Кооно, сам не понимая зачем, сел на край кровати, разглядывая в полумраке очертания маленькой фигурки. На далекой планете землянки все должно быть по другому. Бескрайние поля, ласковое солнце и полноводные реки. Целая планета с условиями, как в Зеленом районе. И чего ей не сиделось на своей чудесной планете?

— На Земле такой погоды нет? — осторожно спросил мужчина. Он пока не понимал, злится ли его гостья или уже успокоилась.

— У нас есть все. И такие бури тоже, только короткие. И собачий холод и невыносимая жара. Все, что пожелаешь.

— Больше не гневаешься?

— Нет, но управлять челноком не буду.

— Деваться-то некуда.

— Еще как есть куда. Мне уже все равно, кто меня с Глисады заберет. Лишь бы поскорее.

— Я бы так не радовался. Охотиться за тобой несомненно будут, но вот кому ты достанешься?

— Какая разница?

— Там где сто тысяч, там и миллион и два. Вдруг ты попадешь к очень жадным спасителям?

— Ты же сам говорил, что сто тысяч — огромные деньги.

— А два еще больше. Не хотелось бы, чтобы толпа жадных головорезов удерживала тебя непонятно где, в надежде обмануть сам Альянс. Некоторые из них глуповатые, могут и на такое пойти.

— Ты бы пошел?

— С хорошей командой? Как минимум подумал бы.

Алина разочарованно вздохнула, поправляя тряпки на теле:

— Больше никогда не полечу на Глисаду.

— Хорошее решение. А пока ты здесь, есть будешь?

— Такой дубак, что даже есть не хочется. Когда включатся твои машины?

— Через пару часов. Я принесу тебе еще вещей.

Кооно встал с кровати, прошел к дальней стене и сгреб в охапку свою подстилку. Вернее, кучу тряпок, которые служили ею. Все это добро, вперемешку с мелким песком, он бросил на кровать.

— Укрывайся.

— А сам будешь мерзнуть на земле?

— Я к холоду спокойнее отношусь. Не первый год в пустыне, привык.

— От них толку никакого, забери себе.

— Давай хотя бы из-за тепла не будем спорить.

Кооно сел на самый край кровати и осторожно накинул несколько тряпок на плечи девушки. Он понимал, что ветхие вещи никак не помогут согреться теплолюбивой землянке, но больше ничего в его пещере не было. А она, должно быть, привыкла спать на лиинских простынях и укрываться теплыми пледами, на подобие тех, что однажды видел в дорогом доме счастья, еще до знакомства с Ихи. В кроватях местных красавиц можно было забыть все печали, утопая в воздушной мягкости перин и приятных ароматов. А уж что они вытворяли — стыдно вслух говорить.

Пока здоровяк вспоминал чудесные времена своей молодости, его гостья мелко тряслась под грудой тряпок. Проклятые обогреватели! Словно в ответ на его мысли девушка приглушенно чихнула, содрогнувшись всем телом.

— Эй, ты что, заболеть решила?

— Все в порядке. — послышался не менее глухой голос и шмыганье носом.

— Да пусть все пропадет в песках! — Кооно осторожно лег рядом, прижимаясь к ледяному телу. Девушка в его объятиях напряглась каждой мышцей, но не решалась даже шелохнуться. — Не бойся, всего лишь согрею. Как включатся обогреватели сразу уйду.

Но напрягалась Алина не от объятий, а от медленно растекающегося по телу волнению. Первый за очень долгое время мужчина, который вызвал хоть какие-то чувства. Почему именно он? Два принца не смогли разбудить ни капли желания, а тут угрюмый здоровяк, да еще и с темным прошлым. Да еще и глисадинец!

Может из-за того, что эрлинцы были слишком напыщенные и самовлюбленные идиоты, а Кооно их полная противоположность? К тому же именно с ним она вынуждена коротать время в оторванной от мира пещере второй месяц. Привыкли друг к другу, притерлись. Здоровяк уже не кажется хмурым убийцей, а тощая агура вовсе и не рабыня. А может потому, что мысли о близости посещали обоих, но никто вслух не решился о них говорить?

— Слушай, если ты подумал, что я тебя соблазнить пытаюсь…

— Даже в мыслях не было, — перебил мужчина и горячее дыхание дрожью отозвалось по спине.

— Вот и хорошо, потому что не пыталась.

