Когда-нибудь, в новой большой мастерской, мы поставим макет боковины салона и обкатаем на нём все варианты. Когда-нибудь потом. Очень потом. Не сейчас. Пока что я в итоге психанул и сделал в боку такую же дверь, как сзади, для доступа к багажному отсеку: распашную двустворчатую.
В салоне поставили два ряда сидений, но передний развернули спиной вперёд, так, чтобы сидящие оказывались лицом друг к другу. Между сиденьями предусмотрели возможность установить быстросъёмный стол. Сперва хотели сделать его откидным, но быстро отказались от идеи, потому как в этом случае столик оказывался или издевательски маленьким, или требовал чересчур сложного и ненадёжного механизма раскладывания и фиксации. Плюс даже в сложенном состоянии всё равно мешал другим трансформациям салона. В итоге его можно было снять, сложить ножки и полученную плоскую конструкцию убрать в специальную нишу между спинкой переднего сиденья салона и кабиной.
Средняя часть спинки заднего сиденья можно было откинуть вперёд, на сиденье, также превратив в столик. При этом открывалась ниша, в которой стояли, надёжно крепясь защёлками к полке, электрический чайник и электрическая же плитка, к которой в комплекте ли две кастрюльки и сковородка. Правда, плиткой пользоваться можно было только во время стоянки, да и чайник от тряски норовил расплёскивать кипяток через носик. Дед всё сокрушался об отсутствии «нормальной встраиваемой кофеварки» и микроволновки.
И это ещё не всё! Любое из сидений, убрав столик между ними, можно было разложить, превратив в не слишком удобное из-за неровностей на нём, но полноценное спальное место! При раскладывании заднего дивана также открывалась «кухонная» ниша.
Кроме кухни и стола в салоне был свой собственный кондиционер! Со своим воздухозаборником, своей системой охлаждения и обогрева, несколькими воздуховодами и своей панелью управления — красивой, бронзовой, с надписями «Пырейников» вверху и «Климат-контроль» внизу. Кстати, именно увидев эту пластину старый Пырейников махнул рукой и окончательно сдался, пообещав, если нужно, освоить серийное производство — при условии, что каждый комплект будет снабжаться панелью с указанием его фамилии. Тщеславен всё же старик — или занялся продвижением своего тотема, что тоже невредно. Ничего, я его ещё на серийный выпуск холодильников подвигну, как мобильных, для автотехники, так и стационарных.
Ну, и освещение — у деда на этом, кажется, пунктик. Ночное, синее. Местное, для чтения. Общее для салона. Подсветка контура двери, автоматически включающаяся при её открытии. И даже «романтическое освещение» из перемигивающихся цветных огоньков! В багажном отсеке, который вполне можно было назвать грузовым, тоже было несколько режимов освещения: такая же автоматическая подсветка при открытии двери и включаемое клавишей на правой стойке полное. В этом отсеке для удобства погрузки по бортам лежали съёмный пандус с направляющими для колёс тележки и стремянка. Объём же позволял поставить и закрепить пару велосипедов и ещё кучу чемоданов. Да туда даже бабулин жуткий коффер вошёл бы! Но уже без велосипедов, пожалуй. Разве что с одним, полуразобранным.
Ну, и всякие мелочи, наподобие занавески между кабиной и салоном, которую можно было закрыть, чтобы свет оттуда не мешал водителю видеть дорогу или откидных солнцезащитных козырьков с нашитыми на них кармашками для документов или иных мелочей. В общем, в этом автомобиле можно было путешествовать и даже какое-то время жить! Дед, правда, уверял, что для «жить в ней» ещё многого не хватает. Например, баков для питьевой и технической воды, душа — пусть и доступного только на стоянке, туалета, более удобной кухни с разделочным столом и мойкой. И уверял, что знает, куда и как всё это воткнуть при желании и необходимости. Но предлагал сначала потренироваться на кошках — точнее, на геологах.
