Обычно гули были тупыми и агрессивными, и никогда прежде не вели себя столь разумно. Даже если следом за ними появлялся Погонщик, они действовали единой стаей, но не прятались по одиночке, заставляя охотников за нечистью выискивать их в укрытиях. Они были самыми тупыми, но и самыми многочисленными из потусторонних тварей. Случись такое, что гули стали умнее, ведьмакам не просто будет справляться с ними по одиночке, как раньше. Даже сейчас Велизар не был уверен, что ни один гуль не улизнул от него. Что если, кто-то успел выбраться из низины до того, как Велизар убедился, что Сокрытый овраг пуст?

Велизар угрюмо смотрел на дорогу перед собой, размышляя о том, чем грозят миру перемены в поведении тварей. Хотелось бы верить, что произошедшее случилось лишь раз, и он сумеет справиться с последствиями.

Со стороны села Березняки, видневшегося за засеянным полем, в сторону дороги мчалась лошадка с легким седоком. Гонец, — понял Велизар, и напрягся, ожидая вестей. К нему всегда посылали шустрых мальчуганов, когда селянам нужна была его помощь. Не уж то сбежавший от охотника гуль уже добрался до села?

— Господин ведьмак! — закричал мальчишка, еще даже не добравшись до Велизара.

Внешность у ведьмаков была приметная. Темные одежды с заговоренными кольчужными вставками, что, как чешуя, переливалась на солнце, отличались от серых холщовых рубах селян. Длинные волосы заплетены в косы в тонкими обережными лентами, а виски раньше, чем у других, трогала седина.

— Господин ведьмак! — вновь крикнул мальчишка, уже почти поравнявшись с Велизаром. — Беда! Одержимая в селе!

Велизар снова нахмурился. Одержимыми называли людей, чье тело захватил дух из Бездны. Таких духов отследить было почти невозможно, пока они не вселятся в жертву, а поймать сложно — уж очень хорошо они умели прятаться и притворяться. Духи эти обладали собственным разумом и были гораздо опаснее других тварей. Они несли раздор в места, где появлялись, питались обидами и злостью, а вместе с ними и жизненными силами окружающих, становясь при этом все сильнее. Обычно обнаруживали одержимых, когда они отъедались людскими жизнями и оказывались уже слишком сильны, чтобы ведьмак мог справиться с ним в одиночку. Приходилось собирать других охотников, а это время и жизни селян. Потому вести были серьезными, и Велизар направил своего коня к селу.

— Что там с одержимой? — спросил он у гонца.

— Лукьинишны дочка, — важно начал мальчуган. — Замуж пошла. Смирная была, а перед волхвом встала, да как закричит. Гостей распугала, сама по двору скакала, пока не заперли в избе её.

Велизар с облегчением вздохнул. Дух или был слаб, или не было его вовсе. Поди девица воспротивилась нежеланному браку, а не одержимая вовсе. Но без внимания оставлять такое дело было нельзя. Пусть окажется лучше, что селяне напрасно побеспокоили ведьмака, чем потом на месте их домов окажется погост — след пиршества духа Бездны.

Жители села не выглядели напуганными, и с любопытством смотрели на ведьмака из-за оград. Только у одного дома царило оживление — к нему и подвел Велизара малец.

Двор и правда был украшен для свадьбы. В стороне стоял длинный накрытый стол. А в центре двора переминался с ноги на ногу худой невзрачный мужичок в алой рубахе — видимо, жених. И спорили две полных женщины.

— А я говорила, дурная ваша Баженка, — кричала одна. — Где ж видано, посередь свадьбы смуту устраивать?

— Да не дурная! — вторая уперла кулаки в бока и воинственно наседала на спорщицу. — То твой Радейка поди ж обидел её, вот и заартачилась девица.

— Ты что же на Радея наговариваешь? Не он ли вам колодец справил? А какие подарки Баженке носил?

— Подарки? Так то ж для того, чтоб ему самому в супружеском доме бы пригодно было!

Кто-то из оставшихся во дворе зевак окликнул женщин, и те в миг замолчали, повернувшись к подошедшему ведьмаку.

— Вы уж прогоните лихо, — тут же запричитала одна из женщин. — Обелите Баженку-то мою. Умница она, красавица, а такая беда приключилась.

