****

В военном госпитале куда доставили пострадавших царит суета. Всё потому что Грибочкина заграбастала себе весь актовый зал. Где со слов вышедшего встречать гостей командира части, почему-то с подбитым глазом, начала заниматься чем-то непонятным. Чем именно они не видят, но слышат как она двигает кровати, злорадно хихикает и матерится.

Горчаков и Морозова проходят по коридорам, показав охране удостоверения заходят в актовый зал и видят странную картину. Кровати со всеми пострадавшими находятся как на схеме. Плюс к этому, явно спящие Некрасова и Кошка стоят на своих местах. Чуть в стороне табуретка, с цветком в горшке. Весь пол изуродован глубокими бороздами от ножек кроватей. Грибочкина стоит в стороне и прикусив язык быстро печатает в планшете.

— Маш? — кивает Горчаков. — А что это?

— Это! — улыбаясь восклицает Грибочкина. — Полное подтверждение моей теории. Семья Скворцовых, то есть мы, уникальный биологический механизм. Сейчас я вам продемонстрирую. Девушка, можно вас…

— Грибочкина… — шипит полковник.

Однако Маша не слушает, хватает Морозову за руку, утаскивает к табуретке, и сняв оттуда цветок, усаживает Екатерину.

— А что должно случится? — спрашивает Морозова.

— Увидите, — округлив глаза шепчет Маша.

Не происходит ничего. Морозова сидит, крутит головой, как вдруг…

— Ах, — начиная светиться томно выдыхает она, сжимает ноги и запрокидывает голову.

— Грибочкина, ты что творишь? — рычит Горчаков. — Ты…

Договорить он не успевает, Сидящая на стуле Морозова начинает сильнее светится. Со стоном раскидывает руки и выгибается. Кожа на её лице выравнивается, еле заметные морщинки у глаз и губ разглаживаются. И без того непропорционально большая грудь приподнимается и увеличивается. Щёлкнув с пиджака отлетает пуговица. На которую Горчаков и переключает всё своё внимание. Пуговица полетела в сторону схемы, зависла в воздухе и теперь медленно отплывает назад.

— Защита? — спрашивает Горчаков.

— Пока не полная, то есть без меня не полная, — болезненно морщась и прижимая ладонь к животу улыбается Маша. — Но тем не менее подходить к ним не стоит. Можете сами убедиться.

Хмыкнув, Горчаков шагает вперёд. Шагает и вдруг замирает. Койки громовой и Ивановой начинают трястись. Сами девушки не просыпаясь синхронно садятся и не открывая глаз поворачиваются к Горчакову.

— Вы правы, Мария Андреевна, — поводя плечами выдыхает он. — Но всё же я хотел бы знать…

— И я очень хотела бы, — демонстрируя своё удостоверение подходит Морозова.

Скосив глаза, Маша читает, икнув извиняется за неподобающее поведение, но видя что всё в порядке начинает рассказ.

Со слов Маши, становится понятно что здесь происходит. Она, решив проверить свою теорию ругается с врачами и стаскивает Скворцовых в одно место. Где не происходит ничего. До тех пор, пока у Лены не случается истерика. Дабы успокоить подругу, Маша вырубает её прикосновением. Лена падает, но тут же встаёт и сопя уходит ближе к Игорю. Койки приходят в движение, выстраиваются в схему. Кошке убежать не получается, Маша догоняет её и вырубает. И вот когда Кошка занимает своё место… Энергия начинает зашкаливать, у всех запускается процесс регенерации тканей. Тела отторгают лишнее, например осколки стекла и приплавившуюся к коже ткань. Через час все абсолютно целы и здоровы. Так же, со слов Маши, она фиксирует исходящий из головы Скворцова луч. Фиксирует его, замеряет и с целью проверить ставит на табуретку горшок с подоконника. Листья с герани отрывает, стебли ломает, но растение почти мгновенно восстанавливается. Теперь вот восстановилась и Морозова. Но это всё не просто так. Нужно чтобы все они находились без сознания. Иначе, как предполагает Маша, разум и стереотипы, пока не позволят повторить такое.

— Мы только на пороге открытия, — морщась от боли кивает Маша. — Товарищ полковник, я должна продолжить исследования. Я должна…

— Вы и продолжите, — улыбается Морозова. — Маша, что с вами? У вас…

— Нет, всё хорошо. Перенервничала немного. Сейчас… Сейчас мне нужна ваша помощь. Всё здесь происходящее фиксируется камерами, но я бы хотела знать что вы об этом думаете. Десять минут меня не будет. Смотрите.

Маша двумя пальцами касается виска, падает на пол, но тут же встаёт и идёт к койкам. Громова и Иванова встают и… Образовав треугольник, девушки очень медленно движутся по часовой стрелке.

— А говорят в нашем мире чудес больше не бывает, — усмехается Морозова.

— Ну да… Так что…

— А что? Вы по-прежнему куратор, это ваше дело и в него я не лезу. Решайте, наблюдайте, изучайте. Моя цель разобраться с аварией, найти и покарать уродов кто посмел поднять руку на наших детей. И поверьте мне, Денис Матвеич, я их найду. Но, дабы ускорить процесс, я предлагаю объединиться и ловить мерзость на живца.

— Скворцов…

— Ему ничего угрожать не будет, — улыбается Екатерина. — Я лично и два отряда спецназа КГБ об этом позаботимся.

— Хорошо. Предлагаете устроить шумиху?

— Денис Матвеич, — качает головой Екатерина. — Шумиха и так поднимется. Причём шумиха грандиозная, всесоюзного масштаба. Я же предлагаю устроить небольшой слив информации. Сейчас, после провала, братство рассвирепеет и, скорее всего, попытается уничтожить Скворцова. Но, узнав о этих его способностях, фанатики из ботинок выпрыгнут пытаясь заполучить Скворцова себе. И вот тогда, мы прихлопнем всю шайку. Наша цель лидеры и они нужны мне живыми.

— Безопасность?

— Безопасность нашего сокровища и его семьи, как я уже говорила обеспечат два отряда спецназа КГБ. Рыси и Ликвидаторы, они лучшие. Товарищ полковник, нам необходимо начать действовать. И действовать нам надо сообща.

— Хорошо…

Морозова улыбаясь кивает, разворачивается и взмахом руки укладывает девушек на кровати. Проходит дальше, прислушивается. Хмыкнув идёт к койке, садится и прижимает ладонь к голове Скворцова, закрывает глаза и улыбается.

— Какой смелый мальчик, — хихикает она. — Давненько я таких не встречала. И ты… Ты меня притягиваешь. Ты для меня как маяк. М-м-м… Всё будет хорошо, Игорь. Главное — слушай своё сердце. Хотя… Какой бардак у тебя в голове. Куча стереотипов, убеждений, моральных блоков. Надо тебе помочь, пока сам себя до дурдома не довёл. Так, это лишнее. Это нам не надо. Это усилить, это убавить. Болевые ощущения мы удаляем. Воспоминания о прошлом приглушаем, у тебя здесь новая жизнь и прекрасная семья. Не надо так цепляться за то что было. Хм… Вроде всё.

Скворцов морщится, как вдруг начинает улыбаться. Екатерина наклоняется к нему, касается лбом его головы и хихикая отходит.

— Так, Денис Матвеич, нам пора работать. И успокойте Грибочкину, пока она их не замучила. Жду вас в вертолёте.