Так, думай.

Где бы ты прятался в ожидании рейса, Крикс? Явно не сидел бы в кафешке или на скамье в общем зале. Вряд ли отирался бы на парковке или в рекреационной зоне. Как вариант — аренда комнаты отдыха. Можно ещё окопаться в ВИП-зале, куда пускают исключительно аристократов, но Джонс обязательно его проверит.

Я двинулся вдоль бесконечного ряда панорамных окон, из которых открывался вид на кольцевую магистраль с эстакадой.

Маркер сместился вправо.

Взлётно-посадочные полосы? Здесь же их нет. Дирижаблям не нужно разгоняться, это машины вертикального взлёта. Получается, Сперанский уже миновал коридор таможенного досмотра?

Сверяюсь с табло.

Не соврал Паттерсон. В ближайшие часы ни одного рейса.

Чую — уйдёт.

И принимаю единственно верное решение: топаю в туалет. Плачу за вход целый динар, захожу внутрь, врубаю проницаемость и, не обращая внимания на удивлённые лица арабов возле писсуаров, прохожу сквозь кафельную стену. Оказавшись в длинном служебном коридоре, уверенно шагаю вперёд, затем смещаюсь вправо и ныряю в следующую перегородку.

Попадаю на склад.

Стоп, не склад.

Напоминает камеру утерянного багажа или что-то в этом роде. Значит, рядом — таможенный офис. А это плохо. Очень плохо.

— Эй! — окликает меня парень в тёмно-сером комбинезоне. — Здесь нельзя находиться посторонним!

Игнорирую ушлёпка.

Открываю ближайшую дверь и перемещаюсь… в огромное шумное пространство. Рядом вращается багажная лента с чемоданами. Вижу два эскалатора, они явно приведут к зонам посадки. Но это сложный путь, а мне нужна скорость. Поэтому я иду вперёд и на проницаемости просачиваюсь сквозь очередную преграду.

А вот и поле.

Две одинокие мачты, заходящий на посадку дирижабль. Ещё один дирижабль вдалеке, явно не пассажирский. Серебристые выпуклости ангаров.

Но маркер указывает не туда.

Поворачиваю голову и впервые за всё время пребывания в этой реальности вижу взлетающий биплан. Крохотный самолётик, рассчитанный на одного пилота и пассажира, с двумя несущими поверхностями. Вылитый «кукурузник».

И этот «кукурузник» с рёвом отрывается от земли, закладывает вираж и начинает набирать высоту.

Сергей, вы его нашли?

Не отвечаю.

Возможно, нашёл.

Биплан продолжает разворачиваться и уменьшаться в размерах, звук ревущего мотора затихает вдали. Когда аппарат схлопывается в точку, маркер Компаса застывает.

Знаете, я даже испытываю восхищение.

Кем бы ни был этот Сперанский, он ловко обвёл нас вокруг пальца.

Браво.

Я и не думал, что уравновешенный, невозмутимый Иезекииль Джонс способен на такое. Летающие стаканы, разбегающиеся в ужасе слуги, маты на родном английском, растрёпанные седые волосы и полыхающий яростью взгляд. У миллиардера не просто забрали любимую игрушку. Нет, похоронили дело всей его жизни.

Впрочем, сэр Джонс взял себя в руки.

— Извините, — он посмотрел на меня, потом на герцогиню. — Простите мне моё… недостойное поведение, коллеги.

Герцогиня холодно кивнула.

Я пожал плечами.

— Что нам известно? — сэр Джонс перевёл взгляд на Паттерсона.

Телепат откашлялся и начал вводить нас в курс дела, сверяясь с записями в блокноте.

— Хусейн не догадывался об истинном предназначении артефакта, сэр. Он был уверен, что продаёт забавную безделушку, умеющую превращаться в скарабея. Понятно, что он отменил бы сделку или начал набивать цену, но Сперанский действовал тонко. Изъявил желание осмотреть коллекцию, долго рассматривал редкие диковинки, акцент делал на оружии. А потом как бы случайно заметил скарабея.

— Классика, — поморщился миллиардер. — Что дальше?

— Купил, раскланялся и, сославшись на дела, исчез.

— А где наши люди в это время находились? Буи пинали?

— Никак нет, сэр. То есть… Мы не понимаем, как Сперанский это провернул. Вы знаете, что он не владеет навыками телепортации.

