Присел перед вороном, при этом краешком глаза поглядывал на настенную полосу смерти. Не проснётся ли она, решив нас всех расшумевшихся сжечь?

– Я спрашиваю, а ты отвечаешь, – попытался изобразить угрожающий голос. – И так у нас с тобой получается диалог… Как тебя зовут?

– Пошёл ты.

Да-да, без предварительных ласк мы не заговорим. Не положено; неприлично нарушать шаблоны. Мол, ты, салага, покажи, что вообще можешь что-то такое грязное делать, а потом уже беседы вести будем. А я ведь покажу – мне не в лом. Забрал у него с пояса нож. Когда вытаскивал оружие из ножен специально демонстрировал. Боец во все глаза смотрел – начал трястись. Адреналин после боя, тяжёлая рана, угроза пыток – все ударило в голову и ему стало совсем плохо.

Воткнул нож в бедро. Так чтобы и больно, и чтоб не помер в ближайшие минуты.

Раз.

Два.

Звуки, с которыми пробивалась плоть и как карябало остриё о кость, должен отметить, достаточно жуткие.

Три.

Пленный закричал.

Четыре.

На пятом – он просил остановиться.

Бой кровавых капель по полу напрягал нутро. Чувствовал я себя не очень.

Принц хмыкнул.

Мы явно чем-то не тем занимались. Но куда уж тут деваться? Кто-то же должен.

Я не гордый. Остановился, когда попросили, только там перед этим еще шестой и седьмой раз уколол, чтобы немного волю размягчить.

– Повторю: как твое, боец-гордец, имя?

Старался игнорировать те душераздирающие звуки, которые он издавал: смесь хныканья и всхлипывания. Смесь пробуждала чувство вины – мне такого и даром не надо. Медитация отвлечения помогла разобраться с проблемой.

– Психопат, – замечал с восхищением Принц.

– Мар… Я Мар. Хватит – все скажу. Мне… за это… не платят.

– За что не платят?

– За пытки.

– Видишь, Мар, коммуникация – это несложно.

– Спра-ашивай.

– Сколько вас, Мар, в городе?

– Сотни две. Я не знаю.

Нахмурился.

– Че-естно!

Теперь то поверить можно. Баран тупорогий.

– Маловато от Когорты. Не трепло ты часом?

– Нет-нет. Пришлые пострадали при переходе, – закашлялся. – Бездна пожрала часть. Там после тебя – бардак. Псы. И иски. И старшие еще остались при майоре Стивене.

Псы – это мы помним.

Хорошо.

– А майор этот, кто?

– Командир Первой Когорты.

– Где база или Центр? Где искать старшего офицера, кто вашей жопоголовой движухой руководит?

– Не знаю…

Я хлестанул его по лицу ладонью.

– Не строй из себя девочку.

– Говорю: не зна-аю! – сильный след от удара остался у него на щеке: аж приятно смотреть. – Во-ороны по оперативным квартирам.

– Сидят?

– Сидят!

– А где…

– Где капитан, я без понятия.

– Какой капитан? Кто это?

– Ости. Офицер.

– Кшатриец?

– Да. Да он!

– Это он за мной иска посылал?

– Д-аа…

– А откуда взял?

– Это иск Когорты. Каждой Когорте положен иск.

– Обязательно гончая?

– Нет. Они по уставу и бюджету по-оложены. По фа-акту у некоторых их и нет. А у некоторых есть, но там что-угодно может быть. У второй вот ударный и штур-штурм-овой.

Это к вопросу о том, на чьих руках кровь моих гвардейцев: Тори и Бора. Ости этот с Кшатрийским щупальцем на лбу. Виновен получается. Резать его в любом случае нужно. Больно много дел натворил. Как это делать – уже другой вопрос: там верзила серьезный. Как вспомню Поражение, пробившее плечо, и последствия, чуть не сожравшие меня, – так сразу волосы дыбом.

– Тело стража где?

– Кого?

Еще одна пощечина.

– Баба с чёрными волосами, страж. Вы взяли ее, потом на меня в квартире вышли.

– Астра, – прохрипел он задумчиво.

Как получилось то.

Рука соскользнула. Разбил ему губу.

– Не томи, родной. Рука чешется.

