— Ну, что молчишь? — нервно стучу пальцами по столу.

— Да так, размышляю… — тянет Богдан, расхаживая рядом с окном и держа руки в карманах брюк.

— О чем?

— Как сдержаться и не врезать тебе прямо здесь и сейчас. Какого черта ты молчал? Я бы тебе…

— Да, знаю, ты тоже полез бы в это, но это было не твоей проблемой.

— И что ты собираешься делать теперь?

— Точно по-прежнему не собираюсь втягивать тебя.

— Но ты же не просто так мне сказал.

— Чтобы ты знал. Только для этого.

— И что ты собираешься делать с этим ублюдком?

— Ты знаешь, что я собираюсь делать. На этот раз я возьму дело в свои руки. Только в свои.

— А вот этого не надо. У меня есть один человек…

— У меня тоже был один человек, и он предал меня. Видимо, Окуневский перебил цену. Нет, Богдан, я сам с ним разберусь. Скоро я буду знать, где он засел.

— Хочешь на пулю нарваться?

— Не нарвусь. Я же не один к нему в гости заявлюсь.

— Только не говори, что сохраняешь хладнокровие. Я же вижу, как тебя распирает от желания расправы. В таком состоянии ты точно наломаешь дров.

И тут мне поступает звонок. Как кстати. Наверное, уже нашли, что я просил.

— Ладно... Мне пора, — поднимаюсь с кресла, не собираясь при брате отвечать на звонок.

— Подумай трижды, прежде чем что-то делать, — бросает мне напоследок Богдан, и я, кивнув ему, выхожу из кабинета.

После короткого разговора мне хочется швырнуть телефон об стену, ведь я не получил желаемой информации, но останавливает меня следующий звонок. В офисе небольшое ЧП, которое, если я не явлюсь, может перерасти в нечто большее.

По дороге звоню Лиле и убеждаюсь, что она с дочерью в порядке. Мне необходимо это узнавать хотя бы раз в час, хотя я на все сто процентов уверен, что пока она в доме — ей ничего не грозит. Такой безопасности нет даже при доме моего отца. А он помешан на безопасности.

Уже когда нахожусь в офисе, мама звонит. Отвечу ей по-быстрому.

— Да, мама. Я сейчас в главном офисе. Занят очень.

— Мирон, скажи мне пожалуйста, как долго это еще будет продолжаться, — она на взводе, я слышу. Только с ней мне проблем не хватало сейчас. Отец давно махнул на нее рукой. Они почти не общаются. Она в одном крыле особняка живет, а он в другом. Так и живут.

— Что там еще? Лана опять что-то вытворила?

— Нет, Мирон, не Лана. А ты и Лиля твоя! Когда я уже смогу подержать на руках свою внучку?

— Мам, я сейчас занят.

— Ты просто мне ответь! И я знаю, что это не ты. Это все она! Ты что, никак на нее повлиять не можешь? Раньше же мог! Она делала, что ты говорил.

— Мне тебе в очередной раз напомнить, что все это твоя вина? Лиля хорошо к тебе относилась, пока не узнала на что ты способна.

— Но я же…

— Тебе придется подождать.

— Чего подождать? Сколько?! Я слишком стара, чтобы ждать. Каждый день для меня может стать последним и…

— Мам, не кидайся в крайности. Я поговорю с ней, но сейчас не время.

— Я устала уже от этих завтраков.

— Сразу предупреждаю, мама, если вздумаешь заявиться к нам домой, то ты зря проделаешь свой путь.

— Не позволишь матери войти в свой дом?!

— Извини, но да. Пока тебе лучше не объявляться.

— Ну сын… ты меня удивил. Я думала, что хорошо тебя воспитала, а ты…

— Хватит, мама. Не говори того, о чем потом пожалеешь. Я твой сын и люблю тебя, но ты слишком обидела Лилю. И да, я на ее стороне. Я теперь всегда на ее стороне. Тебе придется это принять.

Мама сбрасывает. Впервые она заканчивает разговор первой. Обиделась.

Я бы перезвонил, но времени нет, чтобы успокаивать ее. Надо скорее все уладить, а завтра я к ней заеду.

Утонув в делах, я понимаю, что не звонил ей уже больше двух часов. Набираю теперь, а она не отвечает. Наверное, заснула. Иногда она ложится посреди дня немного отдохнуть. Устает очень. А телефон на бесшумном.

