Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

«Верно, да, но у тебя есть хоть какое-то представление где искать, с чего начинать?»

«Возможно. Там, где хранятся ценнейшие, прекраснейшие создания человечества − книги»

«Библиотека» − обречёно поняла Элина.

«Ты поможешь мне, а я помогу тебе. Буду обучать владеть силой!»

Её не покидало ощущение, что ввязалась она во что-то подозрительное. Но, в то же время, внутри теплилась странная уверенность – так правильно. Иначе и быть не могло.

Глава 4. «Новый день, новая я»

− …Ещё ты дремлешь, друг прелестный – пора, красавица, проснись: открой сомкнуты негой взоры навстречу северной Авроры, звездою севера явись! Подъём, засоня, кому говорю! Я всё вижу!

По комнате разнёсся громкий юношеский голос, весёлый и от того жутко раздражающий. Это оказался необычный будильник соседки. Элина, не разлепляя глаз, села. Голова, как чугунная, была совершенно тяжёлой и пустой, но кто виноват? Легла бы раньше. Решившись чуть приоткрыть глаза, она тут же зажмурилась снова. Солнце! Адское орудие пыток!

− А ты ещё кто такая? – раздалось сверху отнюдь не радостное.

Вот что заставило проснуться быстрее ушата с водой. Элина подскочила, попыталась встать, но запуталась в одеяле и свалилась на пол, прямо под ноги ничего не понимающей соседке. А это точно была она, которая проснувшись, столкнулась с нежданным пополнением. Какой же стыд! Прекрасное первое впечатление, ничего не скажешь! К счастью, та сейчас тоже находилась не в лучшем состоянии. Белоснежные волосы слежались, спутались колтуном с одной стороны, на кофейной коже остались полосы от подушки, яркие тени и помада размазались, а шикарное, насыщенно синее, индиговое платье измялось. Вечерок выдался явно весёлым.

− Привет, я-я Элина. Новенькая вроде как. Меня ночью заселили, – невообразимым образом удалось связать пару слов и кое-как выпрямиться.

Девушка ничего не ответила, лишь нахмурилась, пристально разглядывая с ног до головы. Вот только почти сразу же пожалела, болезненно морщась, и стала агрессивно массировать виски. Она отошла к двери и вдруг начала стучать: сначала справа, затем два раза слева и посередине. Как будто использовала тайный шифр или азбуку Морзе. А может, так и было? Ведь в тот же миг прямо в протянутую ладонь приземлился уже знакомый бархатный конверт. Элина вскинула голову, ожидая увидеть в потолке дыру или хоть что-то, откуда мог появиться конверт. Но, конечно же, там ничего не было. Пора привыкать! Соседка вот ничуть не удивилась и сразу же принялась вчитываться в размашистый подчерк. Элина не понимала, ей ждать или идти собираться? Как вообще воспринимать это полное безразличие? Но всякие мысли мгновенно вылетели из головы, стоило на глаза попасться знакомому блестящему грифу.

На её половине комнаты стояли в ряд десятки коробок. Сверху на них лежали тетрадки и книжки, подписанные пластинки и альбомы, а рядом, как вишенка на торте – гитара, её Сириус. Элина тут же подскочила и невесомо коснулась пальцами. Кто-то и вправду побывал в их доме и принёс всё! Это пугало, но с другой стороны даже радовало – не нужно ломать голову, где взять простые ручки и тетрадки или переживать об оставленной коллекции золотой классики. Вдруг мама опять решилась бы сжечь? Ах, да…

Гитара сама собой перекочевала в руки, и, не задумываясь, Элина наиграла любимый риф. «Freaks». Соседка тут же отвлеклась от тяжёлых дум и по-настоящему обратила внимание, бросив конверт на стол.

− Нашла время. За стенкой тебе спасибо не скажут, − и, не дожидаясь извинений, поторопила. – Собирайся уже. С меня ведь спросят, если опоздаешь. Считай, теперь моя обуза.

− Твоя?

− А кого ж ещё, − она кисло усмехнулась, − Я как бы староста второго класса. Твоего класса.

Вот так удачное соседство. Хотя, похоже, обрадовалась этому одна лишь Элина. Гитару пришлось оставить и напомнить себе, что то не увеселительная поездка в детский лагерь. Всё серьёзно.

