И действительно было на что полюбоваться! Рельс вёл вверх, поднимая зрителей всё выше. Стекло кабины было покрыто пылью, но даже через плотный смог можно было разглядеть величие раскинувшегося перед ними простора. Картина города, опрокинутого в пропасть, впечатляла.
Вид на полную людей набережную, переливающуюся мобильными телефонами, площади, мосты и красочные небоскрёбы с лазерными указателями в глубину затянутого неба потрясал. Всё блестело, мерцало и бросалось в глаза с некоторым даже остервенением.
Из-за неправильного угла зрения высотные здания казались наклонёнными. Это был лишь обман притяжения. Улицы кишели людьми, автомобилями и общественным транспортом. Всё двигалось и переливалось самыми разнообразными цветами красок – прямо как в запомнившихся ей голограммах, но только в тысячи, миллионы раз лучше! Неоновые рекламные щиты, фонари, подсветка зданий, телефоны, пады и даже глаза людей светились сверкали и перекликались друг с другом в жерле бурлящего города. Ленайа с интересном смотрела за тем, что до этого могла видеть только в виде воссозданной картинки, и разнообразие событий и шумов её восторгало. Впрочем, были ещё и некоторые странные детали, которые сами собой бросались в глаза. Возможно, это было нормально для технологий людей, но таких вещей не транслировали на станции, и Ленайа ничего о них не знала. Это было интересно.
Невысоко над головами прохожих сновали туда-сюда круглые аппараты. Они были явно роботического строения, но почему-то напоминали одинокие глаза, ищущие себе пару. Они явно были чем-то технологически созданным. Видимо, в этом люди придумали себе новую игрушку, но пока непонятно было, чего от неё ожидать.
Ленайа посмотрела на один висящий в воздухе металлический шар – про него можно было даже рассказать целую историю с его вечными вмятинами и погнутыми антеннами. А ещё у него торчали уши, служащие, судя по всему, локаторами, один из которых был сильно погнут, из-за чего пролетающие мимо него собратья как будто подшучивали и подсмеивались над ним. На самом деле это было не так. Другие роботы отличались размерами, наличием локаторов, да и сами «глаза» были не у каждого. Пролетая мимо тугоухого, они просто совершали какую-то свою геометрическую задачу, и им было всё равно, какая судьба была у робота другой модели. С глазами их роднили лишь ассоциации: в одном случае линза была выпуклой и рассеивала фиолетовый свет, в других же случаях механика наоборот, как будто уходила внутрь аппарата, имея некое неизвестное предназначение, хотя и из них изредка вылетала тёмная молнеобразная вспышка. Явно было то, что их маршруты не совпадали ни друг с другом, ни с людьми. Изредка, правда, они подлетали к задумавшимся личностям и подолгу зависали около голов. Затем вновь сверкала вспышка, человек начинал двигаться, а ровное движение маршрутов железных глаз продолжались. С высоты было видно, как яркие вспышки вспыхивали по всему городу, словно это было некое торжество или праздник, хотя ничего такого по поведению людей сказать было нельзя. Остатки света доносились даже здесь, на приличной высоте. Не было понятно, для чего это происходит, ведь кругом и так всё пестрило лучами на любой вкус.
В движениях роботов прослеживалась структура, а, так как Ленайа очень любила занимать себя различными загадками, играми, теориями и предположениями, то очень быстро вычислила сетку, которая объединяла их в единый механизм. Будто по паутине они двигались в совершенно различных направлениях, но всё же была несомненная концентрация, которая так или иначе приводила к самой высокой в городе башне.
Это строение отличалось от всех прочих. Её дизайн резко выделялся на фоне красивого города, словно её поместили сюда случайно, выдернув из совершенно другой картины. Это был гигантский чёрный монолит, ровно возвышающийся со своего основания прямыми линиями. У здания не было ни окон, ни дверей и, похоже, оно вообще не было предназначено для людей, что показалось очень странным. Возможно, это был какой-то энергообъект или что-то в этом роде. В любом случае это здание каким-то образом взаимодействовало с роботами. Определить это не составляло труда по взаимосвязи роботов и общему направлению фиолетового света.
