— Да. Да. Да, — повторяю я эти слова снова и снова.

Его дыхание прерывистое, а его тело движется, как неистовый шторм, прижимаясь к моему.

— Господи, — стонет он. — Мне чертовски нравится, как хорошо ты принимаешь мой член.

— Макс, — выдыхаю я, неподдельное желание и потребность напрягают мои мышцы. — Сильнее. Я хочу чувствовать тебя внутри себя, пока тебя нет.

Его рука обхватывает меня за шею, и я еще глубже вжимаюсь в матрас. Своей жестокой хваткой он грубо трахает меня, пока я не начинаю безумно умолять:

— Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.

— Кончай, — рычит он приказ, который мне отчаянно нужно услышать.

Другая его рука касается моей задницы, и меня охватывает наслаждение. Оно настолько сильное, что я не могу дышать и только стону.

Боже, то, как этот мужчина трахает меня, просто умопомрачительно.

Макс с резким стоном погружается глубоко в меня, затем его тело наваливается на меня сверху, когда он кончает, его член дергается внутри меня.

— Господи, — выдыхаю я, пытаясь отдышаться.

Он вырывается и скатывается с меня, его дыхание срывается из приоткрытых губ.

Я придвигаюсь ближе к нему и прижимаюсь к его боку, пока мой взгляд скользит по его обнаженному телу, которое не что иное, как шедевр.

Я кладу руку ему на грудь и говорю:

— Я буду скучать по тебе.

Он обнимает меня за плечи и целует в макушку:

— Ты и заметить не успеешь, как я вернусь.

Боже, я надеюсь на это.

Как только мы восстановили дыхание, Макс встает с кровати и идет в ванную. Я слышу, как включается душ, затем он говорит:

— Присоединяйся ко мне.

С улыбкой я соскальзываю с кровати и, направляясь в ванную, встаю вместе с ним под душ. Взяв средство для мытья тела, я брызгаю немного себе в руку, затем говорю:

— Стой спокойно, пока я буду мыть тебя.

Его губы растягиваются в редкой горячей ухмылке, когда мои ладони скользят по его коже. Я стараюсь запомнить каждый дюйм его тела, прежде чем закончу.

Макс не торопится мыть меня, а когда заканчивает, нежно целует. Это наполнено обещанием, что он вернется ко мне.

Его руки прижимают меня к его груди, и он долго держит меня в объятиях.

— Не волнуйся, детка. Это то, чем я занимаюсь. Я вернусь к тебе. Обещаю.

— Тебе лучше вернуться, — шепчу я. — Я не могу потерять и тебя тоже.

Он отталкивает меня и встречается со мной взглядом.

— Я лучший в своем деле. Ты не можешь волноваться каждый раз, когда я ухожу.

Подняв руку, я кладу ладонь ему на подбородок.

— Я всегда буду волноваться, Макс. — Мои губы растягиваются в нежной улыбке. — Когда ты сказал, что любишь меня, ты подписался на то, что я всю жизнь буду беспокоиться о каждой мелочи, касаемо тебя. Я знаю, ты привык быть волком-одиночкой, но ты больше не одинок. Теперь я здесь.

Эмоции наполняют его глаза, и он смотрит на меня так, словно я — его начало и конец.

— Спасибо, Камилла. — Он наклоняет голову, его любовь ко мне отражается на его лице. — Спасибо тебе за то, что влюбилась в меня, за то, что заботишься о том, что со мной происходит, за то, что приносишь счастье в мою жизнь.

Я приподнимаюсь на носочки и запечатлеваю нежный поцелуй на его губах.

— Я люблю тебя, Макс. Всем сердцем.

Глава 37

Макс

Когда мы приземляемся на острове незадолго до полуночи, я крепко держу Ками за руку, желая насладиться каждым моментом, когда я смогу прикоснуться к ней, прежде чем мне придется оставить ее.

До того эмоционального момента, который мы разделили в душе, я в последнее время не задумывался о секрете, который скрываю от нее.

Не то чтобы я забыл, но мы были заняты обустройством нашей совместной жизни и выяснением, кто стоит за смертью Мориса.

Я думал, что смогу хранить секрет вечно и унести его с собой в могилу. Думал, что мне не обязательно жениться на Ками, что мы можем просто наслаждаться нашей совместной жизнью как пара.

Я ошибался.

