Зато было вот что. Формировалась своего рода «пятая колонна» в стране, причём формировалась она внутренними усилиями из тех, кто там побывал. И тех, кому они передали мечту там побывать. Бывшие ПГУшники оттуда — сформировали своеобразное «землячество», «западную» клику. Одну из двух.

Она противостояла «восточной», возглавляемой выходцами из огромной резидентуры в Индии.

С ними был и третий. Его тут вообще не должно было бы быть. Во избежание расшифровки выпускников. Но он тут был. Сын бывшего грузинского первого секретаря, журналист, преподаватель. Сейчас — защищает мир во всём мире, «выездной».

— Он много ездил… — задумчиво сказал американец

— Кто?

— Он.

— В Америке он не был — вмешался грузин

— С чего ты взял?

— Иначе я бы знал.

Там было своё «землячество»

— А у нас был — сказал англичанин

— У вас тоже ФРС?

— Нет, ничего подобного. Королевская служба доходов[79].

— Тогда вопрос. Откуда он знает?

— Да какая в сущности разница!

— Разница есть, дорогой. Что если он знает и про нас…

Англичанин пожал плечами

— Нас же не расстреляли.

Пока ехали в обратную сторону — думал что делать. Комитет Дезинформации, и те ребята, которых мы засылаем в Кремниевую долину, и которые я надеюсь, станут нашим спасением, когда в девяностые против нас введут санкции в части полного отлучения от Интернета — это всё инвестиции в будущее, в далёкое будущее. Закладки, которые дадут первые результаты через десять — пятнадцать лет. И мы сами кстати должны сильно поменяться, чтобы иметь возможность внедрить то что получим от них.

Но есть проблемы, которые надо решать здесь. И сейчас…

Я никак не мог нащупать ту точку, воздействуя на которую можно изменить гибельный для СССР период в плане внешней политики. То что надо вступать на китайский путь, то есть идти по пути экономической либерализации без политической это, несомненно. Не прав был Михаил Сергеевич, ох не прав, считая, что Перестройку тормозят отсутствие свободы слова, ох не прав…

— Это в чём это я был не прав?

— В том, что предприняв первые шаги на пути экономической реформы и не получив результаты, начал реформу политики

— И в чём я не прав? Политика — концентрированное выражение экономики.

— Хватит лозунгов, Михаил Сергеевич. В экономике ты ноль без палочки, тебе надо всё с самых азов объяснять. Но и в политике ты как оказалось — не ас. Скорее ass.

— Это как понимать.

— Английский учил? Так и понимай.

— Нет, уж ты объясни.

— Хорошо, объясню.

— Инвестору не нужны ни гласность, ни перестройка. Ему нужны точки приложения своих капиталов, где он может заработать. То есть ему нужно первое — это место, куда он может вложиться, инфраструктура там. Это у нас есть, а чего нет — построим. Второе — это рынок. Тут надо сказать, что СССР рынок просто сказочный, триста миллионов человек, и то одного нет, то другого, за многим очереди — берись и делай. То есть, эта проблема снята. Третье — это механизмы вывода прибыли и гарантии. Инвестор не вложит деньги туда, где потом построенное предприятие отожмут. Вот почему я сейчас и делаю такой упор на банковскую систему — нам её надо срочно подтягивать до мировых стандартов и даже выше. Если мы первые внедрим платежи через интернет — то победим в экономической гонке.

— Да что такое этот твой Интернет, что ты с ним носишься как курица с яйцом?

— Потом объясню. Так вот. Первое у нас есть. Второе — рынок — просто сказочный, плюс экспорт. У нас логистика на Европу куда лучше, чем у Китая, в разы. А это и есть главный потребитель нового времени. Потом ещё видимо Африка подтянется — но у нас на Африку будет выход не хуже. Как и на Ближний Восток. Третье — гарантии и механизмы — решим, по крайней мере, я знаю, как решать. Своими глазами видел.

— Так скажи, а в чём проблема то? Давай начинать.

— Быстрый ты какой. Знаешь, в чём отличия СССР от Китая?

— Ну, если начать с начала…

— Не надо с начала. Принципиальных отличий два. США видят в СССР экзистенциального врага. В Китае они его не видят и кстати напрасно. И никто не сможет предположить, что будет представлять из себя Китай к 2020 году. Что тогда будет стоять вопрос о доминировании Китая, о том, что двадцать первый век — будет веком глобального Китая.

