Затем я натягиваю носки и кроссовки, прежде чем натянуть легкую куртку на случай, если на улице не так тепло, как кажется. Я не имею представления о реальной погоде в Италии, но дома не всегда было тепло, как казалось изначально.

Взглянув на свой мобильный телефон, я подумываю о том, чтобы взять его с собой, но в этом нет смысла, когда у меня нет наушников. Поэтому я оставляю его на зарядном устройстве и направляюсь к двери, выскальзываю и тихо закрываю ее за собой, практически на цыпочках направляясь на кухню.

Мои мышцы напрягаются с каждым шагом, я беспокоюсь, что кто-то из братьев Де Лука окажется поблизости, и тут же жалею, что не схватила пистолет.

Черт.

Сейчас я стою у открытой двери на кухню, так что возвращаться бессмысленно, но, сделав один глубокий вдох, я вхожу в комнату, только чтобы обнаружить, что она пуста. Здесь нет даже Нонны, но я замечаю маленькую записку, прислоненную к столу, с моим именем, написанным жирной черной ручкой.

Рен, мне нужно было выполнить кое-какие поручения, и я не хотела будить тебя перед уходом.

Меня не будет слишком долго, но я приготовила немного свежих sfogliatelle, чтобы ты попробовала.

Вот мой номер, если я тебе понадоблюсь.

Нонна.

Я пробегаю пальцами по номеру, который она записала, прежде чем взглянуть на накрытую тарелку за запиской, где находится sfogliatelle . Я беру одну из сладких слоеных булочек на завтрак и откусываю большой кусок, прежде чем направиться к двери. Я готова размять ноги, и это придаст мне достаточно энергии, чтобы продолжать двигаться.

Я съедаю все это еще до того, как подхожу к входной двери, и делаю мысленную пометку съесть оставшиеся два, которые остались на тарелке, когда я вернусь, потому что они слишком вкусные, чтобы их выбрасывать.

Распахивая входную дверь, я съеживаюсь, как только мой взгляд натыкается на мужчину, расхаживающего взад-вперед перед внедорожником. Это вчерашний водитель, и в ту секунду, когда он поднимает глаза, я знаю, что он будет вести себя как придурок.

Вместо костюма, который был на нем вчера, на нем черные армейские брюки, облегающая черная футболка и армейские ботинки. Он похож на кого-то из военных; вероятно, у него тоже есть подготовка человека такого калибра. Если бы он не насмехался надо мной, он был бы почти красив со своими зачесанными назад черными волосами и оливковой кожей.

Мужчины всегда губят себя той аурой, которую они излучают.

Ну, технически это неверно, поскольку аура, которую я получила от Вито, Маттео и Энцо, когда я впервые встретила их, была соблазнительной и волнующей. Когда правда обо мне выплыла наружу и они открыли свои проклятые рты, все пошло прахом.

— Возвращайся внутрь. Сейчас же. — Его лай резче, чем я изначально ожидала, но это не значит, что я собираюсь следовать его приказу.

— Я в порядке, но спасибо. — Я натягиваю на лицо фальшивую улыбку, закрывая за собой дверь, и он, должно быть, действительно подумал, что я собираюсь сделать так, как он сказал, потому что на секунду он с удивлением смотрит на меня.

Когда он наконец определился с ответом, я уже сделала два шага вправо, в противоположную сторону от его припаркованного внедорожника.

— Я сказал, возвращайся в дом. Сейчас же. — Он складывает руки на груди, как будто говорит серьезно, явно надеясь, что я буду дрожать от страха при одном его присутствии, но вместо этого я закатываю глаза, раздраженная им.

— Я услышала тебя и я вежливо пожалуй откажусь. Я не пытаюсь сбежать, если тебе от этого станет легче. — Мне не терпится пуститься в бег, дополнительная погоня от этого ублюдка была бы волнующей, но в то же время я не хочу поворачиваться к нему спиной и ставить себя в невыгодное положение.

— Послушай, сучка… — начинает он, но я поворачиваюсь к нему лицом, поднимаю руку, чтобы остановить его, и, как послушный маленький щенок, это срабатывает.

