- Папенька будет в гневе, - усмехнулась я. – А меня не волнуют сплетни. Люди могут думать все, что захотят, я не собираюсь никого переубеждать.

- Знаешь, с одной стороны, твое отношение к репутации семьи даже восхищает, но… мы живем в обществе. И перед персоной нон грата будут закрыты все двери, - напомнил Боуер. – Ты можешь лишиться всего.

Наверное, это должно было меня ужаснуть. Но я уже начинала с нуля. Без единого бонуса, только с желанием выбраться из нищеты. Поэтому нет, я не боюсь.

- С моим даром я не пропаду, - я улыбнулась серьезному парню. – Я лучше начну с самого низа, чем буду оправдываться перед теми, кто даже не извинится, когда поймет, что был не прав.

Он только головой покачал – то ли осуждая, то ли восхищаясь. Но сказать ничего не успел, ему помешали трели моего блокнота, на который посыпались сообщения. Никак, папенька проснулся.

- Кому это ты так понадобилась? – даже удивился Боуер.

- Папеньке, - я скривилась, убедившись, что пишет мне Кассиус.

Вот никогда же не писал, как хорошо было…

- Что-то важное?

- Ругается, - махнула я рукой, пробежавшись глазами по веренице сообщений.

Да, Кассиус был крайне недоволен, что я не уведомила его о произошедшем заранее. Но мне было некогда! Хотел бы подробностей – поднял бы подчиненных. Сам проморгал случившееся, а я теперь виновата.

- И что теперь? – парень встревожился.

Переживает за меня. Приятно.

- Подуспокоится, и отвечу. Ругаться по переписке – так себе идея.

- Поразительно. Тебя совсем не пугает, что твой отец рассержен?

- Боуер, я ведь его не помню. Почему он должен меня пугать? – я даже удивилась.

- Но он ведь твой отец. Он может повлиять на твою жизнь.

- Думаешь, я беспрекословно это позволю? – невольно усмехнулась я.

Нет, я не испытываю иллюзий в отношении родителей Риссы. Они оба могут знатно отравить мне жизнь при желании. Поэтому лучше с ними не ссориться. Но, с другой стороны, я ведь тоже могу за себя постоять. Прогнуть меня не получится, просто потому что я не испытываю к ним того уважения, какое взращивали они в своей дочери. Но и недооценивать их влияние я бы не стала.

- М… твой отец довольно… жесткий человек. И он - советник короля. Мне кажется, у тебя не хватит ресурсов ему противостоять, - признался Боуер.

Я это понимала, хотя никогда не рассматривала Кассиуса с такой стороны. Я где-то на краю сознания помнила, что он еще и политик, но не задумывалась, что это значит.

Впрочем, не скажу, что у меня большой опыт общения с политиками.

- Я и не собираюсь, - покачала я головой. – Мы же семья. И всегда можем договориться. Только не на эмоциях, конечно.

- Звучит как-то… по-взрослому, - невольно хмыкнул Боуер, послушал жужжание моего блокнота и заметил: - Но что-то я сомневаюсь, что он успокоится, если ты не ответишь.

- Тоже верно, - признала я.

Кому другому, возможно, и было бы достаточно одного времени, чтобы остыть. Но явно не Кассиусу Аберэ. Кажется, раздражение – это его естественное состояние.

Только, боюсь, пары слов ему не хватит, чтобы успокоиться и отложить разговор до лучших времен.

- Поговори с ним, - предложил Боуер.

- Это надолго, - я скривилась.

- Я не буду мешать, - понятливо пообещал он.

Я вздохнула и открыла сообщения папеньки.

М-да, последние штук десять – только мое имя. Не удивительно, что блокнот так бодро жужжал.

«Папенька, не нервничайте», - посоветовала я.

«Кларисса! Ты понимаешь, что ты натворила?!»

«Ничего», - уверила я его.

«Ничего? Ты опозорила нашу семью! Это пятно на репутации Аберэ!»

«А что, по-вашему, было бы лучше позволить работорговле процветать на нашей земле?» - удивилась я.

«Ты должна была все мне рассказать! Я мог бы принять меры, чтобы не предать это дело огласке!»