− Аделина Княжнина, − представилась та и зачем-то протянула ладонь, хотя видно было, до чего же ей не хотелось даже касаться. – Будем знакомы.

Пожав сухую, изящную руку, Элина быстро собрала вещи, вторя действиям соседки, и последовала в умывальню. Между делом успела спросить мысленно, убедиться в реальности:

«Яромир, ты здесь?»

«Да. Ужели мог куда деться?»

В коридоре было многолюдно, даже слишком. Все сновали туда-сюда потерянные и заспанные, в пижамах и халатах. Не сравнится с ночной пустотой. Но ещё хуже оказалось внутри. Пришлось отстоять долгую очередь, чтобы просто плеснуть холодной водой в лицо и почистить зубы. И то, без помощи Аделины не пробиться бы ей и во веки вечные, ведь каждый норовил влёзть вперёд «зайцем».

В комнату вернулись в спешке и переоделись в «обязательную форму». Элина то и дело одёргивала пышную юбку – не питала никогда к ним особой любви. Хотя и, стоило признать, выглядело даже красиво. Жаль было портить всё своими складками, растяжками и толстым телом. Форма её имела три цвета: золотой, белый и красный. Сначала шло лёгкое белое платье с кружевным подолом. Затем бархатный пиджак багрового оттенка с расширяющимися рукавами и вышивкой по краям, но такой приталенный, что и дышать трудно. А в довершение накидка того же цвета, доходящая до колен, увитая как плющом золотым узором перьев. Всё это было таким ярким и выделяющимся, абсолютно ей не подходящим. Тут же захотелось переодеться, да хотя бы в такое же чёрное, как у Аделины.

Та была в похожей форме, только других цветов: серебряном, чёрном и синем. Но помимо этого юбке недоставало пары сантиметров, а на подоле мерцали самодельные звёзды. За это время Аделина успела собрать волосы в высокий хвост и «слегка» накраситься: голубые тени легли в уголки глаз, переливчатый блеск на губы и две точки-капельки на правую щёку. «Настоящая красотка», − с возрастающей завистью думала Элина и не стала даже смотреться в зеркало перед выходом. Зачем расстраиваться? Такой же крутой никогда не быть.

Но прежде чем выйти наружу, Аделина учительским тоном наставила:

− Не спеши. Сразу видно ничего в наших делах не смыслишь. На каждое утро у нас есть маленький ритуал. Его нельзя пропускать. Всё что нужно – встать у зеркала и минуту или две нахваливать себя, обязательно вслух и обязательно смотря прямо в глаза. Поняла? Тогда за дело.

− А что именно говорить-то?

Задача показалась совсем не такой легкой, какой расписывали.

− Что-нибудь приятное?.. О Боги, ладно, сейчас.

С мукой на лице, скривив губы, Аделина стала рыться в бумажной горе, именуемой письменным столом. Всё, не прошедшее отбор, летело на пол. Элина успела пожалеть, что спросила – ничего бы не случилось, говори первое пришедшее в голову. Спустя сотни листочков и изрядно возросшей горе мусора, Аделина нашла-таки истертую бледно-розовую брошюрку.

− На. И быстрее, быстрее. Мы итак уже опаздываем!

Пробежав взглядом по мелким буковкам, Элина встала напротив зеркала и, стараясь не запинаться, начала:

− «Я принимаю и люблю себя такой, какая я есть», «Я могу достичь всего, чего захочу», «Я могу преодолеть все проблемы, с которыми сталкиваюсь», «Моя жизнь имеет значение»…

Чем больше говорила, тем глупее себя чувствовала. Какой же бред. Как будто слова могут что-то решить и исправить. Аделина, кажется, думала точно так же, с неохотой буровя отражение взглядом.

Когда они покинули общежитие, солнце успело высоко подняться над горизонтом. В мягком утреннем свете окрестности академии приобрели совсем иной вид: из них ушло всякое таинство и интимная причастность. Теперь это место окончательно превратилось в типовой загородный кампус со спешащими учениками и глупым правилом не ступать на газон, о котором вспоминали разве что старосты.

− Мой тебе совет, ходи везде по дорожкам. Зайдёшь чуть дальше и нарвёшься на барьер, а он по мозгам сильно проходится. Так и доведёт до комнаты, а тебе на уроки надо, например. Вот и отработка у Эстрин.

15
{"b":"894565","o":1}