Затем дед обругал подключение проводов к двигателю, сами провода, их изоляцию и прокладку — точнее, способ крепления. В процессе дальнейшей работы я его начал понимать: провода нельзя было отключить не обрезая, если не открыть корпус, корпус не откроешь, пока не снимешь с несущей рамы, а снять не дают те самые провода. Замкнутый круг и совершенно непонятно, как они эту головоломку собрали. Пришлось резать проволоку, которой провода были прикручены к раме и относить в сторону, не отключая. Зато, когда сняли ось вместе с мотором и разобрали — хоть что-то удостоилось дедова одобрения.

«Ага, вот они как сделали! Раздельный привод на две полуоси, со ступенчатым зубчатым колесом. Переключается… Ага, вот муфточка обгонная, вот тяги. А погрешности выбирают фрикционом. Оно, конечно, порой подвывать на поворотах будет — но в целом „дёшево, надёжно и практично“, тут ребята молодцы. Причём даже если систему заклинит — колёса не заблокируются, шестерня за счёт вот этой приблуды вернётся в нейтральное положение тупо за счёт энергии вращения. И в худшем случае аппарат превратиться в телегу, но никаких неуправляемых поворотом и стопоров. Нет, реально — молодцы».

«Значит, здесь ничего править не будем?»

«Конечно, будем! Система смазки не додумана, на фрикцион попадает, проводку менять нужно, коробку доработать, окошко для сервисного доступа повернуть так, чтобы до него добраться можно было не снимая кузов и не разбирая всю машину сверху до самой рамы».

«А, так вот как они это всё собрали!»

«Да, сначала на раму поставили ходовую часть, всё подключили, а потом собрали верхнюю часть, наглухо заблокировав доступ к нижней. Технологию сборки продумали, а разборка и ремонт сборщиков мало интересуют. Будешь оборудование проектировать, не будь таким, фу таким быть. А вот мышка — молодец, будь как мышка!»

Дед, как обычно, закончил чем-то совершенно непонятным, что мне даже страшно было искать в его памяти[2].

В общем, разобрали мы грузовик, ещё до обеда управились. Схема, кстати, оказалась правильной, разве что вместо двух проводов была одна линия нарисована. А так — да: преобразователь магической энергии в электрическую (залитый наглухо какой-то смолой и поверх того ещё зачем-то опечатанный), регулятор в виде педали и два мотора. Как дед ругался на своём, на электротехническом, как ругался, я аж заслушался, хоть и трети не понимал во всех этих инверторах, компенсаторах, нагрузках и прочем. Но пользу и даже необходимость наличия аккумулятора электрической энергии мне осознать удалось.

«Слушай, может, напишем производителю? Хотя бы без твоей технической матерщины, просто про аккумулятор и эту, рекуперацию?»

«Можно и написать, только всё равно, пока не прижмёт — удорожать производство не будут. А прижать может или конкуренция, или правительство. В теории ещё и требования заказчика, но только если заказчик может угрожать уйти к другому, то есть — та же конкуренция».

После обеда занялись доработкой и исправлением различных мелких деталей, заодно восстанавливая пусть небольшой, но уже кое-где заметный износ. По этому поводу дед закатил отдельную лекцию на тему того, как по нему определять проблемные или перегруженные места в конструкции, а также ошибки в прочностных расчётах. Было очень интересно, хоть по большей части и совершенно непонятно.

«Ничего-ничего, за день-два разберёмся с рутиной и начнём творить! Техническое творчество — оно ничем не уступает никакому другому!»

Вот не понимаю — это он угрожает, что ли? Или, наоборот, подбодрить пытается? Этот его энтузиазм на самом деле пугает — ведь бурлит у него, а реализовывать — мне!

То, что дед назвал рутиной — действительно закончили быстро, хоть и не сказать, что это было просто. А потом началось… Моделирование кузовных деталей из листового металла было самым лёгким, хотя и там хватало сложностей с формированием рёбер жёсткости на внутреннем слое и крепёжных элементов. И, да — детали оказались многослойными.