— Только посмей еще раз меня так назвать, и посмотрим как далеко это тебя заведет. — Я не хочу говорить, кто я такая, на случай, если это не было раскрыто членам семьи Де Лука, но если этот парень еще раз сделает что-то не так, я покажу ему, на что я способна. Должно быть, он чувствует это по моему тону, его горло подергивается, но в то же время гнев в его глазах полон яда. — Я собираюсь пробежаться по территории.

Вот. Это достаточно мило с моей стороны. Я не обязана была делиться своими планами, но я сделала это в попытке найти компромисс, но то, как он начинает качать головой, выводит меня из себя.

— Ты не можешь этого сделать.

Нет. Я отказываюсь слушать указания человека, имени которого я даже не знаю. Только не после всего, через что я прошла. Он не мой похититель, и я не в его власти что бы контролировать меня.

Приняв решение, я опускаю руку, одаривая его еще одной фальшивой улыбкой, прежде чем развернуться на каблуках и побежать. Я не останавливаюсь, чтобы посмотреть на него, когда слышу, как он зовет меня. Вместо этого я сосредотачиваюсь на том, чтобы как можно быстрее переставлять одну ногу перед другой.

Камни под моими ногами быстро превращаются в идеально подстриженную траву, когда я подхожу к краю дома и в поле зрения появляется задняя часть участка. Большое открытое поле обрамлено густыми деревьями, которые укрывают всю землю, и я использую их в качестве ориентира, продолжая двигаться в том же темпе, улыбаясь от уха до уха. Через несколько минут я оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что за мной никто не следует, и моя улыбка становится только шире, когда я немного замедляю шаг, теперь, когда я знаю, что за мной никто не гонится.

Не удивлюсь, если расстояние по периметру составит около мили. Это далеко не то, что я надеялась преодолеть, но на сегодня хватит. Помня об этом, я перехожу на бег трусцой, желая насладиться каждой каплей свободы, которую я ощущаю, когда ветер дует мне в лицо, а солнце обжигает кожу.

Хотя я могу быть одна, есть одно щемящее чувство, которое остается со мной, сколько бы шагов я ни сделала. Ощущение, что кто-то наблюдает за мной. Я никого не вижу, и я в состоянии повышенной готовности, сосредоточена на том, что меня окружает. Мои уши навострены, я готова уловить любой звук сквозь стук моего сердца в груди, но я ничего не слышу. Даже не видно ни кого вдалеке, но интуиция подсказывает мне, что кто-то там есть.

Не сбавляя темпа, я оббегаю дом с тыльной стороны и делаю почти полный круг, когда обнаруживаю дюжину мужчин, собравшихся у входа на территорию. Теперь есть еще три внедорожника, и все до единого парни одеты точно так же, как и водитель, так что я сразу понимаю, что они члены семьи.

Когда я приближаюсь к ним, мудак, который живет, чтобы выводить меня из себя, выходит вперед, остальные следуют его примеру, пока он самодовольно смотрит на меня. — Вот она. ‘Беглянка’. Сообщите Маттео, что мы нашли ее и держим взаперти во внешнем здании, пока они не придут и не вобьют в нее немного здравого смысла.

Мои брови хмурятся в замешательстве от того факта, что этот ублюдок несет несусветную чушь, но прежде чем я успеваю возразить ему на что-либо, вперед выходит другой парень, ухмыляясь мне. — Может быть, он не возражал бы, если бы мы сначала попытались вбить в нее немного здравого смысла. — Он проводит языком по нижней губе, и моя челюсть мгновенно сжимается.

— Вы могли бы попробовать, — заявляю я, поднимая брови, когда они все хихикают в ответ.

Это все подтверждение, в котором я нуждалась. Эти ублюдки определенно не знают, кто я такая и зачем на самом деле здесь, но если они продолжат настаивать, я буду более чем счастлива показать им. От витающего в воздухе намека на угрозу мои плечи опускаются назад, желудок сжимается, а ноги медленно расставляются на ширину плеч.

Если они и замечают перемену во мне, то ничего об этом не говорят. Их атмосфера кричит о том, что они верят, что они больше, лучше и могущественнее, чем есть на самом деле. Подтолкни меня, ну же, и позволь мне поставить тебя на место.