— А что еще там написано? — Адам сел рядом, внимательно смотря на Суви, изучая волчьим взглядом ее лицо.

Он верил, что если эта книга попала к Суви, то она должна чему-то ее научить. Но Суви бы поспорила с ним.

— Что нужно научиться разговаривать с ветром, землей, огнем и водой. Мне с землей, цветами. — Суви прожгла взглядом опавшие листья и усмехнулась, — я с ними целый день разговариваю.

Адам задумался, поднял лист и положил его в руку Суви. Суви чувствовала увядающее тепло листка. Но ни листок, ни его тепло ни о чем ей не говорили.

— Ты чувствуешь зерна, воду, бегущую по корням. Разве это не часть языка земли? — Сказал Адам.

Суви видела в его сосредоточенных глазах неуверенность. И все же решила поверить ему.

Суви вышла из беседки и босиком встала на холодные листья. Она чувствовала, как под ними дышит земля, старясь сосредоточиться на этом дыхании. Суви шла и там, где она ступала, вырастали цветы полыни.

Лишь мыслями Суви спрашивала все подряд у цветов, травы и деревьев, но они отвечали ей шелестом листьев, скрипом веток и пронизывающим кости ветром.

Суви стало так холодно, что она попросила о тепле, и трава под ее ногами, коснувшись Суви, дала тепло. И тогда Суви поняла. Она ждала слов, сказочных речей от ясеня и солнца, от осеннего ветра и садовых цветов, но мир говорил на другом языке, без слов и букв.

Ши понимали этот язык, они слышали в скрипе веток, падении камней и журчании ручья ответы на все свои вопросы.

В Суви была частичка их магии. И сейчас эта частичка забилась в ней, заполыхала в груди.

Суви ощутила, как корни, сплетаясь в одну систему по всему острову, бегут лишь к одному дереву, как умирают и зарождаются цветы, как траву у ручья омывает холодная вода, на ветку садиться стриж, а цветы рядом поедают олени.

Остров жил вокруг нее, дышал и говорил с Суви. Остров Туле говорил, как он прекрасен и огромен, и как невозможно мал.

Суви легко поняла по языку травы, что к ней мягко подходит Адам. Адам слегка коснулся ее руки. В его серых глазах отражалось закатное небо.

— Получается? — настороженно спросил Адам.

— Я не смогу, как ши, колдовать без рук, — ответила на это Суви, — но я поняла, что делают ши.

Адам радостно улыбнулся. Суви сосредоточенно смотрела вглубь себя. И чем больше она это делала, тем сильнее остров Туле пускал корни внутри нее.

Трава поползла по ногам Суви, окутывая ее жаром. Суви услышала пульсирующий набат сердец дриад, животных и лешего, и ее сердце безумно забилось им в такт.

Волосы на руках Адама стали дыбом. Он резко сжал запястье Суви и потянул ее на себя. Суви оторвалась от земли, и трава с печалью отпустила ее. Тепло ушло, оставляя внутри ведьмы пустоту.

Холод пришел на смену тепла. Суви задрожала, пряча лицо в поцарапанное плечо Адама. Но оборотень был теплым, и вскоре Суви смогла согреться. Лишь тогда Адам отпустил ее.

— Как ты? — спросил Адам, отведя Суви обратно в беседку.

Суви пристально разглядывала растущий у беседки старый ясень, точно он был виноват во всем.

— Может ши и правы, не раскрывая чародеям свои секреты, — после долгого молчания сказала Суви, — но я видела сердце острова. — Глаза Суви загорелись жадным восторгом.

— Я бы тоже хотел его увидеть. — Сказал Адам.

Вернувшись в свою комнату, Адам сразу же лег на кровать, закрыв уставшие глаза. Он думал об умиротворенном лице Суви, ноги которой жадно оплетала трава, вплетаясь в кожу. А потом прошептал:

— Может, и мне поговорить с волком внутри меня?

Давид не спал, удивленно окинув соседа взглядом. Но расспрашивать не стал, лишь понадеялся, что это не приведет к плохим последствиям.

Адам зажмурился, вслушиваясь в стук своего сердца. Но как бы он ни вопрошал, сердце билось в безмолвной пустоте.

