— Тебя интересует судьба городов, которыми правят советы олигархов? — воскликнул Акос.

— Мастер, я не питаю любви к городским жителям и тем более к кланам богачей. Но они остаются людьми. А если империя на какое-то время уйдёт, то новой большой резни не избежать. Из-за потери связи с сетью и невозможностью внешней торговли сразу вылезут десятки прошлых обид. А арбитра, который ранее контролировал ситуацию, не будет. И я уверен, что в этой бойне больше всего пострадают простые горожане.

— Что ты хочешь? — спросил глава космотехов.

— Я прошу немного. После выхода на орбиту не вступайте в бой со станцией. Затем вам придётся скрыться за красной луной и исследовать брошенный империей эвакуационный корабль.

— Но имперцы сразу сообщат о дредноуте в метрополию!

— Они в любом случае успеют это сделать. Только пришлют ли власти флот на помощь, большой вопрос. Даже если подмога прибудет, то, сколько времени лететь с ближайшей военной базы?

— На чём-то очень быстром, не меньше месяца.

— Мастер, надеюсь, такая форма обращения вас устроит? — Акос кивнул в ответ, — А теперь ответьте ещё на один вопрос. Откуда вы так много знаете, о том, что происходит в городах людей и космосе, сидя в бункере?

— Ярослав, тут всё просто. Тридцать лет назад я был членом совета мудрейших, так что кое-какие связи у меня остались.

— И вы потеряли место после неудачного сброса на планету капсулы с антиматерией? — сразу догадался я.

— Да, именно так. И, кстати, я знаю, что ты хочешь сделать на орбите красной луны. Если ты нам поможешь сейчас, то обещаю посодействовать тебе в будущем, чем только возможно.

— Вот и хорошо! Значит, мы договорились! А теперь рассказывайте, кто пойдёт со мной в горы, и какое оборудование вы предоставите?

В состав экспедиции вошли мать и сестра Зара. Управлял антигравитационным грузовиком их родственник с пластинами в черепе. Подготовка и сборы заняли весь следующий день, так что в путь мы отправились ближе к вечеру.

Дорога была проложена через долину и вела к оранжево-жёлтому, кислотному болоту, закрывающему проход к горным пикам со стороны города. Примерно через час мы достигли ровного участка поверхности, явно используемого в качестве стоянки и лагеря. Там произошла выгрузка оборудования. Мужчина помог с распределением груза, но сам остался сторожить транспорт.

Дальше мы продолжили путь втроём, если не считать шестиногого робота-разведчика, управляемого Марой.

Проходы располагались прямо в трясине. Они были узкими, но механический паук, ловко перебирая лапами, шёл впереди, неся скафандры, баллоны и остальное оборудование.

— Откуда в предгорьях кислотные болота? — спросил я у Нейры, а та, как всегда, принялась охотно отвечать.

Девочка сразу указала в сторону города.

— Дредноут. Во время приземления всё пошло не по плану. Сойдя с орбиты, корабль должен был воспользоваться горными пиками и, получив гравитационную подпорку, соскользнуть по склонам, гася скорость. Но гравитационный якорь не смог надёжно зацепиться. В результате скорость приземления превысила расчётную, и первое касание поверхности произошло именно в этом месте.

— Значит, целая сеть углублений с жёлто-оранжевой грязью — это след от столкновения.

— Да. В момент удара, разгерметизировались дополнительные хранилища с топливом. Структура этой меси очень сложная. Она воспламеняется только при температуре выше двух тысяч градусов, так поэтому всё просто растеклось по рытвинам и заразило местность на долгие годы. Как выяснилось впоследствии, биологические виды Пандоры быстро приспосабливаются к любой среде. Поэтому в этой части долины сформировался свой микроклимат с мутировавшими растениями и животными.

— Баки с топливом. А что ещё отвалилось от корабля?

— Дредноут потерял внешнюю установку межпространственной связи.

— Круг предков, — догадался я.

— Да, он самый. Каждые полгода установка оживает и принимает концентрированный блок данных, которые никто не может даже записать.

