— Я люблю тебя, Милли. Я чертовски люблю тебя, детка.

— Еще, — выдохнула она. — Мне нужно…

— Я знаю, что тебе нужно. — Обхватив ее рукой за грудь, я опустился на колени, увлекая ее за собой. Моя задница упиралась в мои икры, Милли все еще сидела на моем члене.

Боже, я был по уши в этом. Глубоко погрузился в эту женщину и никогда не собирался отпускать ее. Никогда больше.

Я вышел, затем снова вошел, на этот раз нежно и медленно. Потом я делал это снова, снова и снова. Милли поддалась ритму, наши тела двигались идеально синхронно.

Мой рот прильнул к ее горлу, посасывая и облизывая, желая оставить след, который увидит весь мир. Мои руки снова обхватили ее груди, перекатывая, поглаживая и теребя.

— С тобой так хорошо, Миллс.

— Да. — Она положила свои руки поверх моих, переплетая наши пальцы, пока я двигался все быстрее и быстрее.

Одну из наших переплетенных рук я поднес к ее клитору. Затем, как и с ее сосками, я стал играть с ним, поднимая ее все выше, пока каждая мышца ее тела не задрожала.

Давление в основании моего позвоночника нарастало, желание наполнить эту женщину своей спермой было таким непреодолимым, что я застонал, мое освобождение накатило на меня, как товарный поезд.

— Форд. — Милли пошатнулась, сжавшись вокруг меня так крепко, что я потерял всякую надежду сдержаться.

Я зарычал, зарываясь лицом в ее волосы и изливаясь в нее. Перед глазами у меня все поплыло. Запах Милли и секс затуманили мой разум. Все, что связывало меня с миром, — это женщина в моих объятиях.

Мы рухнули потной кучей, переплетя конечности и прерывисто дыша. Когда мое сердце перестало бешено колотиться в груди, я заставил себя подняться и пойти в ванную за теплой тряпкой, чтобы вытереть Милли. Затем я укрыл ее простыней и поцеловал в лоб.

— Я вернусь.

Она что-то промурлыкала, зарываясь в подушку.

— Не засыпай без меня.

Ее глаза распахнулись.

Вряд ли она будет бодрствовать, когда я вернусь. Я измотал свою женщину. Сильно.

Я поднял с пола свои боксеры и натянул их, прежде чем выскользнуть из спальни. Я включил свет в гостиной и прошлепал в гараж, закрыв дверь над головой. Пульт, открывающий гараж, который я одолжил Сиенне, лежал на верстаке.

Заперев дом на ночь, я направился к комнате Джоуи и приоткрыл дверь, чтобы заглянуть к ней. Ночник, с которым она любила спать, был включен, отбрасывая на стены и потолок вращающиеся розовые и белые звездочки.

Я осторожно прикрыл дверь, собираясь вернуться к Милли, но остановился, когда пара рук обвилась вокруг моей талии.

— С ней все в порядке?

— Да. Но завтрашний день обещает быть трудным. — Я был более чем готов к тому, что Сиенна уедет из Монтаны, а вот Джоуи нравилось, что ее мама рядом.

— Ты хороший отец, Форд.

— Да?

Милли поцеловала меня в спину, ее рука скользнула вверх и коснулась моего сердца.

— Не задавай глупых вопросов.

— Я чувствую, что принимаю много неправильных решений, — прошептал я.

— Она счастлива. Но если ты думаешь, что это не так, ты всегда можешь спросить ее.

Как эта мысль раньше не пришла мне в голову?

— Правда? Я боюсь ее ответа.

— Я не боюсь. — Она крепче обхватила меня руками.

Я глубоко вздохнул.

— Я думал, ты спишь.

— Пока нет. — Ее рука убралась с моей груди, скользнула вниз по животу, ее пальцы заскользили по выпуклостям и впадинам моего пресса.

Мой член встрепенулся, готовый ко второму раунду. Я повернулся, поднимая Милли. И снова отнес ее в свою постель, изнуряя наши тела, пока мы оба не свалились с ног.

Когда в четыре часа зазвонил мой будильник, Милли положила руку мне на грудь, на которой спала, и отключила его. Затем, вместо того чтобы улизнуть, она прижалась ко мне.

— Хочешь еще? — Я поднял кофейник.

Милли кивнула, протягивая свою кружку через весь столик, за которым она сидела.

— Мне нравится вид, тренер.