— Зря ты господина тревожишь, — не унималась вторая. — То не лихо, а сама Баженка твоя буйная.

Под непрекращающийся спор Велизара подвели к избе. Дверь была подперта граблями. Простая девица может и не вышла бы, а вот духа Бездны тем не задержать.

— И почему вы решили, что она одержимая? — Велизар пусть и расслабился, но бдительности не терял. Быть может, дух затаился. Пусть такого не было прежде, но и гули не вели себя, будто понимают, что ведьмак охотится на них.

— Так взъярилася она, как пришёл черед небесам кланяться. Слова какие-то непонятные выкрикивала. Грозилася, что есть у неё фе-эсь-бе, — последнее слово, незнакомое даже Велизару, женщина произнесла по слогам. — Они дадут нам по лицам. И кричала про какого-то кура-тура…

Ведьмак нахмурился. Что, если это какое-то новое заклинание Бездны или её порождения? Твари, прорывающиеся сквозь бреши, хоть и были порой носителями магии, но сами ей, в отличие от людей, управлять не могли. Но кто знает, что происходит по ту сторону границы между мирами? На всякий случай собрав меж пальцев силу, он откинул в сторону грабли и открыл дверь.

Бажена лежала на лавке, сложив руки на груди и свесив одну ногу. Она смотрела в потолок, но едва дверь открылась, села и уставилась на вошедших. Следом за Велизаром в избу ввалились обе женщины и просеменил жених. В двери заглядывали оставшиеся во дворе любопытные.

Девушка не вставала, с ужасом на лице оглядывая вошедших. Она была очень даже красивой, особенно по сравнению с женихом. Любовь порой бывает странной, и быть может сердце девушки дрогнуло и при виде такого мужчины. А может мнения её никто и не спрашивал, от того и воспротивилась девица решению родительницы. Велизар бы решил, что жених Бажене не мил, и ушёл бы, если бы женщины не заговорили о тех странных словах, произнесенных девицей. Закончила ли она свое злое заклинание, или силы духа пока слишком малы? А может девка всё придумала, чтобы напугать других? Но разве ж могла она позабыть о судьбе одержимых?

— Оставьте нас, — сказал Велизар вошедшим в избу людям.

Те попятились, не смея спорить с ведьмаком.

— Что ж это деится, — причитали женщины и аккуратно прикрыли за собой дверь.

— Как звать тебя? — спросил он у девушки.

Одержимые редко помнили свои имена, особенно если дух вселился совсем недавно. Одновременно с вопросом Велизар щелкнул пальцами, призывая силу. Духа Бездны в девушке он не обнаружил. Но и обычным человеком она не была.

Вошедший в дом мужчина сильно отличался от других обитателей этого странного места. Одежда на нем хоть и была необычной, но хотя бы не походила на музейный экспонат. В черной куртке с черненными заклепками он был похож на байкера. Он и волосы носил длинные, разве что заплетены они были не в простой хвост, а в тонкие косы, на кончиках которых болтались концы лент и бусины. Аккуратно стриженная борода явно была стабильным источником дохода какого-нибудь модного барбер-шопа. Но с его нарядом это смотрелось очень органично.

Он и сам был хорошо сложен и обладал приятными чертами лица. Лишь волосы на висках посеребрила седина, хотя лицо его казалось молодым. Но это не портило его, а наоборот, придавало особый шарм.

— Как звать тебя? — спросил он, нервно пощелкивая пальцами.

Родители дали мне редкое старорусское имя, за что я была им не очень благодарна. Оно было красивым, но среди Оль и Кать всегда казалось чужим и неуместным. Потому я часто смущалась, называя его. Только ленивый не спрашивал: почему назвали именно так?

— Бажена, — тихо ответила я и посмотрела на незнакомца. Но он как будто облегченно выдохнул. Тоже что ли любитель старорусской романтики?

— Зачем свадьбу расстроила, да гостей распугала? — спросил он и даже ободряюще улыбнулся.

— Так ведь не хочу я замуж, — ответила честно. Тем более за не пойми кого, — добавила про себя. А за похищение еще и заявить нужно, куда следует.