— Я дипломированный специалист! Вы…

— Ты, если верить грамотам, отличник торговли. Сука, я до трёх считаю. Не вернёшь деньги, хана тебе. Я тебе лицо разобью, а потом милицию вызову. Ты падла зекам за полярным кругом о влечении рассказывать будешь. А может и показывать. На себе. Наглядно, так сказать.

— Не надо милицию, — доставая из стола деньги, если точнее сто пятьдесят рублей стонет психолог. — Забирайте и уходите.

— Смотри мне, — забирая деньги киваю. — Узнаю что продолжаешь людям мозги пудрить, найду и такой сеанс устрою, поседеешь. Лена, Таня, за мной. Бегом!

Выбегаем из кабинета. Спускаемся вниз, прямо у многоэтажки заходим в магазин где покупаю пару лимонов, большую шоколадку и бутылку коньяка. Выйдя ловлю такси, называю адрес школы и прошу водилу ехать побыстрее.

— Зачем нам в школу? — смотрит на меня Лена.

— Едем к настоящему психологу, — глядя на них киваю.

— К кому?

— К Иван Палычу.

— О нет. Это личное и я… Мне неудобно, — возмущается Таня.

— Разговаривать с хрен пойми кем за большие деньги удобно, а с директором нет? Странные вы. Короче едем и это не обсуждается.

Доезжаем до школы, сразу идём в кабинет директора, который к счастью на месте. Заходим и… И сразу вываливаю на него суть проблем. Ну и заодно рассказываю про психолога.

Иван Палыч, разливая коньяк и нарезая лимоны внимательно слушает. По завершении глубоко вздыхает и смотрит на Лену. Переводит взгляд на Таню и усмехается.

— Иван Палыч, — мнётся Таня. — Я… Извините.

— За что? За то что обратились за помощью? Да вы смеётесь. Так, давайте разбираться. На повестке дня у нас, Игорь и его девушки. И тут я не понимаю что вам не нравится. Игорь, несмотря на их усилия, не поддаётся и всеми силами пытается предотвратить отношения. Несмотря на то, что это невозможно. Он всегда и в открытую говорит, что любит Лену с Таней и никто ему больше не нужен. Так что вам не нравится?

— А если ему кто-то станет нужен? — спрашивает Лена.

— А вы, Леночка, видимо забыли в каком обществе и по каким правилам живёте. Или вы как и Игорь продолжаете цепляться за прошлое? Ну можете продолжать. Я в молодости тоже чудил. Кричал, возмущался, не помогло. От запечатления не убежать и не спрятаться. И я вам точно скажу, сопротивляться бесполезно, ничего хорошего из этого не выйдет. Ваша семья просто не выдержит и рухнет. К этому всё идёт. Видно, вы мрачные ходите, фыркаете. Учитывая ваши совсем непростые характеры, единственный выход это искать компромисс. Идти на уступки, обсуждать появившиеся проблемы, не идти против нашей природы как Игорь делает. Да, Игорёк? От похода отказался, из драмкружка вышел. Девушек обидел. А всё почему? Потому что идёшь против себя.

— Так я… — понимая что директор ничего не помнит мямлю.

— Ты мужик, Игорь. Мужик. И ты должен решать. Не они, а именно ты. В вашей семье, извините, яйца есть только у тебя. Так вот сожми их и вперёд решать проблемы. Хотя… Нет у вас никаких проблем.

А вы, женщины, научитесь уже думать, пока семью не развалили. А развалится она может не из-за того что к вам девушки прилипли, а потому что вы думать не хотите. У вас запечатление, вы радоваться должны. Да, тебе Лена и тебе Игорь, учитывая то откуда вы, сейчас сложно. Но Таня, ты же у нас местная. Почему ты не можешь взять дело в свои руки?

— Я…

— Понятно, — вздыхает директор. — Игорь, твои слова не шутка? До осени я тебя не увижу?

— Да, Иван Палыч, пока мне в школе делать нечего.

— В поход ты так же не идёшь?

— Нет.

— Ладно. Сиди дома, занимайся. Решай проблемы с собой и со своими женщинами. Вот только это не поможет. Сколько бы ты не ломал голову, запечатление не пройдёт. Это не отменить, не выключить, не убежать. А Оля, Маша и Женя, наскучаются и перейдут к другим, более решительным действиям. И если вы не примите их, то сделаете только хуже. И себе, и им.

— Да блин… — схватив стакан киваю, выпиваю и тут же съедаю половину лимона. — Ладно, спасибо. Я пойду. Я второй заберу, вкусно очень.

— И не жалко тебе их? — качает головой директор. — Всех, пятерых? А знаешь что, ты правильно поступаешь. В походе ничего интересного не будет. В драмкружке тоже. Для тебя, будет лучше отсидеться дома. В тишине.

— В смысле отсидеться, — вдруг, то есть с какого-то перепуга почувствовав укол самолюбия спрашиваю.

— В прямом. Всё, Игорь, иди. Молодец что обратился, прости что ничем не смог помочь. Увидимся осенью. Ты свободен. А вы немного задержитесь. На пару слов.

— Но я… Ладно…

Киваю, выхожу из кабинета. Встаю в коридоре, приваливаюсь спиной к стене. Откусываю от целого лимона, морщась жую…

— Блин, помогает. Мне легче. Как это работает? А с чего вдруг? А почему так? Что значит мне надо отсидеться? Нихера не понимаю. Я… Да как так-то?

Кабинет директора. Таня.

Довольный Иван Палыч, пробует коньяк, закусывает лимоном и посмеиваясь смотрит на нас. Выглядит так, как будто во всём разобрался и помог нам.

— Иван Палыч… Позвольте узнать, в чём причина вашего веселья?

— Девушки, родные мои, ну сами посмотрите. Игорёк, он человек очень хороший, но в тоже время сложный. Знаю, потому что когда-то сам таким был. Жил по правилу вижу цель не вижу препятствий. Головой стены пробивал, однако… Стоило начать заставлять меня, как я терялся и не знал что делать. Игорь такой же. Он пойдёт вперёд, всегда идти будет. Будет решать проблемы, находить выход. Но как только вы начнёте заставлять его, он спрячется.

— Тогда что делать? — спрашивает Лена.

— Вы видели? — улыбается директор. — Стакан коньяка, залпом. А на закуску половину лимона.

— И что? — ничего не понимает Лена.

— А то что он сопротивляется запечатлению, — наливая себе ещё кивает директор. — Сопротивление запечатлению приводит к глубочайшей депрессии. Помогают в этом случае, крепкий алкоголь и лимонный сок. И Игорь знает об этом.

— Ох… И что нам делать?

— Идти за ним и поддерживать. Ждать его дома, встречать. Радовать, а не сцены устраивать, поверьте это бесполезно. Вы сами его выбрали, и выбрали как главу семьи. Не надо заставлять его, надо только подталкивать. Не надо ставить ультиматумы, надо поднимать вопрос и без криков и истерик решать его. Вы семья, вы уже вместе и вместе навсегда. Но как будет это навсегда, зависит от вас. Запечатление увы не панацея, несмотря на любовь, другие светлые чувства, ревность всё это разрушит и превратит вашу счастливую жизнь в каторгу. И своей ревностью, вы вполне можете это устроить…

— Но мы…

— Парню очень трудно, — строго смотрит на нас директор. — Он всю жизнь прожил в совершенно другой реальности по другим правилам. А вы, вместо того чтобы помочь, только нагнетаете