— Что ты чувствуешь по этому поводу?

Он с трудом сглотнул.

— Я не знаю.

— Дай себе время, — сказал я, мой взгляд переместился на фотографию в рамке на моем столе.

На фотографии были мы с Джоуи на Суперкубке. На каждом из нас были чемпионские бейсболки, которые они раздали после победы. В воздухе порхало конфетти, смешиваясь с шумом, оглушительными возгласами и аплодисментами. Джоуи сидела у меня на плечах, высоко подняв руки.

Я запрокинул голову, чтобы посмотреть на нее снизу вверх, когда она улыбнулась.

Эту фотографию сделала Сиенна. Несмотря на все свои недостатки, она была хорошей болельщицей. Возможно, потому, что это был ее способ привлечь к себе немного внимания. Какой бы ни была причина, я всегда был рад, что она приводила Джоуи на мои игры.

— Спасибо за тот день, — сказал Раш. — За то, что рассказали мне об этом. Рассказали мне свою историю.

— Пожалуйста. — Я, наверное, пересек сотню различных профессиональных границ из-за того, как многим я поделился с Рашем. Но если это помогло, я бы сделал это снова.

— Я позволю вам вернуться к работе. — Он хлопнул по подлокотникам кресла, затем встал.

— Увидимся на тренировке. — Я помахал ему, когда он направился к двери, затем взял со стола свой телефон, чтобы позвонить няне.

Только ответила не Стефани. А Джоуи.

— Привет, папа.

— Привет. Почему ты отвечаешь на звонки Стефани?

— Я просто сидела здесь и увидела, что всплыло твое имя.

Я усмехнулся, качая головой.

— Ты не можешь отвечать на звонки других людей.

— Но разве ты звонил не для того, чтобы поговорить со мной? Кажется, что Стефани попусту потратит время, если ответит только для того, чтобы передать мне телефон.

Этот ребенок. Она была слишком умна для моего же блага.

— Да, я действительно звонил, чтобы поговорить с тобой. Что ты делаешь?

Она вздохнула.

— Читаю.

— Чтение полезно.

— Чтение скучно, — застонала она. — Что ты делаешь?

— Работаю. Где Стефани?

— Убирается на кухне.

Стефани была сотрудницей века. Ей было за сорок, и она была разведена. Ее сыновья-близнецы только что закончили среднюю школу и собирались поступать в УШС на первый курс. Она была учительницей до того, как уволилась, чтобы сидеть дома со своими детьми, но, поскольку дом опустел, она решила вернуться к работе.

Как только агентство няни прислало мне ее резюме, я запросил собеседование.

Она была готова задерживаться допоздна и работать по выходным. С тех пор, как она начала, каждый вечер, когда я входил в дверь, в доме было чисто. И она даже позволяла Джоуи красить ногти каждый день в другой цвет.

— Могу я поговорить с ней? — спросил я.

— Конечно. — Приглушенный шум и шаги заполнили фон. Затем его заполнил голос Джоуи, объясняющий, почему она ответила на звонок.

— Здравствуйте, — сказала Стефани.

— Извините за звонок. Мы поработаем над границами.

— Или перестаньте беспокоится об этом. Она скучает по вам. Если она бросается отвечать на ваш звонок, позвольте ей. Не успеете и глазом моргнуть, как она станет подростком, и вы будете умолять ее взять трубку.

Я не был готов к этому этапу, пока нет. Если мы с Джоуи сорились сейчас, то на что это будет похоже, когда она станет подростком?

— Как бы вы отнеслись к тому, чтобы взять выходной после обеда? — спросил я. — Может быть, вы могли бы привести Джоуи примерно через час. Мы пообедаем, и она сможет провести со мной остаток дня.

— Я не против. Вы уверены?

— Да. Я тоже по ней скучаю.

— Тогда мы скоро увидимся.

— До свидания. — Я закончил разговор и откинулся на спинку стула. Сегодня днем будет не так просто сосредоточиться на тренировке с Джоуи на буксире, но занятия в школе начинаются через неделю. Она начнет заводить друзей и заниматься своими делами. Футбольный график и без того был напряженным, но потом станет близок к полному хаосу. Мое время с Джоуи заканчивалось, так что сегодня у меня был спонтанный день «возьми-свою-дочь-на-работу».