Закончив наконец дела, я отправляюсь домой.

Когда въезжаю во двор, опускаю окно, чтобы спросить:

— Ну как, все тихо? Никто не приезжал? Ничего подозрительного?

— Нет, ничего. Все тихо, — киваю и жму педаль. — Только Лилия уехала, — резко торможу.

— Что ты сказал?

— Она уехала. У нее какое-то срочное дело.

Твою мать!

Срываю с себя ремень, выхожу из машины и надвигаюсь на этого идиота.

— А ты мне позвонил, прежде чем ее выпускать?!

— Но вы же… Вы не говорили, что ее нельзя выпускать. Я подумал…

— Подумал он! Она сказала, куда поехала?

Если бы тут был Алексей, то он не отпустил бы ее. У него после обеда сегодня выходной. Только он в курсе всех дел. Другие знают лишь то, что дом нужно тщательно охранять.

— Сказала, что нужно помочь брату.

— Брату?..

Максим же улетел в Новосибирск. Она соврала…

Какого черта, Лиля?!

— Да, так она и сказала.

— Как она выглядела?

— В смысле…

— Казалась напуганной?

— Да нет, обычная она была.

— Она одна уехала? Без дочери?

— Да. Одна.

Отталкиваю этого дебила в сторону и скорее в дом. В комнате дочери вижу Василису.

— А Лиля уехала, — сразу начинает Василиса. — Просто сорвалась ни с того ни с сего. Сказала, что скоро будет, просила быть с Ульяночкой. Мне правда пора готовить…

— Ничего не готовьте. Будьте с Ульяной.

— Хорошо, как скажете.

— Что еще она говорила?

— Да ничего… Совсем ничего. Только вот мне показалось странным, что она телефон дома оставила.

— Что?

— Вон он лежит, — указывает женщина на комод.

И правда ее телефон лежит. Я проверяю его. Ничего кроме моих звонков. Сообщений тоже нет.

Ничего не говоря больше Василисе, выхожу из комнаты и набираю Максима, который, мать его, недоступен.

— Черт!

Опять спускаюсь вниз и иду в комнату охраны, чтобы узнать с кем она уехала. Запись с камеры просматриваю. Такси за ней приехало.

— Выясните мне все, — даю приказ, указывая на экран. — Где он ее высадил. Быстро.

Через двадцать минут мне поступает информация, что Лиля вышла в самом центре у ресторана и вошла в него.

Теперь не остается сомнений, что брат ее здесь тут ни при чем. Она обманула Василису, обманула охрану и намеренно оставила дома телефон.

На бешенной скорости мчусь в этот ресторан, но ее там не обнаруживаю. Подхожу сразу к администратору. Он меня узнает. Я тут бывал. С ней.

— Добрый день.

— Добрый. Видели сегодня здесь девушку, с которой я раньше приходил?

— Да, видел. Она вот буквально ушла. Минут десять назад.

— Одна?

— Нет, с мужчиной. Они сидели вон за тем столиком.

Проклятье. Я убью его. Собственными руками! Удавлю гада! Что он такого ей сказал, что она к нему сорвалась? Ублюдок, наверное, на домашний позвонил. Внизу же есть телефон, по которому доставку заказывают. Скорее всего так он с ней и связался.

— Что делали? Не заметили? Мне важна любая деталь. Может, что-нибудь слышали?

— Да нет, ничего особенного. Все было тихо и спокойно. Они сидели совсем недолго, а потом вместе ушли. Не знаю, чем еще могу вам помочь.

— Спасибо, — еще раз кидаю взгляд на столик и выхожу из заведения.

Что ты творишь, Лиля… Зачем?

Что ты ей ублюдок наговорил?! Как вынудил ее выйти из дома и оставить Ульяну?

Только я сажусь обратно в машину, в кармане пиджака вибрирует смартфон. Ее смартфон. Он справа у меня лежит.

Достаю и читаю сообщение, пришедшее с неизвестного номера.

«А вот теперь мы в расчете».

Лиля

Я и предположить не могла, что Сергей настолько страшный человек.

Когда он сегодня связался со мной через домашний телефон и сказал, что хочет снова увидеть меня — я послала его и уже почти положила трубку, но он успел произнести весомый аргумент, после которого у меня не осталось выбора. Он лишил меня его.

И вот я здесь. Черт знает где. В коттедже каком-то на отшибе. Уже вечер.