— Благодарю за помощь, — промурлыкал он, за спиной услышала возню и всполох огня. Замерла, комната вновь погрузилась в полумрак, так что пришлось пару раз моргнуть, прежде чем смогла нормально ориентироваться. — Это что — кокон? Но как?

— А что не так? Он вылизал детенышей, уложил их спать под пузо и укутался нитками. Сказал, что так и им хорошо, и у него кристалл будет восстанавливаться лучше. Потом слопал две огромные порции мяса и уснул. — Я пожала плечами, переложила яичницу в тарелку и развернулась к парню, который с любопытством заглядывал под край одеяла, — смотри не обожгись… там очень жарко.

— А? Да. Благодарю за предупреждение. — Я поймала его теплую добрую улыбку, но внимание парня было полностью поглощено коконом. — Оу, он… такой мягкий на ощупь и горячий, а еще, кажется, очень прочный. — Айрос восхищенно выдохнул, выпустив в воздух пушистое облачко. Которое он, кажется, и не заметил, потому как продолжал аккуратно и бережно водить рукой по кокону. — Удивительно.

А я осознала, что по неопытности чуть не упустила нечто, являющееся редкостью для этого мира, приняв, как данность. А еще стало понятно, что в комнате очень холодно и отвлеклась, чтобы подкинуть дров в очаг. После поспешила к Айросу, протягивая тарелку с омлетом, — спрячь, пока еще теплое, а то на таком холоде скоро сосульками покроется.

— Прости, немного увлекся и забыл, что должен установить новый барьер, — он одарил меня извиняющейся улыбкой, забрав блюдо из моих рук. А после принялся рисовать в воздухе черно-золотые руны. Знаки появлялись и истаивали, а в комнате постепенно начала восстанавливаться температура. Так что вскоре я скинула плащ, подумывала и вовсе разуться, но сапожки были такими удобными, что решила оставить. — Я правильно услышал, Зарекс сказал тебе, что мы попадем отсюда в Вендарро всего за один портал? — Получив кивок, продолжил, — это невозможно. — Он вздохнул и мотнул головой, — мы на окраине Джаогена, чтобы попасть с этого континента на Виласфориус, нам придется последовательно открыть не менее семи порталов. И это в лучшем случае. — Парень замолчал, а его лицо выражало крайнюю степень задумчивости.

— Вообще не понимаю о чем ты. Я лишь повторила, что сказал дракон. Избыток энергии, который должен возникнуть во мне будет направлен на создание портала. Хотя, может я что не так поняла… тогда почему он не сказал отдать ее… — Прикусила язык, вдруг Айросу нельзя знать про яйцо. Парень заметил мою заминку, но спрашивать не стал, за что я мысленно его поблагодарила. — Правда… он еще говорил, что с Хазаэлем должен … пересечься, и решить кое-какой вопрос. Так что, возможно ты и прав, и время еще есть. Кстати, про эльфа… он не просто так тебе показался в ушастом образе… У него там рана на руке… страшная, противная. Зар черноту из нее вычистил и сказал, что теперь для тебя она не опасна, и ты можешь ей заняться, когда будешь в состоянии. Или типа того… прости, если не понятно объясняю.

Маг ничего не сказал, вместо этого, все еще покачиваясь, встал, глянул на меня, закусил губу, а в следующий миг уже опускался на колени рядом с Хазаэлем. Как и в прошлый раз одеяло само сложилось у изголовья кровати, а мне открылся весьма соблазнительный вид. И кто вообще додумался сделать белье почти прозрачным? Хорошо еще, что в комнате достаточно темно. Стараясь не таращиться на мощное тело, подошла и вернула часть одеяла, укрывая ноги эльфа. Все-таки в помещении достаточно прохладно, а мне так спокойнее. Айрос какое-то время пялился на Хазаэля, не предпринимая никаких действий, а мне оставалось только нетерпеливо расхаживать рядом. Затем покачал головой и тихо уточнил, начав вычерчивать золотые с чернотой руны. — Только рука, да?

— Насколько я поняла, да. Он вроде как уже давно с этим ядом ходит. И Зар сказал, что раньше было нельзя, существовал большой шанс его или твоей смерти.

Айрос кивнул и тоскливо глянул в окно. — Вот же злой дракон, мог бы и поплакать ради своего Ученика. — С легкой досадой произнес маг.

— Ну, он поплакал, правда по другому поводу, и теперь я — ходячая батарейка. — Развела руки в стороны.

— Это легко исправить. Достаточно пораниться и энергия пойдет на заживление. — Рассудительно посоветовал Айрос, пока разматывал бинты на руке эльфа.