Кооно демонстративно отодвинулся на несколько сантиметров для подтверждения своих слов. О каких вообще соблазнениях говорит землянка? Может когда-то девушки и заглядывались на него (зачем вообще он об этом рассказывал, идиот?), но те времена давно прошли. Он просто отшельник, а она живет на Лиине, под защитой главы проклятого Альянса. Между ними пропасть размером с весь видимый космос.

***

Утром Алина проснулась в тепле и в одиночестве. Не самое плохое утро, если подумать. Обогреватели достаточно нагрели пещеру, Кооно, как и обещал, только согрел и тихонько ушел в свой угол, как только включились обогреваттели. Сейчас он вовсе сидел за столом и вертел в руках какую-то металлическую деталь.

— Завтрак с тебя, — безучастно произнес он, не отвлекаясь от работы.

— И тебе доброе утро. — прозевала девушка, нехотя вставая с кровати.

Снова глисадинские сопли на завтрак, обед и ужин. Вот бы яичницы сейчас, да ароматного кофе. Яйца и кофе где-то там, на Земле, а на Глисаде только проклятые сопли. Алина нехотя достала очередную порцию стандартного пайка и уже приготовилась было засунуть ее в духовку, как Кооно вдруг прошипел:

— Замолчи.

— Что такое? — недовольно спросила Алина и обернулась в сторону мужчины.

Кооно напрягся всем телом и вслушивался в тишину, которую изредка прерывал шум ветра в пустыне. Непонятно что его так напрягло: ветер как шумел, так и шумит, ни тише и не громче. Однако на всякий случай Алина замерла на месте, чтобы не мешать глисадинцу слушать тишину.

Спустя несколько минут сама Алина услышала мягкую поступь по песчаным ступенькам. Удивительно, как здоровяк смог расслышать такой тихий звук? Словно читая мысли девушки, Кооно медленно встал из-за стола и, расправив огромные плечи, застыл напротив хода.

Шаг за шагом кто-то приближался к пещере. Надо же, не побоялись ни бурь, ни ночного холода. Этот «кто-то» очень смелый или глупый. Когда на пороге появилась укутанная с ног до головы фигура, мужчина грозно произнес:

— Кто тебя сюда принес, Моро?

Он встал между не менее удивленной Алиной и старой знакомой. Моро медленно сняла с лица тряпку, отряхнула пыль с лица и волос и по доброму улыбнулась хозяину пещеры:

— Ты знаешь кто.

— И до тебя дошли слухи?

— Когда обещают сто тысяч за потерянную землянку, а у тебя в пещере появляется агура, которая требует отвезти ее на Лиин… Знаешь, не нужно быть слишком умной, чтобы сложить простые факты. Ты, милочка, та самая землянка, которую ищет Альянс?

Алина почти прижалась к спине Кооно. Отвечать старухе она не собиралась, пусть хозяин пещеры разбирается со своими друзьями.

— Она моя гостья, Моро, и никуда из этой пещеры без меня не пойдет.

— Что, тоже хочешь награду? Понимаю. Как на счет того, чтобы разделить ее пополам, как в старые времена? Мы же всегда делились.

— Те времена давно прошли.

Кооно и сам не понимал до конца, почему не хочет делиться с Моро. Может до сих пор обижен за смерть любимой, а может со временем стал слишком жадным. Но с какой такой радости он должен делиться со старухой, которой осталось жить две бури? Она бы не делилась, будь у нее в руках землянка. Она хоть и старая, но хватка у нее всегда была железной. Она может улыбаться и пить до потери пульса, но если дело касается выгоды, то своего не упустит.

— Ты же понимаешь, что буря заканчивается. Очень скоро на пороге твоей чудесной пещеры будет вся Глисада.

Кооно кивнул.

— Думаешь, сможешь улететь?

— Уверен, что смогу.

— Твой челнок слишком старый и потрепанный. Тебя поймают молодые и юркие. Не ломайся, здоровяк, без меня ты не сможешь получить награду.

— Землянка неплохо летает. Та что как-нибудь разберемся.

— О, у вас есть план? — Моро без приглашения села за стол и привычным движением смахнула пыль с поверхности. Ничего не поделаешь, пыль — вечный спутник глисадинцев. — Не прошу поделиться твоим гениальным планом, но хочу предупредить: навряд ли хоть кто-то в Альянсе откажется от награды. Лететь тебе надо не просто быстро, а очень быстро. И делать это надо было вчера.