Обкатку провёл по уже привычному маршруту. Где-то похвалил, где-то накрутил хвоста. С большим удовольствием посетил производственные помещения — за вознёй с металлом, который пусть и моя стихия, но немного надоел, я на самом деле соскучился по работе с зерном, с суслом, по запаху солода… Ходил, щупал, нюхал, помогал, пусть даже и в роли подсобника. Снова встретились в пути с Пробеляковым, опять устроили выставку около трактира «Прикурганье», но на этот раз никто с просьбой продать авто не приставал. Съездили колонной в Дубовый Лог. Там, глядя на кадастровый план, переданный с прочими бумагами через Сребренникова, попытались привязаться к местности, чтобы определить новые границы владений, но поняли, что без банды землемеров с их приборами, которые расставят по углам свои полосатые вешки, не обойтись. Причём шайку надо нанимать в той конторе, которая и ведает распределением земель, чтобы всё было официально. Заодно убедились, что разместить здесь можно многое, но только не производство пропашных культур, хотя для огородов земля подходит куда как лучше, чем в Викентьевке.
Два дня на работу — и сутки на то, чтобы уговорить бабулю на мой отъезд. Осознание того факта, что уже заканчивается первая неделя августа придало мне сил, уверенности и красноречия. Каникулы заканчиваются, а у меня их ещё не было! Для конспирации, чтобы бабуля даже случайно не выдала наши с Машей планы её маме, было сказано, что отправляюсь «на недельку в путешествие по княжеству». Пришлось загрузить в снятый (опять!) с брички и помещённый в багажный отсек холодильник изрядное количество продуктов. Ничего, съедим вместе с Мурмурочкой.
Перед отъездом передал Семёнычу две рукописные брошюрки — инструкции для водителя переделанного грузовика и для механика, по обслуживанию. Сказал — заставить водителя, что приедет из Шклова забирать грузовик, выучить его инструкцию едва ли не наизусть, вторую просто взять с собой и передать там управляющему. Назначил Семёныча экзаменатором, а бабушку попросил её авторитетом организовать процесс
Я, для той же конспирации, даже выехал из города в сторону Минска! Ну, не только для неё — кстати пришёлся вызов в лабораторию, не придётся делать бессмысленный крюк по дорогам. Доехал до комплекса зданий Корпуса за полтора часа — при этом никакой пыли внутри, никакой жары! Мой мини-автобус (дед решил, что для «микро» он всё же крупноват — почти в габарите двести сорок первого МАЗа[1], по его словам) вызывал интерес и в Минске, но не такой бурный, как в Смолевичах или деревнях по дороге. Столичная публика, видать, более искушённая и повидала всякого. Ну, или просто марку держат. В пользу второй версии играет реакция как рядовых жандармов, запускавших меня во двор, так и коллег по лаборатории. Стихийная экскурсия коллег по автомобилю заняла больше получаса, правда, я сразу сказал, что заказов не принимаю — задолбался, нет времени, сил и желания, как и формального права на переделку в связи с отсутствием диплома инженера.
Из дому выехал около восьми утра, чуть раньше, но к работе приступить смог только около десяти утра. С оформлением бумаг, в ходе которого опять с тоской вспомнил Большую Свету и нехорошими словами — местных бюрократов, требования которых отличались от видения их могилёвских коллег, перерывом на обед и прочими обстоятельствами провозился до половины пятого, даже чуть дольше. Даже заколебался — стоит ли выезжать в путь в конце дня? Но решил, что уж до Смиловичей как-нибудь доеду, там и заночую, если что. Дед при этом ехидно хихикал, но почему — не говорил.
Всё же смена конной повозки на автомобиль требует ломки многих привычек. До поворота на Смиловичи оказалось меньше сорока вёрст, которые я пролетел по тракту за какой-то час! Светлого времени впереди было ещё много, так что поехал дальше. Через сорок минут, обмирая от собственной наглости и скорости перемещения, проехал Червень. Но в начале восьмого вечера, когда добрался до Березино, смелость меня оставила и дальше двигаться не рискнул. Свернул к смутно знакомой по прошлому году гостинице, около стойки регистратора засёк время — чуть меньше трёх часов назад выехал из Минска! С папой мы ехали сюда двое суток от Смолевич… Причём дед подзуживал ехать дальше, мол, фары есть, если и стемнеет — не страшно. Но я за три часа на тракте просто устал. Поэтому загнал свой «серебряный фургон» во двор гостиницы, в каретный сарай запихивать побоялся, уж больно узкий и низкий проём ворот, и отправился ночевать, прихватив с собой из холодильника ужин.