– Астра на третьем кладбище. То, что на севере…

В этот раз ударил кулаком – прилетело в челюсть, взгляд пленника поплыл.

– Твари. Как вас земля носит. Уже и схоронить успели.

Размахнулся еще раз.

– Нет-нет, – в попытке увернуться, он активно замотал головой. – Просто там держат.

Уже интереснее.

– Живая?

– Была, – уверенно кивнул боец.

– Кто держит?

– Наши.

– Кто еп ваши? Нервы мои не стальные канаты, говори конкретно.

– Когорта.

– Почему не убили?

– Да я не знаю! При-иказы не о-отдаю, я даже не сержант.

– Много там ваших?

– Нет.

– Почему так?

– Не требуется. Та-ам часть Центурии свободной наняли на охранку. Отделение или полвзвода. Одна пехта без скитов. Наших пару оперативников. Курируют, с-следят. Вроде как в планах свидетелей туда свозить и ключей.

– Ключей?

– Заключенных.

– Кто-то сильный?

– Нет, – поспешил ответить и увёл глаза в сторону.

Как он слаб – даже удивительно.

– Врёт, – подтвердил Принц то, что и так увидел.

Я приставил лезвие ножа ему к уху и, надавливая, повёл.

Он шипел, но старался не дёргаться. Когда остриё оказалось в опасной близости от глаза, Мар закричал:

– Я скажу. Скажу – всё!

– Скажешь, конечно, – я увел нож вниз, оставляя на щеке порез. – Рассказывай про своих сослуживцев.

– Пацан рыжий там, его не знаю. А баба там крутая, сильная, Мэрджи – она серж. К ней подкатывали, звали в рестики, тятры, она только глаз-за з-закатывала – не подступиться.

– И чего: мне какое дело до ее досуга?

– А то что к ней и два летёхи подкатывали. Они и д-давить пр-робовали, да только она таких умников демонстративно размалывала. Правда, с-сама потом собира-ала.

– Старших по званию?

– Да.

– И ничего?

– И ничего.

– Какой ранг?

– Выше пятого.

– Что-то особое?

– Скорость. Это – ускорение у нее. И лекарь она – это редкость, поэтому старшие глаза закроют, даже если она и их ругать будет. Всё что знаю… А еще из серьезных передряг раза три выходила. Весь отряд в фарш, а ей плевать.

– Зачем Астру там держат?

– Вышестоящих ждут – не рискуют дело подставное подбирать. Может они кончить ее скажут.

– Когда начальство придет?

– Неделя. Мы тебя должны поймать к этому времени.

Смешно.

– Командир ваш, Ости тоже на квартире, как вы, прячется?

Он промолчал.

Молодец, хоть что-то правильное в нём еще осталось. Я сломал ему два пальца.

– Мар, надо говорить, – сказал с грустью в голосе. – Признаюсь, после нашего с тобой спарринга, у тебя маловато пальцев осталось. Ломать почти и нечего.

– Ты сохранишь мне жизнь?

– Конечно. Ты же так помог.

– У него есть штаб где-то. Оттуда он координирует. Здание целое. Пытается вернее координировать… Нам по поводу тебя, оттуда звонили на квартиру.

– Ты знаешь где именно штаб?

– Клянусь, не знаю.

Ему не долго осталось. Кровищи под ним уже целые озёра и реки.

Хлопнул по плечу.

– Расслабься, верю, – улыбнулся вполне искренне. – Как тебе вообще приятно было Императора убивать?

– Что… Я не…

– Мысль о том, что ваши действия привели к этому. Смена эпохи, переворот, свержение. Все вот это. Как оно ощущается?

– Не понимаю.

– Я бы на вашем месте чувствовал себя квази. Ты ж из первой Когорты, – поддел нашивку пальцем.

– Да я…

– Ваши ребята были во Дворце. Творили там всякое. Ты вообще в курсе что я – сын Императора?

– Ничего не знаю про это… я местный, из Гродвальского отделения. На-аше дело малое.

– Кир, опять врёт, – тяжело вздохнув, проинформировал Принц.

Я вбил Мару нож в бедро на всю длину, прям по рукоять. Потом вырвал и откинул в сторону.

Забило горным ручьём – страх! Так и оставил. Мар начал рыпаться, биться, хватаясь то тут, то там ладошкой – перепачкал мне пальто.