— Невидимость? — предположил я. — Бес-невидимка?

Ситуация меня откровенно забавляла.

Я вообще не понимал, зачем Сперанскому понадобился Великий Артефакт. То, что он был наделён Даром бессмертия, не знал только ленивый. Решил усилиться дополнительными опциями? Допустим. Но я бы на его месте не рисковал. Никто ведь не знает, как работает эта штука. Говорят, что можно заполучить в своё распоряжение целых две сверхспособности, но кто проверял?

Телепат посмотрел на меня с укоризной.

И ты, Брут.

Вот что читалось в этом взгляде.

— Хорошо, — я нарушил затянувшееся молчание. — Так или иначе, мы его упустили. Кирилл явно не собирался уходить на пассажирском дирижабле и выбрал… более экзотичный способ. Это его личный самолёт? Или арендованный?

— Арендованный, — вздохнул Паттерсон. — Здесь можно в частном порядке арендовать бипланы. Некоторые богатые туристы так делают.

— И куда он направился? — нетерпеливо бросил Джонс.

— На этот вопрос могу ответить я, — сказала герцогиня. — По своим каналам я добралась до маршрутных листов. Этот частный борт отправился на Мальту.

— Не так уж и далеко, — почесал подбородок Джонс. — Мы их не можем развернуть?

— Боюсь, это не в нашей юрисдикции, — покачала головой Воронова. — Кроме того, я не могу действовать в Халифате слишком напористо, не привлекая внимания Трубецких и Барского. Вы же понимаете, служба безопасности задумается над происходящим…

— Ясно, — перебил миллиардер.

Мне в голову пришла неожиданная мысль.

— Куда он прибудет? И в котором часу?

— Аэровокзал Валлетты, — ответила герцогиня. И, сверившись с изящными золотыми часиками, добавила: — Примерно через тридцать минут.

— У нас нет прыгунов, — покачал головой Паттерсон. — Это нереально.

Я широко улыбнулся:

— Всё реально, друг мой. Если вы имеете дело с Сергеем Ивановым.

— У вас есть план? — вскинулся Джонс.

— Организуйте мне связь, — я встал со своего кресла. — Международный звонок. Прямо сейчас.

— Как насчёт… — начал Паттерсон.

— Не телепатия, — отрезал я.

Джонс, не теряя ни секунды, включил селектор и начал с кем-то быстро переговариваться на арабском. Из обрывков фраз я понял, что на том конце провода администратор гостиницы, в конференц-зале которой мы собрались.

— Готово, — сказал миллиардер. — Кабина на первом этаже, вас проведут.

Не прошло и минуты, как в дверь деликатно постучали.

Швейцар в красной ливрее с золотым шитьём отвёл меня в дальний угол фойе, где рядком стояли три телефонных кабины — солидные, деревянные, с затемнёнными стёклами и лампами внутри.

— Как отсюда позвонить в Россию? — спросил я.

Мне назвали код.

Набираю знакомый номер, слушаю гудки. Кажется, проходит вечность, прежде чем трубку поднимают. На том конце провода — Джан.

— Привет, — говорю я. — Нужна помощь.

— Я тут малость занята, — протянула девушка. — Вот-вот приедут ребята из стройконторы. Что случилось?

— Мне нужно попасть на Мальту.

— Куда?

— Мальта. А ещё точнее — на аэровокзал Валлетты.

— Ты же не серьёзно, да?

— Абсолютно серьёзно.

Морфистка вздохнула.

— Ты где?

Называю адрес.

И прошу Бродягу открыть дверь прямо в телефонную будку.

— Что теперь? — спрашивает Джонс, когда я возвращаюсь в конференц-зал.

— Я постараюсь его остановить, — подхватываю рюкзак и направляюсь к выходу.

— С помощью своего домоморфа? — настигает меня реплика Вороновой.

— Вы проявляете чудеса осведомлённости, герцогиня, — задерживаюсь у двери, чтобы бросить через плечо: — Паттерсон, удерживайте линию.

— Будет исполнено, — отвечает телепат.

Вхожу в знакомую будку и вижу дверь, которую Бродяга прорезал в задней стенке.

За дверью — холл моей родовой усадьбы.

— Куда именно ты хочешь попасть? — уточняет Бродяга.

Джан стоит неподалёку.

— Терминал Валлетты. Аэровокзал. Показать на карте?