Парень был из круга Измагарда – тоже декоратор и постоянный член массовки при театре. Плюсом к этому подразумевался ход на все устраиваемые вечеринки. Элина напрягла память, выуживая имя. Виктор? Влад? Нет, точно, Валера. Только все не иначе как Лера, Лерун и Лерок не обращались. Он скорее относился к той самой настоящей «Золотой молодёжи». Если квартет пылал амбициями и планами менять общество, то Лера плыл по течению, жил «здесь и сейчас», не думая даже о завтрашнем дне.

Элина часто замечала, как под конвоем учителей того водили к Артемию Трофимычу. Его дело должно было пестрить сплошным красным, но что-то подсказывало – Сильвии Львовне удобно закрывать на это глаза. Отцом Леры был Имперский Советник.

А ещё на него кучей вешались девчонки – он не то чтобы был красивым, скорее смазливым. Иной раз выслушивая концерты: «он мой», «нет мой» на занятиях, хотелось сказать им – дорогие, откройте глаза. За душой у него ничего не лежало.

Зато Лера был очень высоким. Элина уверена, что едва доставала до чужого подбородка. Даже Севериан на его фоне не казался таким внушительным и важным. Стоя сейчас напротив, её преследовало желание стать ещё ниже – вдруг не заметит? Что могло прийти ему в голову, если не очередная пакость?

– Внимание, внимание, – слава Богам Агния решила поторопить всех. – Давайте не затягивать, а то, боюсь, и двух уроков будет мало. Первый вопрос! Выйдете вперёд те, кому из вас в этом году исполнится шестнадцать лет!

Больше половины сделали шаг вперёд. Приметив и тех, кто остался, и тех, кто вышел, они быстро вернулись по местам. Следующий вопрос не заставил себя ждать:

– Кто уезжал на эти каникулы домой?

Элина думала, что будет в меньшинстве, но оказалось, многие разъезжали по гостям и курортам –это домом не назовёшь. Хотя, конечно, не то же самое, что оставаться в академии. Таких раз, два и обчёлся.

– Хорошо, отлично! Тогда кто успел получить пять подарков и больше?

Пока ребята считали на пальцах и бубнили имена, Элина нервно уставилась в пол. Её единственный подарок – коробка монпансье от медсестёр. Даже в прошлом году было больше: не только от родителей и Жени, но и от бабушек и тёть, надеявшихся после десятка лет безразличия так её задобрить и общаться как «большая дружная семья».

Она успела перепугаться, когда, вскинув голову, не нашла никого рядом. Неужели совсем одна? Но затем облегченно выдохнула – Авелин и пара мальчишек на той стороне остались на месте.

– Скажу честно, другого и не ждала. Думаю, пора нам повышать градус. Как насчёт тех, у кого уже есть вторая половинка?

Класс сразу заулюлюкал, полностью такое одобряя. Все жадными глазами смотрели друг на друга и ждали каких-то невероятных сенсаций. Но решились выйти немногие – знали, что подставляют самих себя. Зато была та, кто буквально рванула вперёд – Лиля. Причём на этом не успокоилась, а потянула руки к Севериану, как бы намекая: «Чего стоишь?». Тот не шелохнулся и, кажется, даже специально отвернулся. Одноклассницы рядом захихикали. Элина тоже едва сдержала усмешку. Может, поймёт, наконец, что шансов нет? Сколько можно унижаться?

– Вот глупая, глянь, – услышала от Леры. – Кому нужна она, когда есть выбор?

Но ведь Лиля была красивой. Лиля умела говорить, что думает, и использовала все доступные чары, лишь бы нравиться парням. Не понимает он ничего. Кому-то легко могла приглянуться.

Только уловив прямой внимательный взгляд, до Элины дошло, что обращались, похоже, к ней. Осознание мгновенно породило за собой глупую панику. Вместо того чтобы ответить или хотя бы кивнуть, она, наоборот, отвернулась к Агнии Гурьевне и попыталась сделать вид, что ничегошеньки не услышала. Чего ему надо? Опять какое-то пари у них, спор?

– Надеюсь, все были с нами честны, – Агния легко распознала-таки страхи и колебания. – Хотя даже так, хочу заметить, удивили меня. Старшие классы похвастаться и таким не могли.

