Он вздохнул.
— Теперь уже не скоро.
Они еще немного поговорили и он занялся сбором бумаг. У него резко улучшилось настроение, и стоящие перед ним проблемы показались мелкими и ничего не значащими.
Черт с ними, с этими дипломатами, западными и не очень. Россия была, есть и будет. И никаким Грузиям ее не растоптать!
Самолет с министром иностранных дел приземлился в Париже в два часа по местному времени. Но это не помешало Романову заняться бурной дипломатической деятельностью. Еще в Москве по его просьбе Мануйлов лично связался с президентом Грузии Александром Барбакашвили и президентом Украины Микитой Самойленко. Довольно легко он договорился о встрече Романова с грузинским президентом сразу после прилета, то есть глубокой ночью по местному французскому времени, а с президентом Украины в девять часов утра.
И вот, прилетев, Романов велел посольской машине отправляться не в российское посольство, а в грузинское. Ничего, что глубокая ночь. Зато он выступит в роли рождественского Деда Мороза с сумками евро. Пусть подавятся.
Шофер удивленно покосился, но подчинился. Мало ли что министры задумывают.
Барбакашвили встретил его весьма дружелюбно. Он вообще был милым и даже гостеприимным, как и все грузины. Правда, это если рядом не было корреспондентов и представителей Запада. Тогда он становился агрессивным и враждебно настроенным к России.
Они попробовали домашнего вина с личных виноградников президента Грузии, а затем поужинали горячим шашлыком, после которого Романова начало клонить в сон. Барбакашвили тоже не был строгим представителем грузинского стола и потому после шашлыка они перешли к крепкому чаю и кофе с коньяком.
Выпив половину чашки крепчайшего чая, по сути чифира, Романов перешел к делу.
— Дражайший Александр Самвелович, — проникновенно сказал он. — К чему нам ссориться из-за нескольких гор, может быть лучше договориться?
В темных глазах Барбакашвили мелькнул интерес. Он и так понимал, что напросившийся в гости министр собирается что-то предложить. Угрожать и требовать Россия сейчас не могла.
— Вот, в частности, я предлагаю еще раз поднять Югоосетинский и Абхазский вопросы. Давайте по-соседски пойдем на компромисс. Зачем вам эти два беспокойных региона. Сейчас Запад на вашей стороне. Он и потом будет на многое смотреть сквозь пальцы. Но, в конечном итоге, ему надоест эта возня. И тогда вы останетесь один на один с этой проблемой. Осетины и абхазы слишком свободолюбивые народы, уже привыкшие к свободе.
Барбакашвили раздражено отставил чашку с кофе и влил туда изрядную долю коньяка.
— Справимся, — сухо сказал он.
— Справитесь, — согласился Дмитрий Сергеевич. — Но придется пускать в ход оружие. И вот тогда Европа, а точнее сказать правозащитные организации набросятся уже на вас. Я же предлагаю более выгодный вариант. Послушайте:
Вы, формально получив эти республики в состав Грузии, оставляете на практике их самостоятельными, как это было в конце ХХ века. И зафиксируете это юридически на Парижской конференции. Вы не будите вмешиваться в их внутренние дела, лидеры и весь государственный аппарат останется на своих местах. Российские базы, мы, конечно уберем.
Последнее предложение далось ему тяжело, но он продолжил.
— Для нормализации ситуации вы сами попросите международных посредников. Из какой страны, вы уж решите сами.
Романов с трудом сдержал ехидную ухмылку. Конечно, это будут американцы. Эта была ловушка теперь уже для дяди Сэма. Американцы уже многие годы мечтали распространять свою сферу влияния на Кавказ. И когда они услышат, что их приглашают, а Россия как бы и согласна (хотя, кто ее спрашивает?), то полезут вперед, как крыса в крысоловку, видя только кусок сала.
Барбакашвили тоже блеснул глазами, понимая, кто будет этим посредником. Уже готовый экспансивно возразить, он призадумался. Американцы всегда шли ему навстречу. Зачем же он будет возражать против такого предложения. Единственно странно было то, что это предлагают русские, которые всегда возражали против такой расстановки сил на Кавказе.