Создавалось жутковатое ощущение, словно эта башня как чудовищный гигантский насос незаметно расположилась посреди города и качала его энергию. Или раздавала. Здесь определённости у Ленайи не было. Ленайа обратила внимание, что Бэккарт тоже уже довольно долго смотрит на эту башню.
Но в этот момент капсула повернула в сторону крыши и начала тормозить у своего причала. Двери с шёпотом отворились и перед ними предстала женщина. Она смотрела на них прямым взглядом и ждала так, словно ей было всё равно. Увидев её, Бэккарт занервничал, а Ленайа с интересом наблюдала, что будет.
- Берищьме? – С весьма странной интонацией, спросила женщина.
Видимо она испытывала какие-то трудности в общении, так как была уверена, что говорит что-то внятное. Она казалась замедленной, словно спала с открытыми глазами и что-то видела в каком-то не закончившемся до сих пор сне, которые заставляли её совершать непонятные ей самой действия.
- Ага! - Сказал Бэккарт наконец, и вылез из кабины.
Ленайа решила не заострять внимания на людях, чтобы они меньше заостряли внимания на ней, поэтому прошмыгнула за Бэккартом следом. Они сошли на бетонный причал и оказались в толпе людей. Медлительные ручьи прохожих неуклюже брели из одного конца в другой. Вероятно, все они здесь собрались ради открывающегося со смотровой площадки зрелища, но отчего-то глаза их не блестели энтузиазмом, будто ничто не вызывало в них эмоций и вообще каких-либо чувств. Ленайе стало немного печально от этого, ведь людей она представляла совсем иначе, да и это противоречило новоприобретённым воспоминаниям Бэкки, к которым она могла в любой момент заглянуть, чтобы использовать ту или иную информацию для взаимодействия с окружающим миром.
Люди вокруг говорили на разных языках, если это были языки. Ни в одной из произнесённой последовательности звуков не просматривалось системы. Скорее это было похоже на простую белиберду, словно только что выдуманные слова без раздумий произносились вслух. Но этого как раз Ленайа от людей ожидала.
Кто-то кого-то окликал, кто-то рассказывал историю, состоящую из бессвязного бормотания, издалека доносилось почти лекционное вещание, экскурсовода, который, судя по тому, что говорил, совершенно не понимал, что делает. У шпиля, выходящего из центра крыши, снимали репортаж с весьма эксцентричной ведущей. Она часто меняла выражение лица и, так же, как и все, несла несвязный набор звуков. При этом по её поведению можно было подумать, что ей казалось, что это лучшая её речь, достойная ушей президентов. Всё выглядело так, словно в параллельной вселенной произошёл сбой. Люди вели себя очень необычно, словно делали что-то, но совсем не понимали что. Бэккарт настороженно смотрел по сторонам. Он неловко чувствовал себя, ведь никогда ему ещё не приходилось наблюдать столько всего вокруг себя. Ему с самого начала не хотелось здесь быть. Он не хотел приходить к людям и был переполнен самыми разнообразными переживаниями, начиная от недоверия и заканчивая ненавистью. В каждом из людей он видел угрозу, хотя и выглядели они вялыми и безобидными, отвлечёнными чем-то более важным, нежели пришедшими из субреальности вторженцами. Но Бэккарт не чувствовал себя злодеем. Он и не был им! Всё, чего ему хотелось, это вернуть всё на свои места, вырваться туда, где они с Ленайей наконец могли бы быть вместе, стерев из своей памяти мир, о котором он не хотел ничего знать. Ну и, конечно, освободить всех тех, кто попал сюда из-за них.
Из-за бетонных конструкций шпиля показался один из роботов. Он лишь наполовину высунулся, направляя свой зрачок в другую сторону. Источавшиеся из глаза лучи фиолетового света забегали по лицам людей. Шар висел в воздухе и методично осматривал каждого посетителя, никого не пропуская, словно надзорный в тюрьме. Что бы это ни значило, Бэккарт не хотел с ним встречаться. По какой-то причине ему теперь не нравилось всё, что могло быть связанным с роботами.