— Выходит, другие осколки зарканской цивилизации шлют вам весточки, а вы не можете их расшифровать?

Девчушка кивнула и поправила дыхательную маску, оберегающую лёгкие от ядовитых испарений.

— Может, хватит болтать? — грозно потребовала Мара. Она шла за пауком и контролировала его через интерфейс своего шлема, — Скоро стемнеет, лучше смотрите под ноги. Проходы широкие. Но здесь хватает мест, где под поверхностью скопилась кислота в газовых карманах.

Среагировав на приказ, я сразу принялся сканировать местность с помощью модифицированного зрения и действительно обнаружил пару пузырей, находящихся на нашем пути. Сразу указываю на опасные места Маре, чтобы она скорректировала курс.

По дороге я имплант и наложил свой маршрут на имеющуюся схему местности. Ориентиры практически совпали. Выяснилось, что после преодоления лабиринта под горами, глайдер появился с этой стороны, на отметке четырёх тысяч метров над уровнем долины. А потом мне удалось спуститься и проползти между трясинами в километре от прохода.

Я ничего не помнил. Но имплант автоматически записал координаты всего пути. И меня сразу заинтересовал один вопрос. Куда делся мой глайдер?

— Наблюдаю движение в трясине справа.

Указываю на приближающийся к нам грязевой бурун. Мара тут же вскинула громоздкий плазмобой. Механические руки держали его ровно, несмотря на приличный вес. Прицелившись, она сделала один выстрел. Сгусток плазмы метнулся к цели и превратил крохотный кусочек болота в гейзер. Во все стороны полетели куски раскалённой биомассы, а из-под поверхности показалась зубастая пасть болотного ящера.

Ещё один выстрел хорошенько прожарил пятнистый бок хищника и заставил его ретироваться.

— Не стойте. Нечего тут смотреть. Бегом за мной! — воскликнула женщина и принялась догонять удаляющегося паука.

Примерно через пятнадцать минут ускоренного марша, мы, наконец, выбрались из цепочки трясин. Взобрались на каменистый склон, я смог перевести дух и немного отдохнуть.

Дальше путь проходил по заросшим зеленью склонам. Когда мы достигли трёхтысячной отметки, деревья заменил кустарник, и стало значительно прохладней. Мара припарковала паука на небольшой каменистой площадке. Когда-то давно, один из каменных червей выкинул несколько сотен тонн породы из хода, ведущего внутрь горы, сформировав удобный уступ. А пока мы устраивались на стоянке, в долине начало смеркаться.

— Отдохнём немного и двинемся в путь. Нейла останется в лагере, а мы с пауком сможем подняться ещё на тысячу метров выше. Далее пойдёшь один.

— Ясно.

— Человек, что тебе ясно? — спросила женщина, которую явно раздражало моё спокойствие.

— Всё ясно. Вы останетесь, а я иду дальше.

— Мы можем устроить лагерь выше, но мои синтетические лёгкие не в состоянии действовать долго без определённого количества кислорода. Паук тоже привязан ко мне и может действовать на удалении до трёхсот метров.

— Значит, не нужно никаких совместных подъёмов, я пойду один отсюда.

Мара пыталась оспорить моё решение, но быстро осознала его правоту. Конечно, мне не помешает помощь при подъёме четырёх баллонов с дыхательной смесью. Но по дороге я захотел кое-что проверить. А въедливая женщина могла мне помешать.

Через тридцать минут я был готов к выходу. Выданный Акосом скафандр подогнали под мои габариты. С собой беру только немного еды, воду и баллоны с дыхательной смесью. Нести их помогала специальная конструкция и собранный космотехами антигравитационный пояс.

Функциональные возможности этого устройства меня устроили. Сложное сочетание разнонаправленных электромагнитных полей, вырабатываемых поясом, словно якорь цеплялось к гравитационному полю планеты. Это поддерживало скафандр в строго вертикальном положении, несмотря на уклон, и значительно облегчало тяжесть груза.

Правда, уже на подходе к отметке в пять тысяч метров, обнаружились первые недостатки. Запас энергии в батареях, питающих скафандр, просел на пятнадцать процентов.