На подлете к планете Ма-Сои указал на большой корабль на орбите:

— Это исследовательская станция, одна из пяти. Летают вокруг планеты чуть ли не с момента катастрофы, собирают данные.

— Они могут нас заметить?

— Они автоматические, там никого нет. Но без остановки шлют данные на Эо. А они иногда делятся с нами.

— И? Что-то меняется?

— По информации с этих станций — нет. Планета мертва и никто не может сказать, когда мы сможем вернуться домой. — с тоской произнес Ма-Сои, разглядывая серо-желтый ядовитый шар.

— Но мы можем спуститься? Твои костюмы выдержат?

— Должны.

— Честно сказать, костюм не вызывает доверия, — девушка разгладила на груди толстую синтетическую ткань, под которой тело непроизвольно начало потеть. — И в нем очень жарко.

— Знаю, терморегуляция пока не работает. Включу, когда сядем.

Ма-Сои, такой непривычный без своего многослойного платья и дорогой накидки, с волнением смотрел в открытую стену-иллюминатор. Прямо сейчас он еще мог отказаться о глупой затеи посетить мертвую планету и вернуться на родную станцию. Никто даже не узнает. И никто не осудит владыку за то, что он отказался.

— Хочешь вернуться? — спросила Алина ибо мужчина слишком долго сидел неподвижно.

Ма-Сои встрепенулся, отрицательно покачал головой и направил небольшой челнок в самую гущу серо-оранжевых облаков. Никто не знал что их ждет, возможно планета отравлена настолько, что челнок не выдержит и разрушится еще на полете к поверхности. Тогда их ничто уже не спасет. И все же Ма-Сои протянул руку к сначала к ключице Алины и нащупал кнопку включения костюма. Прозрачное поле или что-то на него похожее обволокло тело и голову девушки, а температура под тканью резко начала опускаться. Похожие маски ее заставляли носить сто лет назад, когда люди впервые прилетели на Лиин.

Следом мужчина включил свой костюм и закрыл иллюминатор. Тоже бесполезное занятие, если на поверхности все так плохо, то костюмы и закрытый иллюминатор лишь немного отсрочат неминуемое. Теперь они летели вслепую, полагаясь только на монитор и скудные данные счетчиков.

Челнок чуть потряхивало, но не сильнее, чем обычно при входе в атмосферу. Сначала Ма-Сои напрягся всем телом и нахмурил брови, но потом вспомнил, что в последний раз сажал челноки на поверхности планет очень давно. В космосе никогда не трясет, ибо у Туола нет никакой атмосферы.

Датчики все это время сходили с ума. Они то показывали чудовищное давление, то наоборот — словно челнок не в атмосфере, а в открытом космосе. Потом начали пищать анализаторы газов и радиации. По их показаниям можно было подумать, что челнок падает в огненное сердце звезды.

И вдруг резко все стихло.

Ни ошибок, ни писка, ни тряски. Челнок медленно двигался к поверхности планеты, как если бы садился на Земле или Глисаде. На мониторе, пусть и схематично, можно было разглядеть небольшие возвышенности и равнины и вроде даже что-то похожее на русла рек.

— Мы умерли? — пробормотала Алина, разглядывая серую стену иллюминатора. Вот бы ее открыть и увидеть своими глазами, что там происходит.

— Не знаю. Может от радиации датчики отключились.

Отчего-то Алина совершенно не страшилась смертельной опасности. Это же Альянс! У них есть такие технологии, которые порой невозможно представить. Глядя на челноки, корабли и целые станции, мозгоголовые эонцы не смогли придумать защиту от радиации или отравленной атмосферы? Да глупости! Даже если на поверхности мрак и ужас, Ма-Сои легко взлетит и вернется на Туол. Да и потом, Алина помнила подъем на челноке с безымянной планеты — тогда мигали абсолютно все кнопки на приборной панели, а сейчас всего парочка. Уже не так страшно.

— Можешь открыть иллюминатор?

Ма-Сои проигнорировал просьбу девушки. Он слишком внимательно вглядывался в монитор, пытаясь найти подходящее место для посадки. Может им уже и не суждено взлететь с планеты, но хоть сядут они нормально. Ведь спустя тысячи лет в этом челноке найдут труп правителя в капитанском кресле. Так что владыке никак нельзя ударить в грязь лицом и некрасиво посадить королевский челнок.

