Скромная пятиэтажка в спальном районе меня очень даже устраивала. Спокойный дворик, пожилые дружелюбные соседи. Квартиру я сняла. Но в ближайшем будущем все равно нужно будет задуматься о покупке своего жилья. Пока деньги, которые обналичила с карты Игнатова, я не тратила. На расходы хватало губернаторской подачки. Как бы ни противно было пользоваться этими деньгами, но особого выбора у меня не было. Устраиваться на официальную работу побаивалась. Да и Смирнов не советовал. Сказал, чтобы отсиделась хотя бы несколько месяцев, притерлась к местности.

Когда после побега я ему позвонила с телефона приветливого таксиста, первым делом он сказал, что ждал моего звонка, и что я его не разочаровала. Назвал адрес, куда приехать.

При встрече забрал все вещи, дал другие, моего размера. Не новые, но вполне приличные, чтобы могла переодеться. Я не противилась и лишь быстро исполняла приказы. Опасность дышала в затылок, я прекрасно это понимала. И единственным человеком, который сейчас был способен помочь, был Смирнов.

Документы тоже забрал. Вернее обменял на новые. Теперь я потеряла свое имя насовсем. Но обрела шанс на новую жизнь.

Сначала он отвёз меня в соседний городок, и там поселил на какой-то отдаленной даче. Продукты и телевизор у меня были. Но на этом все. Практически месяц в новом заточении. Без возможности позвонить и уехать. Смирнов не приезжал совсем. Предупредил, что не хочет светиться. Да и я никуда теперь не выходила. Свои дни скрашивала за готовкой. Училась печь, благо духовка была хорошей. Булками своими отъелась так, что располнела. Сама себе отрезала волосы по плечи и отстригла чёлку. Теперь я выглядела чуть старше и проще.

Результат даже Смирнова поразил. Но он остался моим видом доволен. Когда приехал через месяц, первым делом спросил:

— Новости смотрела?

Я кивнула. Смотрела, конечно. И прекрасно знала, что Женю Плотникову нашли в посадке зверски убитой. То есть меня.

— Похоронили вместо тебя безродную, могила есть. Так что жить тебе теперь долго. Вот билеты на поезд. Отвезу на вокзал, собирайся. Там тебя встретит агент по недвижимости. Проводит в гостиницу. Поможет снять жилье.

— Спасибо вам огромное, Егор Сафиевич. Я перед вами в неоплатном долгу.

— Глупая, ты свой долг оплатила на три жизни вперёд. А мой долг твою жизнь сберечь. Хватит с меня уже трупов…

Смирнов хмурился и торопился. Я быстро собрала вещи, а еще отдельный пакет с выпечкой — для него. Ну не пропадать же булкам, в самом деле!

С лёгким сердцем покинула старый дом. Ещё двое суток на поезде, и вот я встречаю новую жизнь.

Городок оказался небольшим, но очень уютным. Много парков и скверов, где летом можно будет спрятаться от жары. Спортивный комплекс и ледовый дворец. Недалеко от дома бассейн. Меня все устраивало.

Пожалуй, нужно будет купить абонемент и начать ходить. В последнее время я слишком резко набрала вес. Понятно, что гормональный сбой после отмены таблеток, да и булки я ем, как ненормальная. Но совсем запускать себя не стоит.

Сегодня был вторник, и по планам мне нужно было отснять следующий ролик. Мой канал на дзене набирал популярность. Возможно, скоро даже будет приносить доход. Но пока я всерьёз об этом не задумывалась. Мне нравилось печь и общаться с людьми. Пусть даже только в комментариях. Но искренняя благодарность подписчиков вдохновляла и скрашивала мои серые будни.

Я купила пару пакетов муки и разрыхлитель, прошлась от магазина до дома пешком, любуясь заснеженными деревьями. Дошла до лифта и нажала кнопку. Дверцы открылись сразу же. И объявление в лифте я тоже увидела сразу.

На салфетке, прилепленной жвачкой к стене, написано огромными буквами губной помадой : "Выйдешь за меня?"