Но деду одного корпуса было мало. Пришлось и с марками поработать, и к Пырейникову за консультациями бегать. Причём после третьей консультации старик приковылял к нам в сарай «посмотреть, что мы тут чудим» и в итоге влился в бригаду по издевательству надо мной и над техникой. На фоне развернувшихся работ ремонт завода в Викентьевке казался лёгкой разминкой, хоть вес, так сказать — оборудования, там был гораздо больше.

Время от времени приходилось отвлекаться на работу, связанную с несколько разросшимся семейным делом, документами и партнёрами — новыми поставщикам и клиентами, точнее, с теми, кто хотел ими стать. Ну, и на телефонные разговоры с Егором Фомичом. Он добрался до лесопилки и делился новостями, впечатлениями и эмоциями.

Оказалось, что нынешние владельцы — не совсем и владельцы, оборудование у них в долгосрочной аренде, потому и обязательное присутствие механика. При покупке техники его можно было и отправить восвояси, но в таком случае фирма «не гарантировала длительную надёжную работу». Из хорошего — лесопилка была в отличном состоянии. Не идеальном, но и в лучшем, чем можно было ожидать. Из плохого…

Во-первых, заявленные четыре с половиной километра оказались максимальной скоростью, поддерживать которую локомобиль мог недолго и после требовал обязательного профилактического ремонта. Крейсерской скоростью оказались всего два километра в час с небольшим, что означало около двенадцати часов чистого хода от Осипович, без учёта затрат времени на обслуживание. Ну, хоть останавливаться на отдых не требовалось — жилой вагончик был в составе этого поезда, а скорость позволяла без труда сменять напарника в кабине.

Во-вторых — размеры и вес этого чуда техники. Речь, как выяснилось, шла не о погрузке на железнодорожные платформы, а о постановке всего хозяйства на рельсы с заменой колёс, после чего нужно было цеплять к составу на правах вагонов. С одной стороны — не надо арендовать вагоны, дешевле. С другой — на лесопилку распространялись требования железнодорожников к подвижному составу, нужны были согласования и необходимо было подумать, как поставить на рельсы и снять с их при отсутствии специального въезда.

Ну, и исключалась идея гнать от Тальки, соорудив какой-нибудь временный мостик через одноимённую речку. Требовалось бы капитальное сооружение, иначе ещё внукам моим будет развлечение — пытаться извлечь этого железного слона из воды.

«Да уж, все дети и все собаки Осипович будут в нашей свите, это к гадалке не ходи. Зато весь район будет знать, что у нас есть лесопилка».

«Пока ещё нет — Фомич про цену ничего не сказал».

[1] Переделка песни «Марш монтажников-высотников» Владимира Котова и Родиона Щедрина из книги братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу».

[2] А зря — довольно забавная интерпретация рисунка из детской книжки, неплохо иллюстрирует в том числе и понятие «профдеформация». Но и логику в изображение добавляет. Можно легко найти поиском, как в картинках, так и на сайтах с байками — которые рассказы, а не мотоциклы.

Все эти перерывы, которые воспринимались как возможность отвлечься и дать немного отдохнуть магическим каналам, были лишь перерывами и эпизодами, занимавшими малую часть дня. В целом же упахивался так, что ни рук, ни ног не чувствовал.

«Я такими темпами второй уровень возьму уже к осени! А не к концу курса, как нужно».

«Кому нужно⁈»

«Мне. Куратор же в первый день рассказывал, что второй уровень нужно взять к концу второго курса».

«Он не так говорил! Речь шла о том, что в любом случае к концу второго курса второй уровень должен быть взят».

«Я так и сказал».

«Нет, не так! На самом деле — это худший вариант, при котором ещё не отчисляют. То, что должны показать даже самые тупые и тугие в развитии! Худшие, понимаешь? А не норма!»

«Дааа⁈»

«Да! А ты, выходит, весь год ориентировался на худший вариант как на то, что обязан сделать⁈ Ну ты, блин, даёшь!»