Пилот кружил над землей минут десять, прежде, чем нашел подходящее место. Причем настолько подходящее, что по очертаниям походило на порт. Ма-Сои отчетливо различал на мониторе посадочные площадки и очертания технических построек. Может там когда-то порт и находился. На Эрлине, судя по историческим сферам, когда-то было много прекрасных портов. Челноки то и дело взлетали и садились, перевозя грузы и пассажиров. Когда-то жизнь здесь кипела, а теперь лишь очертания построек. Судя по монитору, сильно разрушенных.

Когда челнок дотронулся до поверхности, мужчина еще раз посмотрел на данные с датчиков. Они все еще выдавали странные цифры, но уже не пищали и не требовали срочно покинуть опасное место. Просто беспомощно мигали, смирившись со своей судьбой.

— Что ж, мы сели. Уже неплохо. — вздохнул мужчина и потянулся к кнопке открытия иллюминатора. — не обещаю прекрасные пейзажи. Судя по монитору все вокруг сильно разрушено.

— Я и не ожидаю. Давай уже, познакомь меня со своей планетой.

Стоило стене стать прозрачной, как в глаза ударил… солнечный свет. У первых за столетия посетителей Эрлина перехватило дыхание. Буквально за секунду в голове пронеслись сотни мыслей и предположений — выжигающая глаза радиация, горящая поверхность или, быть может, ядовитые газы помутили рассудок. Но нет, это было обыкновенное солнце, лучи которого нежно ласкали челнок, стоявший среди разрушенных зданий.

Теперь очертания бывшего порта можно было увидеть своими глазами. Вот главный ангар, откуда на челноки грузили товары, вот административное здание поменьше. А прямо перед носом раскинули свои лепестки посадочные площадки. Они точь-в-точь повторяют очертания сотен портов на других планетах и лунах.

Видимые здания были сильно повреждены, некоторые разрушены до основания. Обломки так и остались валяться вокруг, годами засыпаемые землей и песком. И на ушедшем в историю свидетельстве хаоса и разрушения росли могучие деревья, кусты и травы. Зеленые кроны, коричневые стволы — словно кто-то в шутку привез их с Земли и посадил на мертвой планете. А они назло выжили и размножились, поглотив эрлинские города, поля и порты.

Ма-Сои в смятении смотрел в иллюминатор, не в силах произнести ни слова. Лишь иногда его губы подергивались, но изо рта не вырывалось ни звука.

— Я же ведь не умер, — наконец смог выдавить он. — Я не умер.

Мужчина сорвался с места, ударил по кнопке открытия трапа, да с такой силой, что та дала трещину ровно посредине, и поспешил выбежать наружу.

— Что за обман! — он отключил поле на костюме, в ужасе озираясь по сторонам. — Кто это придумал?

Алина впервые видела супруга в замешательстве и решила молча постоять в сторонке, пока он не придет в себя. Ма-Сои какое-то время просто кричал, причем, похоже, в выборе слов не стеснялся. Во всяком случае половину криков переводчик в ухе разобрать не смог.

Когда мужчину немного попустило, он начал молча расхаживать кругами, осторожно дотрагиваясь до всего, до чего мог дотянуться. Кирпичи разрушенного порта, травы и цветы, песок под ногами. Он пытался потрогать все, словно не верил, что они настоящие. Да и кто поверит?

Сотни лет всему Альянсу показывали мертвую планету Эрлин, а эрлинцев считали главными виновниками трагедии. Да, война была, да, планета пострадала. Но сейчас она живет и цветет всеми возможными и невозможными цветами. Русла рек снова полны, леса застилают землю и сотни птиц летают в небесах.

— Ты что-то знала об этом? — Ма-Сои сурово посмотрел на Алину. Та в ответ отрицательно покачала головой. — Что, твой долговязый ничего не говорил?

— Клянусь, нет. Наоборот, Эрлин постоянно приводили в пример, как величайшую трагедию. Даже когда Земля еще не была частью Альянса.

— И зачем же они это сделали? Зачем скрывают от всех?

— Не знаю, Ма-Сои, честно, не знаю. Одно могу сказать, у Альянса секретов куда больше, чем ты можешь представить.