— Форд. — Торен постучал в мою дверь, войдя с последней версией сборника игр. — Вопрос.

— Порази меня.

Час пролетел в мгновение ока. Беспокойство Торена по поводу пары игроков и их позиций потребовало импровизированной встречи с парой других тренеров, чтобы поменяться ролями. Как только собрание закончилось, появилась Джоуи, она бежала по коридору полевого дома, ее светлые волосы развевались за спиной.

Мой ребенок любил бегать.

Как Милли.

— Привет, принцесса. — Я заключил ее в объятия, поцеловав в щеку, прежде чем опустить на землю.

Стефани присоединилась к нам, быстро попрощавшись с Джоуи, прежде чем пообещать быть у нас завтра в 6:45 утра. Затем она направилась к выходу, а я сжал руку своей дочери.

Она все еще позволяла мне держать ее за руку. Это, вероятно, тоже скоро закончится, не так ли?

— Хочешь экскурсию? — спросил я.

Джоуи пожала плечами.

— Конечно.

Мы отправились из полевого дома, проделав долгий путь по кампусу к студенческому союзу. Мы пересекли несколько зеленых газонов, разглядывая кирпичные здания.

— Видишь вон то здание? — Я указал на один из залов. — У меня были занятия в этом здании.

— А как насчет этого? — Джоуи указала на другое.

Я покачал головой.

— Нет, но у твоей мамы там было несколько.

Сиенна специализировалась на бизнес-маркетинге, но так и не получила диплом. Когда мы переехали в Сиэтл, после рождения Джоуи, я спросил, не хочет ли она закончить учебу, но она не захотела возвращаться.

— Где еще мама проводила время?

— В том здании перед нами.

Мы бродили по кампусу минут двадцать. Я указывал на места из прошлого. Она задавала вопросы. Но по мере продолжения прогулки количество вопросов уменьшалось. И на ее лице появилось знакомое выражение, которое я ненавидел всеми фибрами души.

Желание. Разочарование. Непринятие.

Джоуи скучала по своей матери.

Сиенна звонила каждый день. Иногда было так поздно, что мне приходилось будить Джоуи, чтобы они могли пожелать друг другу спокойной ночи. Но для девятилетней девочки телефонных звонков было недостаточно.

К сожалению, в Сиэтле тоже было так. Джоуи осталась жить со мной после того, как Сиенна съехала, когда мы расстались. Затем я настойчиво добивался полной опеки.

По выходным, когда у меня были выездные игры, Сиенна приезжала погостить к Джоуи. Но в остальном, когда я был дома, Джоуи получала только телефонные звонки. А Сиенна жила в том же гребаном городе.

Сиенна закатила истерику, когда я сказал ей, что мы с Джоуи переезжаем в Мишн. Она угрожала подать в суд на частичную опеку, чтобы заставить меня остаться, но мы все равно переехали, и неудивительно, что я не услышал ни звука от ее адвоката.

Чего Сиенна, похоже, не понимала, так это того, что дело было не в ней. Черт возьми, она не понимала, что я, по сути, оказал ей услугу.

Потому что теперь у Сиенны было реальное оправдание — пятьсот миль — почему она не могла забрать Джоуи из школы или прийти на школьный праздничный концерт. Больше никаких сообщений в последнюю минуту, отменяющих планы. Больше никаких нарушенных обещаний.

Если Сиенна когда-нибудь решит навестить нас, чего она пока не предлагала, я не собирался говорить Джоуи, пока ноги Сиенны не ступят на землю Монтаны.

Это было к лучшему. Но Джоуи было девять, и все, что она знала, это то, что ее мать практически исчезла из ее жизни, когда мы развелись.

Винила ли она меня за это? Возможно.

Я ничего не мог поделать, кроме как подождать, пока она подрастет. И, надеюсь, однажды она поймет.

— Как насчет перекусить? — Я махнул рукой в сторону здания студенческого союза. — Наггетсы и картошка фри?

— Конечно, — пробормотала она, волоча ноги по тротуару. — Почему я не могла просто остаться сегодня дома?

— Тебе не весело?

— Не совсем.

Ой.

— Мне жаль. Я подумал, что мы могли бы сегодня потусоваться. Провести немного времени вместе перед началом занятий в школе.