С улыбкой сквозь слезы содрала тонкий лист и сжала в руке. Радость неподдельная, настоящая, переполняла меня через край. Нашёл. Он меня нашёл…

С бешено колотящимся сердцем влетела в квартиру. Руки тряслись, скинула сумки и бегом в ванную. Умылась холодной водой. Но щеки все равно горели и от возбуждения, и от мороза. Ещё раз развернула смятую салфетку. Сомнений быть не могло. Это он. Об объявлении ведь никто из посторонних не знал…

Чтобы заглушить волнение, принялась за привычное дело. Нужно разбирать сумки, и начинать готовить. Тем более, что для съемки было почти все расставлено заранее. Настроен свет и камера. Осталось украсить стол и подготовить ингредиенты. И уже вечером смонтировать ролик и выложить в сеть.

Я собрала волосы в хвост, переоделась в удобное домашнее платье. На камере меня не видно, но в кадр попадают руки и иногда часть одежды. Прихорашиваться особо не имело смысла. Но я все равно это делала. По привычке. И даже просто для себя, чтобы чувствовать себя увереннее.

Новый рецепт печенья нашла в интернете. Несколько раз попробовала испечь, дополнила и теперь решила выдать свой эксперимент на суд своим подписчикам.

Аккуратно рассыпала муку на столе, расставила чашки с желтками и сметаной. Все, осталось только настроить угол обзора и включить камеру. Но не успела. Звонок в дверь застал врасплох.

Сердце забилось в груди, словно сумасшедшее. Страх и одновременно какая-то радость охватили меня. Осторожно дошла до двери и посмотрела в глазок. Замерла на секунду, пытаясь успокоить дыхание. Не спеша открыла дверь и с улыбкой выдала первая:

— Я согласна!

Вихрем он кинулся ко мне и сгреб в охапку. На секунду уткнулся носом в шею, со стоном втянул в себя воздух, а потом впился в мои губы. И поцелуй наш не был нежным. Он был мучительным, отчаянным, глубоким и солёным от слез. Но оживляющим. Сжигающим все плохое, что пропастью лежало между нами. Уродливые стены недоверия, недопонимания и обид разрушались, падая к ногам, чтобы уже никогда не возвыситься вновь.

Мы срывали друг с друга одежду, словно сумасшедшие. Целуясь на ходу, кое-как добрались до спальни и рухнули на кровать. И время остановилось. Замерло в мгновении нашего единения тел и душ. Тоска и отчаяние, скопившиеся на сердце, требовали выхода. И сгорали в огне безумной страсти. Тысячи ласковых слов, тысячи поцелуев и прикосновений. Все было сейчас по-настоящему. Без условий. С оголенными нервами. С оголенными душами. Заново. С чистого листа. Так, как и должно было быть.

51

Когда усталость и блаженная нега растворились в крови, я прикрыла глаза. Его рука все ещё ласкала моё тело. Пальцы нежно перебирали волосы, гладили плечи, осторожно пробегались по окружности груди и легко касались возбужденных разбухших сосков, вызывая приятную дрожь.

На мгновение рука замерла, и его осторожный напряжённый вздох заставил меня распахнуть глаза.

Тревога, отразившаяся во взгляде, не на шутку меня напугала.

— Жень, когда у тебя в последний раз были месячные?

Я удивлённо ответила:

— Три месяца назад… — а затем с непониманием спросила: — А почему ты спрашиваешь?

— Ты беременна!

Не спросил, а утвердительно заявил Игнатов. Я неверяще уставилась на него. Но он все тем же тоном продолжил:

— У тебя увеличилась грудь, набухли соски. Припух подбородок и губы. Это то, что заметил я. Мне кажется, задержка в три месяца - это достаточное основание, чтобы сделать тест.

Я дернулась, но тут же была прижата к сильному мужскому телу. Мою зарождающуюся нервную дрожь прервал лёгкий поцелуй.

— Не бойся, глупая. Все будет хорошо. Я тебе обещаю.

Он нежно поцеловал мои мокрые от слез глаза и еще крепче прижал к себе.

— Насть, я люблю тебя, слышишь? Люблю больше жизни. И хочу этот путь пройти с тобой до конца. Не сомневайся ни в чем, умоляю! Мы справимся. Мы научимся заново. Ради нас! Ради наших детей.

Я ревела. Кивала, ревела и не могла больше вымолвить ни слова. Счастье, безграничное, выстраданное, но настоящее, теперь разрасталось в груди, вытесняя последние отголоски тьмы.

С сегодняшнего дня у меня… нет, у нас, действительно началась новая жизнь. И имя моё — Анастасия — было тому подтверждением.