— Какой вид?

— Ты на кухне, готовишь мне завтрак.

Я обошел кухонный стол, отставил кастрюлю в сторону, наклонился и поцеловал ее в уголок рта.

— Мне тоже нравится вид.

На ней были мои спортивные штаны, затянутые на талии и закатанные у щиколоток. Толстовка с капюшоном в тон казалась маленькой и с таким же успехом могла быть платьем. Я хотел видеть ее такой каждое утро до конца своей жизни.

Звук босых ног по деревянному полу заставил меня отвернуться от Милли.

Джоуи направилась в нашу сторону, ее волосы были в диком беспорядке.

— Привет, папочка.

— Привет, принцесса. — Я присел на корточки, раскрывая руки, чтобы обнять ее. — Скучал по тебе вчера.

— Я тоже по тебе скучала. — Она зевнула. — Мама ушла?

— Да.

— О. — Она прижалась к моей груди.

В последнее время я не часто ее обнимал, обычно только когда она была в полусонном состоянии или когда ей было больно. На этот раз, скорее всего, произошло и то, и другое.

Джоуи подвинулась, положив подбородок мне на плечо.

— Привет, Милли.

— Привет, Джо.

Я отпустил дочь и пододвинулся, чтобы она могла сесть ко мне на колени.

— Милли сегодня побудет с нами.

— Хорошо. — Джоуи уткнулась головой в изгиб моей шеи.

Милли ничего не сказала, но ее нервозность из-за того, что она была здесь этим утром, была ощутима. Теперь напряжение исходило от нее, и это было заметно мне, и только мне.

— Можно я накрашу тебе ногти? — спросила Джоуи.

— Нет, — сказал я в то же время, как Милли сказала:

— Естественно.

— Папочка, я спрашивала Милли. — Джоуи закатила глаза, вставая. Затем она пошла в свою комнату и вернулась через минуту со своей палитрой.

Потом моя дочь накрасила ногти Милли.

Глава 33

Форд

Бывали времена, когда одно поражение могло свести на нет весь успешный сезон. Игроки теряли уверенность в себе. Тренеры начинали пересматривать свои решения. Команда приходила в упадок после того, как была обнаружена брешь в ее броне.

После поражения «Диких котов» в прошлые выходные я опасался, что это случится и с ними.

Вот только, сидя за столом в конференц-зале в окружении своих тренеров, я не видел ничего, кроме железной решимости победить. Я подозревал, что увижу то же самое от игроков на дневной тренировке.

Все вернулись из Айдахо, ну… взбешенные.

А шесть дней спустя гнев, накопившийся после матча на прошлой неделе, только разгорелся.

В прошлую субботу мы играли отвратительно. Мы совершали глупые ошибки и теряли концентрацию. Возможно, это поражение было именно тем, что нам было нужно.

Мне нравилось то разочарование, которое повисло в воздухе. Мы выплеснем этот гнев на финальную игру чемпионата в эти выходные.

«Дикие коты штата Сокровищ» против «Гризли Университета Монтаны».

Самая важная игра сезона.

Соперничество.

Черт, я хотел победить.

В этом году мы вышли в плей-офф, как и «Гризли». Но предстоящая игра была важнее всего. И если это мой последний сезон в футболе, то не было лучшего способа завершить его, чем победой.

— Что-нибудь еще? — спросил я у зала. Мы только что целый час обсуждали план последней тренировки на сегодня перед завтрашней игрой.

Торен оперся локтями о стол.

— Я собираюсь посмотреть некоторые из игр «Гризли», если кто-то хочет, то может присоединиться ко мне.

— Я за, — сказал Паркс.

Все остальные за столом тоже кивнули.

Как бы мне ни хотелось присоединиться к ним, у меня был целый список дел, которые нужно было уладить перед игрой. Кроме того, на этой неделе я много времени проводил за просмотром игр.

Каждый вечер Милли приходила ко мне после работы. За исключением тех двух вечеров, когда мы с Джоуи были на ее тренировке по волейболу, мы втроем ужинали вместе. Затем Джоуи делала домашнее задание, и мы проводили время вместе перед тем, как она уходила спать.

Когда она засыпала, мы с Милли сворачивались калачиком на диване. Я пару часов смотрел игры, пока она читала или работала на своем ноутбуке. Затем я относил ее в постель и любовался ее телом, пока мы оба не засыпали.