2008 год.

День похорон ее матери был наполнен жарким солнцем и переливом голосов птиц. Мягкий ветер, в предчувствии прохлады, обдувал ведьму. Суви шла по молодой траве, ощущая, как она трепещет от ветра, и как растет, прорывая дерн.

Суви Адельхейд несколько месяцев назад исполнилось шестнадцать. Это был ее очередной день рождения, когда папы и мамы не было рядом. Вот только Суви больше их не ждала.

Каждый день рождения маленькая Суви просыпалась рано утром и тут же бежала к двери. Она стояла там, строго и решительно, как лучший из гвардейцев короля, как бы порой ей не хотелось убежать. Дядя и тетя безуспешно пытались увести Суви от двери. Она была готова кинуться в объятия людей, которых не видела так давно, что образы их медленно рассеивались, превращаясь в тень.

Когда Суви засыпала, прижавшись к стене, дядя Эдвард бережно поднимал ее на руки, нес в детскую. Он укладывал племянницу на кровать, укрывал одеялом и шептал: «мне очень жаль, моя милая». В такие моменты он, неожиданно для себя, хотел овладеть магией. Только бы прочитать заклинание: родители бы приехали к своему ребенку, или девочка забыла бы о них.

Во сне Суви улыбалась первый раз за день. Эдвард засыпал у ее кровати, а Матильда не решалась будить мужа. Она долго стояла, смотря на них, и в ее груди растекалось тепло.

С каждым днем рождения Суви стояла у двери все реже и реже. Пока и вовсе каждый день рождения не начала обходить дверь стороной.

Лес вокруг шумел, звал в свои объятия. Но Суви окружали незнакомые ей люди. Они были печальны, точно это их плечи согнулись под непосильным грузом потери. Суви медленно шла, пропуская незнакомцев вперед. Она казалась самой себе выдуманной, совершенно лишней в этот день, в этом месте. Как и в свои последние дни рождения.

Она знала, эти люди здесь не из-за ее матери, а всего лишь из-за древнего рода Адельхейд.

Суви могла похвастаться не только древним родом, но и семейными рыжими волосами: ей достались светло-рыжие волосы, которые она стригла чуть ниже плеч. Образ довершали светло-карие глаза и мягкая улыбка. От Суви пахло смесью жасмина и полевых трав.

Чем ближе было кладбище с семенным склепом Адельхейд, тем короче становились шаги ведьмы.

Рядом с Суви шла ее подруга — Прия Хатри. Суви бы давно упала, если бы ее не поддерживали руки Прии.

Прия напоминала Суви дочь великого царя Индии из древних сказок, с ее идеальной осанкой, строгим и гордым взглядом черных глаз. Суви считала ее лицо таким идеальным, что даже не тронутые ветром длинные волосы казались невозможно правильными. От Прии пахло легкой, едва уловимой астрой.

Сквозь шелест листьев до Суви доносились голоса членов Совета:

— Я был на похоронах великих чародеев, а теперь должен быть тут! — Сказал первый голос.

— Тебя никто не заставлял, это дело лично каждого. — Ответил второй голос.

— Эта Астрид — сестра Верховной Чародейки, как я мог не прийти? Жаль, что и в такой семье не без…

— Хватит! Имейте уважение. — Вставил третий голос.

— Понимаю, но…

— Подумайте о девочке.

На минуту голоса затихли.

— Думаю, хорошо, что девочка уже несколько лет растет с дядей и тетей, а не с матерью. Я видела девочку — она милая, хорошая, и Верховная Чародейка говорила, что она подает надежды. — Сказал второй голос.

— Надежды? Мой брат учился с Астрид, какая надежда может быть у яблока от такой яблони? — Включился в разговор четвертый голос.

Суви отвернулась от них, смотря на подругу. В отражении стекол ее очков Суви видела печаль и всеми силами старалась улыбнуться. Прия не могла понять, чего она хочет больше: увидеть привычную улыбку на лице подруги или видеть ее горе, ведь это значило бы, что она еще не очерствела от боли.

Строгие голоса дальних родственников вторили голосам членов Совета:

— Вся в мать, плетется сзади. — Сказал первый голос.

