— Да, да, — закивал сэр Генри. — Я и забыл. Это будет наилучшим выходом.

— Что такое Черная Хмарь? — тут же влез Кит. — И где она?

— В Котсуолдсе, недалеко отсюда, — небрежно заявил Козимо. Заметив озадаченное выражение Кита, он объяснил: — Ничего, скоро все увидишь своими глазами. — Он аккуратно свернул пергамент, перевязал лентой и снова обернул тканью. Уложил пергамент в сундук и запер. — Вот так. Кейкбреду — ни слова! Да и вообще никому! Договорились?

— Разумеется, — подтвердил сэр Генри. — Никому ни слова.

Друг за другом они начали подниматься по лестнице.

— Зачем столько хлопот, — недоумевал Кит. — Не проще ли взять карту и смыться?

— Пока не знаю, — ответил Козимо. — И не узнаю до тех пор, пока не поймаю того, кто это сделал.

Снаружи стало еще прохладнее. Небо над восходящей луной покрывали тонкие облачка. По двору прошла шумная группа студентов в черных мантиях. Сэр Генри, Козимо и Кит остановились перед домиком казначея, чтобы вернуть ключ.

— Надеюсь, все в порядке, сэр Генри? — спросил Симеон, принимая ключи.

— Все как обычно, — вежливо ответил сэр Генри. — Спокойной вам ночи, Кейкберд. До следующей встречи.

— И вам того же, сэр Генри, — ответил чиновник с поклоном. — Да хранит вас Бог в добром здравии, джентльмены. Доброй ночи.

Когда они покидали колледж, как раз зазвонили колокола в соборе напротив.

— Время молитвы для всех богобоязненных людей, — заметил сэр Генри. — Кто-нибудь из вас составит мне компанию?

— Почему бы и нет? — ответил Козимо. — Прежде чем мы доберемся до конца этого приключения, нам понадобится не одна молитва.

Перспектива вовсе не обрадовала Кита, но он послушно последовал за своими спутниками через дорогу к церкви. Колокола рассекали свежий ночной воздух острым, как нож, звоном. Миновали кладбище, и с последними ударами колокола вошли в храм.

«Золотой Крест» проснулся еще на рассвете и теперь просто клокотал. Всем постояльцам не терпелось заняться делами, и после завтрака из черствого хлеба с кружкой эля народ начал разъезжаться. Сэр Генри, в распоряжении которого была собственная карета, мог не суетиться и ехать попозже. Кит с трудом продрал глаза — он не привык к такому раннему подъему, — и потому задержался с завтраком, с отвращением глядя на эль и мечтая о чашке крепкого кофе и теплом круассане. Однако время кофеен в Оксфорде еще не настало. Была парочка, но для богатой публики и редких интеллектуалов.

Покончив с завтраком, Кит вышел вслед за Козимо и сэром Генри в серое утро и заметил, что землю покрывает густой слой инея. Лошади, выведенные из теплой конюшни, исходили паром, и Кита дрожь пробрала при одном взгляде на них. Он залез в карету и, под пощелкивание кучерского хлыста, очень напоминавшего выстрелы, карета с грохотом выехала со двора на улицу. Ехали быстро и вскоре оказались возле полуразрушенных Северных ворот города; карета миновала кучку скромных домиков, теснившихся к остаткам стен старого города, и выехала в поля.

Кит смотрел, как земля медленно оживает под синим сентябрьским небом. Вскоре потеплело, и Кит сбросил плед, прислушиваясь к разговору своих спутников. Проехали крохотную деревушку, пересекли вброд Черуэлл и остановились только в Банбери, перекусить мясными пирогами, которые изумительно выпекал местный пекарь. Дальше ехали на запад, по долине Виндраш. Мимо Кита проплывал Котсуолдс со своими бесконечными пологими холмами, между которыми ютились маленькие фермы.

Становилось все теплее. Тени уже начали удлиняться, когда Кит обратил внимание на странный холм, заметно отличавшийся от прочих симметричными склонами и плоской, как стол, вершиной. Три высоких дерева, словно три плюмажа на тюрбане султана, украшали холм. Вроде бы света вполне хватало, но от холма распространялся какой-то темный воздух, и чем ближе они подъезжали, тем темнее становилось.

