На мой вопрос почему так, девушка с монитора объясняет что уже на входе я просканирован. Бортовой компьютер меня запомнил и если я не заплачу, то будет мне… На первый раз ничего. На второй тоже. На третий бесплатный проезд, ко мне придёт сотрудник ГорАвтоТранса, и попросит рассчитаться за проезд. Рассчитаюсь, он поблагодарит за сознательность и уйдёт. Не рассчитаюсь, следующий мой бесплатный проезд, закончится в милиции. Где мне влепят штраф, в размере ста пятидесяти рублей. Моё фото будет во всех газетах, а потом полгода, я буду ходить пешком. В автобус, трамвай и даже такси, меня не пустят.

— Ну просто офигеть.

— Порядок улыбается Лена. Тебе кажется это лишним?

— Нет, что ты. Наоборот, мне нравится. Но вот… Неужели бывают те, кто доводит дело до штрафа?

— За пошедший год, — отвечает мне компьютер. — По городу Лазаревску, штрафы получили четыреста восемьдесят шесть человек. Игорь Николаевич, не чудите.

— Да я и не собирался.

Интересно. Они просто тупые или решили что им всё с рук сойдёт? Надо разобраться. А продвинутые здесь компьютеры.

Доезжаем. Выходим. Идём.

Держась за руки идём по тротуару. Лена с высоко поднятой головой, вся такая красивая и пылающая энтузиазмом. А рядом я. Немного ниже, сантиметров на пять, зато хорошо развит, тренирован и как говорит Лена очень даже симпатичен. Прохожие это подтверждают, девушки которых здесь почему-то ну очень много, глядя на меня хихикают и перешёптываются. Мужское население бросает плотоядные взгляды на Лену и завистливые на меня. Я же на ходу замечаю интересные детали. Много интересных деталей и связаны они в основном с людьми.

Например одежда… Выряжены они кто во что, просматривается явно советский стиль семидесятых-восьмидесятых и тут же можно встретить синеволосую девушку в коротеньких джинсовых шортах рассекающую на роликах. Идущий по своим делам мужик в строгом костюме, плаще и шляпе, выглядящий так, как будто только что с заседания ЦК Партии, разговаривает по не хилому такому смартфону и требует чтобы ему срочно доставили партию микрочипов. Женщина, выряженная как секретарша, цокая шпильками, курит сигару и хихикая сообщает в телефон о том, что партия электродвигателей уже отгружена и завтра будет в Свердловске.

Здесь смешалось всё… Люди. Славянской внешности, кавказской, азиаты, латиносы. Даже пара фигуристых «шоколадок» мило общаясь друг с другом на чистом русском проходят мимо.

Советский стиль, европейский, американский… Люди, машины, магазины. Люди кто во что одет, машины как футуристичные спорткары, явно электрические, так и древние «Победы.» Электровелосипеды, гироскутеры, электромотоциклы.

Магазины отдельная тема, особенно в глаза бросаются магазины для взрослых. Что для местных абсолютно нормально. Вот стоит огромный гастроном, за ним книжный. А между ними заведение с кричащим названием «Бесстыжая» и практически голой рыжей девушкой на вывеске. Оттуда с пакетами выходят как одинокие девушки, которых всё же как-то многовато, так и пары, и даже тройки. То есть парень и две девушки… И я бы легко мог предположить, что здесь, в мире Социализма, в магазине с таким кричащим названием продают что-нибудь совсем другое, с секс индустрией совсем не связанное. Но, довольно пошлый плакат и вывеска с ассортиментом, все эти предположения рушит.

— Интересуешься? — кивнув в сторону магазина хихикает Лена.

— Нет, просто не ожидал увидеть такое, в мире победившего социализма. Как-то в глаза бросается. Как будто чужеродное.

— А чего ты ожидал? — разводит руками Лена. — Огромных очередей, дефицита, особистов хватающих всех и каждого?

— Ну, да…

— Наш социализм очень сильно отличается от вашего, — качая головой улыбается Некрасова. — У нас, как ты можешь видеть, история пошла по другому.

— Скажи ещё что у вас тут сексуальная революция случилась.

— Так она и случилась, в шестидесятых, — пожимает плечами Лена. — Если хочешь подробностей, то тебе в архив. А если по простому, то демографическая катастрофа после войны, сулила нам гибель, вымирание. Тогда, ещё в пятидесятых, ЦК КПСС и принял постановление.

— О беспорядочных половых связях?

— О многожёнстве, — толкает меня в плечо Лена. — Развратник. Так вот… Встав перед угрозой вымирания, институт семьи пересмотрели и перекроили. Многожёнство поощрялось, государство всячески помогало. Продуктами, лекарствами, выплатами, людям землю выдавали. Как могли старались сохранить население. И это помогло. В шестьдесят втором произошёл первый демографический взрыв. А через два года, случилась и революция. Когда у тебя четыре жены, трудно скрыть все подробности под одеялом. Поэтому… Законы много раз изменяли, чтобы ещё больше рождаемость повысить. И это получилось. В семидесятом второй бум рождаемости. А потом, каждые три-четыре года. Вот.

— Ага, понятно. Но есть вопросы. Твои глаза…

— Заметил? — щурится Лена. — Молодец, наблюдательный. Значит так, мои глаза, полностью выдают меня. Когда всё хорошо, они голубые. Когда совсем хорошо — синие. Когда я в восторге фиолетовые. Когда злюсь — чёрные. Когда мне грустно — зелёные. Жёлтые когда страшно. Красные…

— Красные?

— Это редкая мутация из-за кристаллов, — снова краснеет Лена. — Оставим это.

— Почему?

— Потому что мы пришли, — указывая вперёд улыбается она. — Улица академика Лазарева. Школа номер три. Храм знаний. Заходим.

Школа… Школа, большое пятиэтажное здание с огромной территорией и множеством строений вокруг. Есть даже своя обсерватория. Имеется настоящий крытый стадион и статуи пионеров. Сами пионеры, что разумеется, тоже присутствуют. В очень большом количестве.

— Пионеры…

— Тут всё просто, — улыбается Лена. — С первого до пятого класса ты октябрёнок. С пятого по одиннадцатый — пионер. После школы комсомолец. А потом, если не косячишь, можешь вступить в партию.

— Интересно… А обучение?

— Да как бы отличий никаких. Каникулы начинаются с первого июня, — обняв меня улыбается Лена. — Три месяца отдыха а потом, с первого сентября новый учебный год. Осенние каникулы, новогодние, весенние, по десять дней, плюс выходные на праздники. Пойдём, тебе понравится.

— Да мне уже нравится.

Поход вызывает массу ощущений, в основном положительных. Потому что эта школа, большая, чистая и красивая. А не как у нас. Ученики в форме, то есть парни в белых рубашках с красным галстуком и чёрных брюках. Девушки в белых блузках и чёрных юбках выше колена. У некоторых, в основном у старшеклассниц, значительно выше колена, так выше что трусики посмотреть можно. Однако и здесь невооружённым взглядом видно — девушек больше. Значительно больше. Ладно…

Строгие учителя снующие по коридорам. Строгие, но по виду очень молодые, некоторые едва ли старше старшеклассников. Мелкие с визгом бегающие по коридорам. Уборщицы, которые не елозят тряпками по полу, а идут за специальными механизмами, которые и мусор собирают, и пол намывают. Судя по запаху ещё и дезинфекцию проводят. Повсюду снуют мелкие роботы уборщики…

Звенит звонок, народ мгновенно рассасывается по классам. Наступает гробовая тишина нарушают которую лишь голоса учителей и едва различимое жужжание роботов-уборщиков и механизмов.