— Она хоть тут. Когда родителей хоронили, Астрид вообще не пришла. Девочке и так трудно. В конце концов, что это за мать, которая отказалась от ребенка? — Ответил второй голос.

— Мы не знаем, как все было… — Сказал третий голос.

— Что тут знать? Что вообще происходит с родом Адельхейд, если его главные наследники такие? На Фриде все и закончится! — Запричитал первый голос.

— Знаю, о чем ты… ее мать, хоть и не сделал ничего выдающегося, но была, я вам точно скажу, достойной ведьмой. А дети их что?

— Ну почему же? Их двоюродный братец — почитаемый в Германии и во всем мире, — напомнил третий голос.

— Но он отвернулся от всего рода. Да и сынок его ни о чем… — Ответил первый голос.

— Это все потому, что наследования рода свернуло не туда…

— Да брось ты, какие ваши предки наследники? Говорю вам, только Фрида — достойная Верховная Чародейка, как ни как. Но детей у нее нет, кому род продолжить? Тильда похожа на мать, но и тут тоже провал… сплошной провал. Будь у нее хоть дети…

— Какие дети от простого человека, брось ты! И правильно, что нет! — Возмутился первый голос.

— Я считаю, это не было бы так важно… — заметил третий голос.

— Какой абсурд!

— Но, если подумать, эта непутевая Астрид вышла за чародея из хорошей семьи, и что? Только свои сломанные гены дочке передала, вот увидишь! Это надо же до такой жизни опуститься…

Суви протянула руку, и под ее ладонью распустился бальзамин. Он успокаивающе коснулся ее пальцев розовыми лепестками.

— Не слушай их. Ты все равно этих людей больше не увидишь. — Прошептала Прия Хатри.

Суви кротко кивнула ей. Их она больше не увидит…

— Как и мать.

— Суви!

Слушая их разговоры, Суви все чаще смотрела по сторонам. Но не среди огромной толпы, ни среди старых деревьев, не было видно так нужной фигуры.

— Он не придет, — вздохнула Суви.

— Не придет, — согласилась Прия.

И все же Суви показалось, что среди деревьев она видел кого-то. Сердце ее быстро забилось, а руки стали холодными.

Высокая, темная фигура не смела приближаться, издалека наблюдая за процессией. Суви шла так медленно, что смогла различить его тонкое, бледное лицо, длинные черные волосы и глаза. Грустные глаза, отдающие фиолетовым свечением. Суви вздохнула и со злостью сжала пальцы. Это не был ее отец.

И тут Суви поняла: незнакомец плакал. Губы Суви первый раз за день по-настоящему дрогнули в улыбке. Суви захотелось кинуться к нему и обнять так крепко, как мечтала обнять маму после долгой разлуки. Смотря на слезы незнакомца, искренние и горячие, Суви полюбила его, кем бы он ни был.

Сейчас, среди могил и безразличных чародеев, незнакомец казался единственным по-настоящему живым.

Суви протянула руку и у ног незнакомца выросла роза. Он благодарно улыбнулся тонкими губами, потянулся, чтобы сорвать бутон, но убрал руку и наклонился, вдыхая сладкий аромат цветка. Его слезы упали на розу и скатились вниз. Суви вздрогнула, точно его слезы скатились по ее щекам.

Суви не хотелось отрывать взгляд от незнакомца, но Прия повела ее вперед.

У обвитых плюющем ворот Суви замерла. Теперь ее мама, которой не было рядом столько лет, будет покоиться здесь. Ком сдавил горло Суви.

— Идем, — спокойно сказала Прия.

Суви отрицательно покачала головой.

— Останься со мной.

Девочки стояли, а люди проходили мимо, что-то шепча друг другу. Их колкие взгляды то и дело касались Суви. Ей не нужно было больше подслушивать, она знала, о чем они говорят.

Суви так и не смогла зайти, провожая взглядом чародеев, несших тело матери, без магии, на плечах. Среди них были тети Фрида и Тильда, дядя Эдвард.

Эдвард не смотрел на Суви, но она знала, что дядя хотел бы стоять рядом и держать ее за руку, чтобы дорогая племянница была спокойна. Но Эдвард полностью доверил это дело Прийе.

Стоя на похоронах, Суви не ощущала себя живой, но слезы, как лучшее из доказательств жизни, неумолимо текли из ее глаз.