Профессор Ланская считала сбор трав лучшим способ отчистить мысли, освободить их, отдавая на суд пряному запаху трав.

Занятия начинались рано, как только первые лучи касались промерзшей земли. Когда нужно было собирать травы, и не было дождя, то шли сразу все ученики одного курса. Профессор не пускала детей в лес сразу, напоминая им, что в лесу они всего лишь гости, что нужно почтительно относиться и к духам леса, и к животным, и к самим деревьям и растениям.

Ученики разбредались по лесу и опушкам группами, сонные, но наполненные покоем, который дарил им лес.

Иногда дриады выходили к чародеям, разговаривали с ними и подсказывали, где растет трава получше. Профессор не одобряла это.

Она ходила по тропинкам, наблюдая, чтобы ученики не рвали слишком много травы, правильно собирали пучки и не приносили сушиться плохие травы и цветы. И, конечно же, на месте записывали и зарисовывали цветы.

Хотя профессор и была спокойна, но очень громко кричала, пугая местных оленей, если кто-то срезал неправильно цветы, использовал не тот нож или еще до сушки обрезал только листья или цветок без стебля там, где нужно было поступить наоборот.

Суви не просто собирала цветы, она наклонялась к каждому и просила молча, своим сердцем, готова ли трава. И трава отвечала ей. Пускай Суви и двигалась медленнее всех, но ее сборы всегда были самыми качественными и лучше всего просыхали после.

Декабрь выдался мягким. Ученики часто проводили время на улице, а потом отогревались в теплых гостиных. В преддверии каникул мало кто хотел учиться, и профессора это понимали. Профессор Дюбуа ничего не задавал, а на один из уроков даже привел медиума.

Медиумы являлись бывшими чародеями. Такое происходило редко, но магия потенциально очень сильных чародеев, если те могли умереть при родах, спасала их. Такие дети переставали быть чародеями, но становились медиумами — людьми, способными входить в связь с миром душ, пересекать грань. И даже управлять ими.

Чародеи ценили и уважали медиумов. И многие школы, как и Академия острова Туле, представляли им специальные курсы. Одной из выпускниц таких курсов стала Линнея Риис.

— Есть имена в истории, которые мы вспоминаем в горячих беседах. Мы знаем о них не много, и все же, любим поговорить. Я хотел познакомить вас с одной из самых загадочных и сомнительных Верховных Чародеек — Асусеной Ортега. Говорят, она входила в Орден Первых Ведьм и организовала множество походов, а также искусно владела черной магией и учувствовала в инквизиции. Возможно, это и домыслы.

— Мои предки входили в этот орден, — сообщила Суви, сидевшей рядом Прии.

— Я знаю.

— И мои, — подмигнула им Инна.

Раньше Суви не могла понять, почему Прия с ней дружит. Из-за знатного рода и великой тети? Ведь именно это заставило Прию навестить приехавшую в их город ведьмочку. Подружиться. Но, особенно, после похорон матери, Суви была уверенна, что Прия дружит с ней искренне. Даже если весь род откажется от Суви Адельхейд, Прия будет рядом.

Линнея зажгла свечи. Вокруг ее пальцев задрожал воздух. Линнея опустила ладони в емкость с холодной водой. В воде загорелись белые огоньки. Точно Линнея молилась, но так не молятся земным богам. Подул холодный ветер. Линнея слегка подалась вперед, начав раскачиваться. Ученики взволнованно следили за ней. Еще никто не видел, как работает медиум.

Конечно, это был фокус, и все можно было сделать проще, но Линнея знала, как хотелось чародеям верить в красочность и необычность призыва духов. Этим они не отличались от простых людей.

Мысленно, не говоря ни слова, Линнея звала Асусену. Двигая пальцами в воде, как искусный пианист, Линнея искала ее душу. Линнея высунула руку и нарисовала дорожку от емкости с водой до полукруга со свечами. Дорожка засветилась.

Мерцание превратилось в прозрачную, почти живую Асусену. Вот ее горящие черные глаза, тронутые белым сиянием, пышные коричневые волосы и оливковая кожа, но все это было бледным. Асусена чуть улыбнулась, окинув строгим взглядом Инну.

По спине Инны прошел холодный ветер. Но юная Ортега гордо улыбнулась ей в ответ.