на ноги. — Хватит, — повторил, правда, уже гораздо тише.

— Ты что? — Катя удивленно на него уставилась.

— Запомни раз и навсегда, — отчетливо произнес Артем. — Не люблю, когда меня учат. Особенно женщины, — сказал так, словно говорил о недоразвитых существах. — Ладно, вставай, — смилостивился. — Я там ужин заказал. Уже принесли.

И ушел. Катя еще полежала недолго, глядя на кольцо. Ну и хрен с тобой. Очень надо! Завтра надену к кольцу зеленый свитер и узкие черные джинсы: небрежное сочетание изумруда с повседневной одеждой. Вообразила, как классно будет завтра выглядеть, представила лицо Эдика, звукорежиссера программы. Он и так глазеет восхищенно и преданно, а завтра и вовсе обалдеет.

Соскочила с кровати, поправила волосы. Вот возьму и сведу с ума мальчика, весело подумала она и показала двери язык. Наставлю рога старому козлу, будет знать, как обижать маленьких!

Катя почувствовала прежний азарт, и предстоящая авантюра словно подогрела ей кровь — стало совсем весело и беззаботно. Она кинула взгляд на свое отражение и осталась довольна — красивая, холеная, богатая молодая женщина. Хозяйка жизни, одним словом, и пусть Артем идет подальше со всеми своими тараканами!

Лиза повесила трубку и чертыхнулась. Вечно эта Катька не вовремя! Только собралась, наконец, засесть за книгу, так нет — целый вечер коту под хвост, потому что у сестры шило в одном месте: хочу приехать к тебе, и точка. Вернее, запятая, потому что дальше следует: хочу познакомить тебя с отличным парнем — точка, восклицательный знак, многоточие…

Взгляд Лизы упал на недописанную страницу. Осталось-то всего ничего, но вечно некогда, а издательство торопит: в следующем месяце уже надо сдавать рукопись в набор, а еще главы не хватает. Снова села за стол, попыталась сосредоточиться, но куда там! Ни одной мысли в голове — все словно разбежались.

Тогда она встала, налила себе очередную чашку кофе, выпила стоя, не ощущая ни вкуса, ни запаха — как воду, почти залпом. Катька! Наживет горя на свою шею! Ну с кем она опять связалась? Ну зачем ей это нужно? Артем не Кирилл, терпеть не станет!

Мысль, что Артем может сделать с Катей за ее выходки, привела в тихий ужас. Вот что взбесило, вот что работать не дает, заставляет мерить шагами комнату и нервно дожидаться, когда Катерина подвалит со своим новым приятелем, чтоб его! Лиза поняла, что уже заранее не одобряет выбор сестры — пусть этот «отличный парень» хоть семи пядей во лбу и красавец писаный. То, что он принесет Катерине массу проблем, сомнений не вызывает. Хорошо, если просто проблем, а не чего-нибудь похуже.

Может, даже хорошо, что они сегодня подъедут, внезапно решила Лиза. Вдруг удастся вправить Катьке мозги? Надежд мало, но все же можно попытаться.

Убрала бумаги со стола, прошла на кухню, проинспектировала содержимое холодильника — наверняка голодные, после работы ведь — и осталась крайне недовольна. Катерине с ее избалованностью такая еда по вкусу не будет. Что такое гречневая каша по сравнению с мидиями? Или яичница по-московски против шашлыка из осетрины? Мелькнула мысль сбегать в магазин, но, посмотрев на часы, Лиза с облегчением поняла, что не успевает. И хорошо. Потому что на самом деле денег до зарплаты совсем немного, на балык с икрой, скорей всего, не хватило бы. Оставив холодильник в покое, Лиза пошла переодеваться. До приезда сестры оставалось минут двадцать.

Они приехали через полчаса. Радостно-возбужденная Катерина и молчаливо-восхищенный Эдик. Он со стуком поставил на пол тяжелую сумку. Катя, раздеваясь, охотно пояснила:

— Мы решили, что тебе некогда будет с ужином возиться, и прикупили по дороге кое-чего. — Пойдем разберем это добро, а Эдик нас в комнате подождет. Правда, котик?

Неразговорчивый «котик» серьезно кивнул, и Катерина потащила Лизу на кухню. Содержимое сумки оказалось впечатляющим. На стол проследовали: тонко нарезанная лососина, ветчина, копченая индейка, крабы, помидоры, зелень, виноград, бананы, ананас и две бутылки мартини.

— Вы ко мне на сколько дней? — робко спросила Лиза.

Катерина рассмеялась.

— Не пугайся! На пару часов. Это тебе в качестве гуманитарной помощи. Если, конечно, что останется, — добавила с сомнением. — Мы страшно голодные. — И лукаво посмотрев на сестру: — Как он тебе?

— Кто? — О мужчине, который дожидался их в комнате, Лиза как-то забыла.

— Ну, Эдик!

— А-а, — протянула Лиза. — Я пока не разглядела, — она отвела глаза, но тут же вспомнила о своем намерении вправить Катерине мозги и сердито зашептала: — Зачем тебе это нужно, вот что ты мне объясни! Артем, если узнает, башку тебе отвернет!

— Не узнает, — тоже зашептала Катерина. Лиза подумала, что ее больше успокоило бы другое отрицание: не отвернет.