Он подумал и согласился. Если здесь и есть какая ловушка, то находящиеся в Грузии американские войска его защитят. Он согласно кивнул, ожидая продолжения. За невмешательство во внутренние дела надо платить. Предложение министра интересное, но он еще не услышал главное — что Грузии за это будет.
Дмитрий Сергеевич про себя облегченно вздохнул. Хуже было бы, если Барбакашвили с ходу выступил против. Тогда ему бы пришлось уговаривать его, а времени и так нет.
Он добился основного — Абхазия и Южная Осетия, по сути, остались самостоятельными, хотя и расстались с юридической независимостью, которую, впрочем, более половины стран мира так и не признавали. А американцы теперь будут гарантами не только целостности Грузии, но и гарантами фактической независимости Абхазии и Южной Осетии. Ибо, хоть они и союзники Грузии, но в американцев с детства вбито законопослушание и уважение к правам человека. И пока американские политики будут закрывать глаза на кровавые действия грузин, американские войска начнут защищать осетин и абхазов.
А что может взамен предложить Россия. Да деньги, конечно.
— Как вы посмотрите на некую сумму, которую предложит Россия Грузии.
Барбакашвили в упор посмотрел на Романова. Деньги Грузии были нужны. Очень нужны. Фактически с XIX века, со вступлением Грузии в состав Российской империи и формирования современного государства, Грузия находилась на дотации сначала царской России, а потом СССР. И когда она получила независимость, то оказалось, что сама себя Грузия прокормить не может. Уже более полувека ее содержит на дотациях Запад. Но дотации были скромными, на них не разбежишься. Если у России удастся урвать несколько миллиардов, то это бы существенно улучшило ситуацию.
А Запад в поддержке все равно не откажет. Пусть только попробуют. Он сразу заговорит о российской угрозе.
— Сколько?
— По тысяче евро за каждого осетина и абхаза. Плюс надбавка за уступку. Итого мы предлагаем вам шесть миллиардов евро.
Сумма была впечатляющая. Но Барбакашвили не понравился сам подход. Он же не работороговец.
— Кроме того, — негромко заговорил Романов, — мы хотим предложить вам некую секретную сумму, которая нигде не будет обозначена формально. Про нее не будут знать ваши западные союзники. Вполне нормальные и надежные счета в азиатских или европейских банках… на ваше мнение. Знаете, порою бывает очень нужна сумма, про которую не знает парламент, не знает демократический Запад… Полмиллиарда евро.
Романов посмотрел на Барбакашвили с некоторым напряжением — понимает ли грузинский президент, что ему дают тривиальную взятку?
Барбакашвили такими интеллигентскими сомнениями не мучился. Его тревожило другое:
— А вы меня на крючок не ловите?
Романов сразу открестился:
— Эти деньги в полмиллиарда будут переданы вам на ваших условиях и под любые гарантии, какие вы только захотите.
Барбакашвили задумался. Русский министр поймал его за интимное место, предложив полмиллиарда. Деньги были нужны не только Грузии, деньги были нужны и ему самому. Являясь президентом небольшой страны уже пять лет, он сумел накопить смешную сумму — несколько миллионов долларов. И уйдет он, рано или поздно, с поста президента. Дальше что — будет жить на пенсию, выделяемую президентом США?
Взятка так взятка. Во всяком случае, он ее заработал.
— Хорошо, — согласился, — я не возражаю и подумаю, как получить от вас эти полмиллиарда. А теперь предлагаю перейти к оформлению юридического соглашения по поводу Южной Осетии и Абхазии, чтобы предоставить их сегодня же на заседании конференции.
Романов утвердительно кивнул. Его такой темп устраивал, поскольку в скором времени предполагалась встреча с президентом Украины.
Микита Никитович Самойленко был «щирым украинцем» на много поколений своего рода. Он гордился тем, что его предки были не из тех, москальских, с востока, а сумели сохранить чистоту крови и обычаев, проживая на Львiвщине несколько веков и все это время сопротивляясь москалям. Прапрадед Микиты воевал в дивизии СС «Галичина», за что после войны пострадал от комуняков, прадед и дед подтачивали и свергали Советскую власть во второй половине ХХ века. А сам он вот уже седьмой десяток занимался интеграцией Укрины в НАТО и ЕЭС и столько же лет противодействовал России.
