Я нервно кусала губы и пыталась вникнуть в цифры и все нюансы, но голова шла кругом. Если бы я хоть когда-нибудь сталкивалась с чем-то подобным, то было бы легче. Но увы, я едва закончила школу, как оказалась в клетке. А заочное образование, которое я получала дистанционно, приносило мне какие-то обрывочные знания во всех сферах, но в целом ничего, что могло бы мне дать прочную основу и точное понимание происходящего. Когда-то я с этим мирилась, смиряясь, что пока большего не смогу получить. А теперь испуганно взирала на кучу бумаг и нотариуса.

Женщина устало отодвинула бумаги, потерла уставшую от очков переносицу и посмотрела на меня:

– Евгения Викторовна, вы можете отказаться и не подписывать. Но учитывая некоторые нюансы, я бы вам не советовала. Павел Александрович заинтересован в покупке, поэтому закрывает на недочеты глаза. Я тоже на них глаза закрыла, очень рискуя. Но в большей мере я переживаю за вас. Чем быстрее вы снимете с себя все обязательства, тем лучше.

Я согласно кивнула и уверенно ответила:

– Спасибо, я тоже так считаю. Все это свалилось на меня снежным комом, и я, простите, немного в шоке. Но никакого желания владеть и таким имуществом, и непонятными долгами, не имею. Давайте уже подпишем все документы, и дело с концом.

– Хорошо, – одобрительно улыбнулась она. – Как я уже сказала, суммы прибыли от купли-продажи достаточно, чтобы погасить долг. Павел Александрович распорядился, чтобы налоги за вас были тоже оплачены. Мои помощники займутся этим, это уже не моя работа. Так что и эти вопросы будут решены.

Она подала знак, и секретарь, открыв дверь, пригласила покупателя. В кабинет вошел молодой улыбчивый парень, одетый в дорогой костюм. Он излучал такую вселенскую радость, что мне отчего-то его стало жаль. Либо этот парень не знает всей правды, либо настолько глуп, что уверенно смотрит в будущее .

Все документы через двадцать минут были подписаны. Пал Саныч, встретив меня с распростёртыми объятиями в приемной, масляно улыбался:

– Ну что, может, отметим, а? Ты как , Игнат?

– Спасибо, Пал Саныч, нам в путь. Вы же все подготовили?

Радость на лице стерлась кислой миной, губернатор по-стариковски крякнул и ответил:

– Снова ты, Игнат, только о делах и думаешь! Надо и жить иногда!

Он подал знак, и один из его охранников подал какой-то черный пакет Игнатову.

– Паспорт и все сопутствующие, имя оставили то же, по твоей просьбе, – обратился он к Денису. – Немного наличных, но это на всякий случай. Считаю, что вы и так не в обиде. Со Смирновым потом еще поговори, чтобы имел ввиду, и не было лишних вопросов.

Мужчины крепко пожали друг другу руки, после чего охрана, проверив безопасность выхода, сопроводила своего начальника до машины.

Из-за двери, словно только этого момента и ждала, высунулась секретарша и протянула мне пухлую папочку:

– Евгения Викторовна! Ваши копии документов о сделке, пожалуйста. Всего доброго.

Девушка вежливо улыбнулась, и также быстро ретировалась в кабинет, оставив нас с Игнатовым наедине.

– Куда теперь? – уверенно спросила я, пытаясь не выдавать смятение. Ощущение, что вся история подходит к концу, не давало покоя.

– Заедем за вещами на квартиру, а потом вернёмся обратно в ваш город. Там остались кое-какие дела. Пока все решаю, выберешь новое место жительства на карте. А потом я отвезу тебя туда, куда скажешь, и начнётся, Женя , у тебя новая жизнь.

Как буднично и просто это у него на словах получается. А может так и надо ко всему этому относиться?

Я кивнула. Ничего не ответила. Все равно ничего не решаю. Игнатов все за меня решил. И за меня, и за нас. Так есть ли смысл противиться?

41

Мы очень быстро собрались. У меня и вещи даже из сумки не вытаскивались, настолько не хотелось занимать лишнее пространство в квартире, где жил Игнатов с женой. Достаточно было того, что сплю в кровати и ем на их кухне. Поэтому закинула туда же косметику, расческу и была готова. Денис тоже потратил на сборы не больше десяти минут. Уже у порога развернул пакет, который получил от губернатора и передал его мне.