– Им не до того, – смеясь, заметила Маша, главная сердцеедка класса. На своём коротком веку Элина уже раз пять становилась свидетельницей громких сцен расставаний и примирений.

– Большинство всё равно должны быть обручены, – возразили с противоположной стороны.

– Пусть таким знатные и занимаются! Хотя у них тоже вдруг появилось право голоса.

Не нужно думать дважды, в чью сторону сделан реверанс. Слухи о разорванной помолвке Севериана и Лилианы перестали быть просто слухами. Стоило вести просочиться, тут же появились громкие заголовки: «Вот что бывает!..», «Упущенное поколение», «Куда катится мир». Прямо золотой стандарт. Как будто их всех делают на одном заводе, с одинаковыми установками и закостенелыми мозгами. Никакой разницы ведающие или простые люди – все заодно.

Зато в едином порыве практически никого не волновал грозный статус главы рода, принятый пятнадцатилетним мальчишкой.

Задав ещё несколько столь же близких к грани вопросов, Агния решила углубиться в какие-то крайне сомнительные вещи.

– Отлично, все пока прекрасно справляются. Поэтому пора нам узнавать другу друга на духовном уровне, а не материальном. Поймём, что не одни проживаем трудности, – не давая времени испугаться, она начала: – Итак! Кто из вас уже определился с мечтой и будущим? По-другому, кто знает, кем хочет быть и для чего жить?

Не в бровь, а в глаз. Элина даже в том мире боялась думать о будущем, представлять что-то конкретное, строить планы. Потому что на деле не знала и до сих пор не знает, чего хочет. Просто удивительно, как некоторые люди буквально рождаются с целью в голове, миссией, а потом как в типичных американских фильмах жертвуют всем ради достижения мечты.

Мечта…

Хоть бы что-то, хоть крохотный смысл жизни.

Она завидовала. Ведь, казалось, будто внутри неё пустота. Ничего не вызывало радости, воодушевления, желания ломать и крушить. Жить. Но и просто жить – как это? Её преследовала идея, что нельзя довольствоваться стабильностью и быть такой же как все, обычной. В чём прок гнаться за семьёй, вкусной едой, работой с зарплатой подальше от МРОТа?

Хотела, чтобы создана была для чего-то большего? Но кто не хотел бы?

Проще, конечно, когда мама говорила: «Ты станешь актрисой» или «Ты будешь нашей гордостью». Но детство кончилось также скоро, как надежды родителей столкнулись и разбились о горькую правду.

Мучай, принуждай – никакого прока, если исправлять нужно внутренности, а не внешний глянец. Страх людей, страх публики, страх позора и чужого разочарования врос намертво, стал частью неё. Был ли шанс избавиться навсегда?

Элина сцепила пальцы в замок и нервно следила за остальными – не останется ли одна в шеренге обделённых. Может сделать вид, что всё хорошо? Выйти тоже? Принять роль «спасительницы» за свою мечту? Но каково же было удивление, когда по факту вперёд шагнули лишь семеро человек из тридцати. Очевидные стояли там Аделина и Аврелий – их планы ни для кого не были тайной. Но остальной квартет? Севериан? Измагард? Почему-то Элина верила, что каждый давно выбрал себе светлое будущее. Не могли же они, оба такие всезнающие и родовитые, ничего не хотеть. Не мечтать. Пусть, она сама знала, сколько бы возможностей ни было, главным оставалось желание, но… Они ведь не боялись. Что их сдерживало?

А остальные? Даже Лера стоял не шелохнувшись. Кажется, Агния добилась своего. Элина впервые задумалась, а на самом ли деле такая сумасшедшая. Другие тоже впадали в панику от мыслей о будущем? У них тоже не было мечты, единоверного пути? Они тоже искали себя, искали смысл и счастье?

– Наконец-то хоть в чём-то старшие могут похвастаться. Но даже у них, вот-вот выпускников и «взрослых», не набиралось больше половины. Иной раз и тридцатилетних, и сорокалетних такие вопросы загоняют в тупик. Так что те, кто вышел вперёд – огромные молодцы, и я надеюсь, что всё у вас получится. Ну а те, кто пока только в самом начале пути к осознанию, не бойтесь и не спешите. Каждый из нас уникален. То, что ведёт одного к свету, вас может затянуть во тьму. Нельзя изменять себе.