После эмоционального момента в душе, когда она дала мне понять, что теперь у меня есть кто-то, кто беспокоится о моей безопасности, я понял, что хочу, чтобы между нами были самые серьезные обязательства. Я хочу, чтобы она взяла мою фамилию. Хочу иметь от нее детей.

Я хочу жениться на Ками.

И чтобы это произошло, я должен признаться и молиться всем святым, что она простит меня. Либо это, либо я, блять, буду держать ее в плену, пока она снова не научится любить меня.

Мы выходим из самолета, и я не могу заставить себя улыбнуться Николаю и Эбигейл, которые ждут нас.

— Спасибо, что позволили Ками побыть с вами, пока я разберусь с делами.

Мой друг улыбается мне.

— Мы рады видеть ее у себя.

— У меня нет времени, чтобы остаться подольше, — сообщаю я ему. — Чем быстрее я уйду, тем быстрее вернусь.

Он кивает.

— Иди, брат. Я прослежу, чтобы с Ками ничего не случилось.

Я поворачиваюсь к ней лицом и ненавижу беспокойство в ее глазах. Она натягивает на лицо храбрую улыбку.

— Не заставляй меня ждать слишком долго.

Я прижимаюсь поцелуем к ее губам, затем отвечаю:

— Не заставлю.

Отвернувшись от нее, я иду обратно к самолету и поднимаюсь по трапу. У двери я оглядываюсь на любимую женщину, прежде чем исчезнуть в салоне.

Я приказываю пилоту взлетать и, найдя свое место, пристегиваюсь ремнем безопасности. Я достаю телефон из кармана и быстро набираю сообщение для Ками, а затем выключаю устройство.

Когда я вернусь, мне нужно будет задать тебе вопрос.

_______________________________

Приехав во Францию, я сразу же отправился в дом семьи Ками.

Филипп недоволен тем, что я один. Мужчина ворчит себе под нос, убирая кухню.

— Как она устроилась? Ей лучше? — спрашивает он, даже не глядя в мою сторону.

— Она счастлива, Филипп, — уверяю я его.

— Хорошо, — бормочет он, вытирая руки полотенцем. — Спасибо, что заботишься о ней. Кажется, она действительно любит тебя.

— И я люблю ее. — Я беру стакан с водой и делаю глоток, после чего говорю. — Я ухожу. Вернусь позже.

Он просто кивает, когда я выхожу из кухни. Я одет в свой обычный черный костюм и, выходя из дома, беру свою сумку, которую оставил в фойе.

Поместье Ру находится недалеко от дома семьи Ками.

После проверки системы безопасности компании стало ясно, что я не смогу попасть в здание его компании. Охрана чертовски жесткая. Так что у меня осталось только два варианта. Либо я убираю его во время поездки, что не сделает это личным делом, как просила Ками, либо убиваю его у него дома.

Я выбираю вариант с домом, чтобы не торопиться. К счастью, Ру живет один. Похоже, он усвоил урок после своего четвертого развода.

Я паркую внедорожник в паре миль от особняка Ру и, подхватив спортивную сумку, вылезаю из машины.

Уже больше одиннадцати, и улица пуста, когда я прохожу небольшое расстояние до углового дома. Под покровом темноты я перебрасываю сумку через стену и, подтянувшись, быстро перепрыгиваю через нее, приземляясь на корточки.

Я расстегиваю молнию на сумке, достаю Heckler & Koch и прикрепляю глушитель. Достав KA-BAR и кобуру, я прикрепляю их к поясу, а затем застегиваю молнию на сумке.

Поднимаясь на ноги, я оставляю спортивную сумку у стены и крадусь к задней части дома.

Раздвижные двери широко открыты, и в доме горит свет. Жизнь в закрытом поселке заставляет людей терять бдительность. Поскольку он живет в том же районе, что и Ками, я смог узнать расписание охранников и знаю, что они не будут патрулировать территорию еще минут тридцать.

Я не уверена, в какой комнате будет Ру, и, проскальзывая в двери, быстро подхожу к стене и прижимаюсь к ней всем телом. На мгновение замираю и прислушиваюсь, нет ли какого-нибудь движения.

Ничего не слыша, я прохожу через гостиную и поднимаюсь по лестнице.

Внезапно Ру кашляет, давая мне понять, где он находится. Держа пистолет наготове, я подхожу ближе к комнате, в которой он находится, и когда появляюсь в дверях, он даже не поднимает головы.