«Я рассказала вам достаточно. Не моя вина, что вы не отнеслись к этой информации достаточно серьезно», - я мысленно пожала плечами.

Кого он тут хочет пристыдить? Меня? Три ха-ха.

«Кларисса!»

Я словно воочию увидела, как он гневается. И не сдержала улыбки.

«Папенька, вы действительно думаете, что стражи порядка Аберана настолько нам не лояльны, что рассказали все прессе?»

«О чем ты?»

«Я думаю, даже если бы вы отнеслись к моим словам со всей серьезностью, информация все равно попала бы к репортерам. Потому что у работорговцев были покровители, не контролируемые нашей семьей. И им выгодно, чтобы подозрения пали на нас. Поэтому с нашей стороны надо максимально содействовать расследованию, чтобы отвести эти подозрения».

Кассиус прочел, но ничего не ответил. И я не удержалась, спросив:

«Ведь наша семья не имеет к этому отношения?»

«Разумеется, не имеет», - откликнулся папенька.

Впрочем, было бы глупо ожидать признания в ином случае.

«Вот почему нет смысла тратить время на ругань. Работорговлю надо было остановить. И информация об этом распространилась бы неизбежно. Лучше сосредоточиться на том, чтобы минимизировать ущерб».

«Каким образом?»

«Роннан уже этим занимается. Надо продемонстрировать королевству заботу об освобожденных. Чем больше будут довольны люди, тем меньше будет повода полагать нас причастными».

«Если все не решат, что это попытка загладить вину».

Я только хмыкнула. И как папеньке такое в голову пришло?

«Чтобы аристократы считали себя виноватыми перед жителями трущоб? Папенька, вы и впрямь так подумали?»

«Это стратегические размышления».

«И вот вам задача для стратегических размышлений – как подать нашу помощь освобожденным в виде жеста доброй воли, а не попытки извиниться. Вы справитесь, я в вас верю. Вы нашли мне управляющего?»

«Кларисса, не переводи тему!»

«А вам есть что еще мне сказать?» - я даже удивилась.

Ответ подзадержался, но был лаконичен:

«Договаривайся сама».

И контакт.

«Спасибо, папенька».

На этот раз Кассиус не ответил. Кажется, я его озадачила.

Нет, конечно, он и сам бы пришел к таким выводам, если бы не злился на меня, считая, что это я подставила семью. А учитывая, что в последнее время я являюсь раздражающим фактором в семье, не разозлиться он не мог. Даже жалко мужика. Растил дочь – послушную, беспрекословную, которая к тому же умудрилась так накосячить, что до конца жизни обязана была быть ниже травы тише воды. А тут я. Поперечная. И никакого сладу со мной. Вот и бесится.

А как известно, гнев ослепляет.

- Договорились? – полюбопытствовал Боуер, все это время тихонько сидевший рядом.

- В целом да, - кивнула я, убирая блокнот.

Хотелось потереть виски и пожаловаться на головную боль, вот только голова совершенно не болела. Хорошо быть юной.

Интересоваться подробностями Боуер тактично не стал и, закончив с завтраком, мы отправились на занятия.

Но перед звонком я отправила Томасу запрос на магосподина Рудиаля – управляющего, которого нашел для меня Кассиус. Если есть возможность раздобыть о нем информацию – надо ей пользоваться.

Информация оказалась неоднозначной. О Рудиале говорили, как о человеке, способном из самого убыточного предприятия создать прибыльный бизнес. Вот только большая часть прибыли уходила на оплату его услуг, что делало их бессмысленными. Да и каждое его увольнение сопровождалось скандалом, из-за чего услугами супер-управляющего воспользоваться решались немногие.

У семьи Рудиаль, кстати, имелся слабый пророческий дар, что, как считалось, помогало ему выбирать такие бизнес-решения, которые приводили к процветанию. Но я в этом как-то усомнилась – с таким читом зачем поднимать чужое дело, если можно основать свое?

К слову, те предприятия, которыми управлял магосподин Рудиаль, до сих пор в большинстве своем процветают. А бывшие работодатели, как один, обвиняют его в возросших требованиях, выполнить которые было категорически невозможно.

И вот этот тип совсем недавно ушел из очередного дела, и сейчас совершенно свободен.