— А, вот оно, — объявил Козимо, выходя из дремотного состояния. Он зевнул и потянулся. — Вот и Черная Хмарь. — Он невольно передернул плечами. — Довольно неприятное место. Не приведи Господь оказаться здесь ночью.

— А что в нем такого? — с недоумением спросил Кит. — Холм как холм.

— Ну да, а бубонная чума — болезнь как болезнь.

Кит пригляделся. Место и впрямь навевало некое уныние.

— И все-таки, чем оно отличается от других мест?

— С ним связано много историй, — серьезно ответил Козимо. — Знаешь, как с воспоминаниями старого служаки — чем больше времени проходит, тем они мрачнее становятся.

Кит какое-то время рассматривал неприятный холм. Пожалуй, и правда, в воздухе ощущалось нечто зловещее — холм покрывала какая-то особо унылая тень.

— В нашем Родном мире задокументирован один случай, — меж тем продолжал Козимо. — Один молодой парень, только что вернувшийся с Первой мировой войны, ухаживал за своей возлюбленной среди троллей — так зовут вон те три дуба на вершине. Как-то раз бедняга заснул, поджидая свою девушку. Наступила ночь… — Козимо замолчал.

— И что? — поторопил его Кит.

— Парня больше никто никогда не видел. Никаких следов борьбы. Только его плащ и шляпа, да, и еще половина ботинка.

— В самом деле?

— Нет, конечно, глупый ты человек! — Козимо рассмеялся. — Парень так и не дождался никого. На следующее утро плотно позавтракал и тут же перенес прицел на хорошенькую трактирщицу из той деревни. Как думаешь, почему? — Козимо вновь рассмеялся, глядя на растерянного Кита. — Что, по-твоему, произошло?

— Да ну вас совсем! — жалобно отмахнулся Кит. — Я-то вам поверил.

— Не стоит принимать все так близко к сердцу, мой мальчик, — беспечно ответил прадед. — Не было ничего такого. По правде говоря, воздействие Черной Хмари гораздо тоньше, хотя местным жителям от этого не легче.

— А что с ними не так? — осторожно спросил Кит.

— Не с ними, а с этим местом. Компас безбожно врет в радиусе полумили от холма, крупный рогатый скот и овцы никогда не заходят на склоны, птицы не садятся на деревья. И со временем здесь происходят непонятные вещи.

— Время-то здесь причем? — удивился Кит.

— В начале тридцатых один преподаватель из Оксфорда экспериментировал здесь с часами, зеркалами, магнитометрами и бог знает с чем еще. Часы, оставленные им на холме, то отставали, то убегали вперед, а то и вовсе останавливались; спектральный анализ отраженных световых лучей показал резкий сдвиг в сторону красного цвета; звуковые волны распространяются медленнее, ну и прочие любопытные аномалии.

— И как это все объясняли?

— А никак. Профессор ничего не придумал, разве что опубликовал результаты исследований. Но до сих пор никто не выдвинул никакой внятной гипотезы, — Козимо развел руками. — Но среди знатоков Черная Хмарь считается порталом или хабом — местом многих потусторонних пересечений, так сказать, перекрестком. В Британии их несколько: Стоунхендж — крупнейший и наиболее активный, я бы тебе советовал держаться подальше от этого портала. Есть еще Кольцо Бродгара — в целом довольно полезный узел, — продолжил Козимо. — Ну и здесь. Это не совсем лей-линии, но для наших целей подходит, действует почти так же.

— Понятно, — Кит покивал, хотя мало что понял. Впрочем, для него важно было одно: они отправились в это место, чтобы спасти Вильгельмину, пребывание которой неизвестно где с каждым днем беспокоило его все больше. — Да уж, довольно странный холм, — неопределенно протянул он.

— Согласен, странный. Но вся его странность в том, что создан он не руками нынешнего человека, — объяснил Козимо. — Полагаю, каменный век, или очень ранний бронзовый век. Точнее трудно сказать. Очень древнее место. Многие племена и расы использовали его на протяжении тысячелетий.

Кит кивнул. Он представил, скольких трудов стоило возведение такого огромного сооружения — ведь землю таскали без всякой техники. Должно быть, потрачены миллионы человеко-часов и все напрасно. Во всяком случае, Кит так считал. О чем и сообщил Козимо.