– Как ты уже слышала, здесь паспорт и все необходимые остальные документы. Хорошая медицинская страховка, это на всякий случай. Немного наличных на первое время. И еще от меня лично банковская карта. Она Безымянная. В любой момент можешь обналичить деньги, хватит, чтобы снять жилье и купить самое необходимое на первое время.

– Я не…

– Ты мне ничего не должна, Женя. Это оплата за твою работу. Потерпи, осталось совсем немного…

Он всунул мне в руки пакет и схватил ключи от машины.

– Нужно ехать, у нас мало времени.

Хмурое небо встретило нас на улице, холодный ветер швырнул в лицо облетающую с деревьев листву. Настроение мое было примерно таким же, как у этой осени. Послать всех к черту и швырнуть Игнатову и деньги, и документы в лицо. Но это слабость. Слабость, потому что я лишь покажу этим, насколько он мне небезразличен. Но ему ведь, в принципе, все равно. Поэтому к чему эта глупая демонстрация чувств. Пусть лучше я буду сучкой, продажной стервой, бесчувственной и наглой. Так легче и мне, и остальным.

Задрала подбородок повыше, поправила темные очки на переносице и уверенной походкой пошла к Игнатовской машине.

Специально села на заднее сиденье, чтобы от него подальше. Чтобы случайно не прикасаться, не вдыхать аромат его одеколона, будоражащего и без того натянутые нервы. Когда-нибудь я забуду, отвыкну, переломлю себя…

Документы были на новое имя. Теперь я Соболева Евгения Васильевна. Покатала имя на языке. Приемлемо. Жаль, конечно, расставаться с отчеством. Спасибо, что хоть имя оставили.

Словно читая мои мысли Игнатов, взглянув на меня через зеркало заднего вида, прокомментировал:

– Считаю, что лучше оставить имя, не менять. Мало ли, как в жизни может случиться. Встретишь какую-нибудь одноклассницу в людном месте. Отчество кто-то навряд ли вспомнит, фамилии у женщин меняются с замужеством, к вот имя… Свое имя роднее. Изменить и привыкнуть к другому, думаю, очень сложно.

– Спасибо, – пробормотала я, рассматривая страховку, медицинский полис и прочее. Хорошо поработали, оперативно. А главное, везде я в базе есть. Спрашивать, чужое это имя или только придуманное, не стала. Хватит с меня разговоров со Смирновым. Кстати, о Смирнове.

– Денис, Пал Саныч сказал, чтобы Смирнова предупредили. О чем?

Игнатов кивнул:

– О том, что уезжаем из города, и о том, чтобы на тебя он больше не надеялся. Плотникова Евгения вышла из игры насовсем. Не переживай, я созвонюсь.

За разговорами мы миновали городскую черту, и как только машина вышла на междугороднюю трассу, Игнатов втопил на полной скорости. Меня от всех событий или от волнения укачивало. И, чтобы сбить неприятное ощущение тошноты, я на заднем сидении улеглась спать. Сон одолел меня моментально.

Снова, как и в прошлую ночь, мне снился тот май, мои последние дни работы в кафе, наша ничего не значащая болтовня с девчонками. Очнулась правда я, словно от кошмара, потому что осознавала, что мне эти картинки моя память услужливо подкидывает не зря. Но что я должна была понять или вспомнить, я не понимала.

– Проснулась? – заботливо спросил Денис, увидев мое отражение в зеркале. – Все в порядке?

– Да, – хрипло проговорила я, чувствуя, как начинает болеть горло. – Просто сны не дают покоя.

– Что снится?

– Одно и то же. Моя работа в кафе. Почему-то наша беседа со Смирновым не дает мне покоя, а в голову лезут именно воспоминания о моей работе.

Игнатов вздохнул и как-то нервно дернулся. Снова я по самому больному. Да, не смогла помочь так, как хотелось бы. Но и Плотников, если бы не был настолько осторожен, то давно бы уже сидел за решеткой.

– Со Смирновым я созвонился. Он как раз едет по этой же трассе навстречу нам, уезжал в командировку. Договорились встретиться через час в придорожном кафе. Так что сможешь еще раз с ним поговорить. Вопросы задать или, может, что-то еще вспомнишь.