— И я не поверю!

— И напрасно. Дело в том, что американцы пришли в Китай ещё в начале века, у них там были налаженные бизнес-интересы, Китай для них был прост и понятен — как место для вложения, как страна третьего мира. Мао выгнал их из Китая, но как только Мао умер — они в Китай вернулись. Они знали куда возвращаются, Шанхай — это вообще город хорошо знакомый Западу. В СССР они вкладывать просто не захотят, для них СССР — враг. И второе — китайская община. В случае с Китаем — она и сама вкладывалась в Китай, и лоббировала его интересы на Западе. В случае с Россией — эмигранты не только не будут лоббировать наши интересы, но и сделают всё, чтобы нам навредить. Увы, но мы не Китай

— Лоббировать — это что?

— Ну, скажем так — просить за нас.

— Ещё чего! Нам это не надо.

— Надо. Ещё как надо. Вообще, знаешь, я не уверен, что так уж много знаю о будущем. Например, Интернет. Всемирная сеть — она потому и стала всемирной и так развилась, потому что появилась в уникальный момент — момент, когда кончилась Холодная война. Границ фактически не было. За счёт открытости рынков и объёма удалось снизить цену инфраструктуры и пользования интернетом до того что он стал доступен буквально каждому. И потом появился уже мобильный интернет. Я вот думаю — если Холодная война не прекратится, и если будет действовать КОКОМ. Интернет попадёт под экспортные ограничения, рынки тоже не откроются, всё будет дороже и меньше. Значит, и распространяться он будет медленнее и толку от него будет меньше, а издержки — выше.

— Вот. Я же говорил.

— Дурак ты.

— Это с чего?

— Да с того что ты не понимаешь, чего ты лишаешь своих детей и внуков и лишаешься сам. Весь мир на расстоянии вытянутой руки. Соцсети, почта, по которой письмо доходит за секунду до другой части света. Совместная работа совершенно разных людей. Ты придумал товар — и он с помощью интернета сразу же доступен нескольким миллиардам человек. Это многого стоит, поверь. Это потом начали всё накрывать.

— Это почему…

— Ну…

— Нет уж ты ответь…

— Национализма много стало.

— Национализма? А при чём тут это? Партия против национализма.

— Ага, только национализму пофиг на партию. Понимаешь, вот сейчас живёт какой-нибудь простой человек своей простой жизнью и про то, что где-то живут иначе — знает только понаслышке. А тогда — всё иначе будет, через интернет всё видно будет, где кто и как живёт.

— Так это…

— А ещё появится возможность неограниченного общения. Вот представь себе — выборы. И люди с другой страны советуют, за кого голосовать.

— Это безобразие!

— Вот и американцы так же подумали. И начали закручивать гайки.

— Нет… это надо серьёзно обдумать… так нельзя.

— Вперёд…

За окном ночная Москва, скоро Красная площадь… а перед глазами — Шанхай. Но не тот, с небоскрёбами — а старый, с джонками у набережной…

Историю в СССР преподавали плохо, почти весь учебник про девятнадцатый век — про то как декабристы разбудили Герцена, Герцен разбудил народников, народники разбудили… ну и так далее. Меж тем…

Китай в начале 20 века был крупнейшей страной мира по населению (второй была Россия). Это был огромный, плохо освоенный рынок. И нищий. Основных потребностей было три — сигареты, ткани для одежды и керосин. В жёстком противостоянии в Китае сошлись русские купцы и американские промышленники, что касается Японии — она в этом противостоянии участвовать не могла, она сама остро нуждалась в экспорте. Русские купцы в этом противостоянии проигрывали начисто — по воспоминаниям, американцы могли ставить отсрочку до полугода, в то время как у нас просто не было таких ресурсов и мы просили предоплату чтобы торговать дальше. Россия начала дипломатическую игру с целью закрытия по крайней мере части китайского рынка от американских товаров. Это вызвало крайнее раздражение США. По воспоминаниям, американцы привозили не только сигареты и керосин — у них на упаковках были нарисованы американские флаги. Китайцы курили американские сигареты и вешали американские флаги и флажки как символ свободы против иноземцев, к коим они относили и русских. Американские коммивояжёры — одновременно с продажами учили китайцев бороться за демократию, что потом приведёт к долгой эпохе войн и восстаний.