— Хм, тогда, может, и тот ядовитый ожог прошел, — занялась тем же, с удовольствием отмечая, что на руке не осталось и следа. — О да! Как же мне нравятся эти все магические штучки… А твой совет приму к сведению. Если возникнет нестерпимое желание пешком отправиться исследовать мир, придется калечиться. Может для этого мне и презентовали кинжал… — Порывисто схватила коробку, отчего оружие выскользнуло и вонзилось в пол в паре миллиметров от столь понравившихся мне сапожек. — Упс!

— Осторожнее. Не рань себя без необходимости. — С крайней степенью заботы произнес он, хотя и не отрывал взгляда от постепенно обнажающегося ранения. Когда же все бинты были сняты, Айрос закусил губу и обработал руку голубым пламенем. После воплотил лампу и, пристроив ее рядом с собой, погрузился в изучение раны. А я похвалила себя за предусмотрительность, при таком освещении от взгляда не укрылось бы ни единой… выпуклости в достоянии эльфа. Крякнув, спрятала коробки с перьями в кольцо и прибрала к рукам бинты, начав их сматывать в рулончики, наблюдая за работой мага.

Айрос не спешил, где-то слегка дотрагивался пальцем в перчатке с металлическими вставками, где-то использовал странные палочки, разводя края раны. В какой-то момент он так резко отпрыгнул в сторону, что я невольно зажмурилась, ожидая очередного столкновения макушки с рамой. Но звука удара так и не последовало, а когда я приоткрыла один глаз, на кровати виднелось небольшое черное пятно, занимающееся голубым пламенем. Айрос же немного… разделся. Точнее, верхняя, белая часть облачения парила в воздухе, в то время как сам парень остался лишь в черной водолазке и достаточно облегающих штанишках. И пока он с предельным вниманием рассматривал свою одежду, я без зазрения совести облизывала его фигуру взглядом. В голове возникла мелодия “Потому что нельзя быть на свете красивой такой…”. Я никак не могла оторваться от двух упругих полушарий обтянутых тканью. Воистину, такие виды надо запретить законом! Сглотнула… Но отмерла лишь когда белый балахон вернулся на свое законное место и прикрыл это эстетическое совершенство. Мозг отчаянно вопил, что я бесстыжая и только недавно признавалась в чувствах другому, а сама не в состоянии проигнорировать двух сексуальных мужиков. Трусливо оправдала себя тем, что это тело слишком молодое и гормоны шалят… но губы изжевала до боли.

Пока занималась самобичеванием, пламя на перине угасло, а от пятнышка не осталось и следа. Айрос же достал невероятно красивое белое с золотыми узорами перо. Он держал его в руке, прочищая им рану, вскрывая и безжалостно срезая больные участки. При этом, когда лезвие касалось розовой здоровой ткани, оно будто игнорировало ее, размягчалось и не причиняла вреда. Сам парень был максимально напряжен, я даже различила капельки пота на его висках. Но побоялась стереть и сбить настрой внезапным прикосновением. Когда Айрос закончил прочищать рану, она практически целиком была розовой, но внутри еще остались несколько темных мест. Перо и счищенные ошметки медленно плавились в голубом пламени, маг же, выдохнув, тяжело привалился к стене. Но тут же зашипел и дернулся, забыв про свою собственную рану. — Айрос, я тут, если что нужно, ты говори, — почему-то шепотом обратилась к нему.

— Воды и чуть-чуть отдохнуть… Без света Сателиса проводить очистку очень трудно. — С вымученной улыбкой, но привычно теплым голосом ответил парень. Он явно старался сохранить лицо, но сбитый ритм дыхания, расфокусированный взгляд и бледность говорили о том, что его самочувствие откровенно хреновое.

— Угу, я сейчас. — Сбегала к бочонку и набрала воды. За это время эльф оказался уже практически полностью укутан одеялом, только рука осталась лежать поверх всего. Айрос все так же и сидел у окна, так что после легкого колебания прихватила свой плащ. Проползла к магу на четвереньках, сунула ковшик в руки и принялась укрывать его со спины. Почти сразу поняла, что поступила очень правильно, так как пальцы парня оказались ледяными, а сам он слегка подрагивал. — Вот что ты за человек? Не мог подождать утра, если знал, что тяжело будет. Этот ушастый месяц ходил раненый, потерпел бы пару часов, — бубнила я, пока Айрос медленными глотками опустошал посудину. — И прекращай притворяться, что тебе все нипочем, расслабься.