— Это было два вопроса…

— Что?! Подожди!

— … и поэтому я отвечу лишь на тот, что был задан первым.

— Это был один вопрос!

— Не спорь со мной!! Иначе я вообще не отвечу на него! Кто твоя мать не имеет значение.

— Такой ответ меня не устраивает!! Я требую больших объяснений!

— Зато устраивает меня, а теперь прощай, мой сын! Твой организм истощён до предела. Но знай, я нынешний обязательно встречусь на твоём пути и тебе ни за что не уйти от нависшей над тобой судьбы. Ах да! О тех данных из куба можешь не беспокоиться. Я самолично удалю ненужный мусор и отсортирую всю полезную для тебя информацию. До встречи и приятной агонии!

Дэвид хотел возразить и выкрикнуть всё, что он думает об этой судьбе, но его эфемерное тело произнесло ни слова. Оно быстро, слишком быстро стало растворяться, превращаясь в нейроны и аммиаки. Когда и того не стало, его разум начал быстро подниматься вверх. Назад, в настоящее физическое тело, источавшее жгучую боль и немощь.

Анхель бежала по широкому коридору медицинского этажа. Хронометр на её руке показывал без десяти пять после полуночи по времени Пагод. Бег её босых ног отдавался эхом в пространстве, когда она быстро опускала их на холодный кафель. Лёгкое ночное платье, поверх рабочий халат и растрёпанные волосы. В её карих глазах читалось беспокойство и лёгкий налёт страха.

Анхель повернула за угол и резко остановилась. Впереди было небольшое скопление людей одетых в оранжевые защитные комбинезоны. Её подчинённые столпились возле входа в адаптационный бокс и о чём-то нервно переговаривались, переступая с ноги на ногу.

«Это ведь палата Шепарда!»

— Что здесь, чёрт подери, происходит?! — тяжело дыша, опираясь рукой об обитую деревянными панелями стену, выкрикнула Анхель. Люди испугано обернулись и замялись. — В моей спальне загорелся сигнал экстренного вызова! Я спрашиваю во второй раз: что…

Клокочущий хрип, поднявшийся из глубины открытой палаты, заставил всех вздрогнуть, и в туже секунду оттуда появился угловатый парень с угрюмым взглядом. Увидев Анхель, он тут же выпалил:

— Где тебя носит, сестра?! Я не пойму, что с ним происходит! Состояние близкое к эпилепсии, асфиксия и сильнейшее физическое истощение! А вы, если боитесь, что он из вас выжмет все соки, тогда вон отсюда! Скоро смена!

— Истощение? — удивилась Анхель и двинулась к палате быстрым шагом, — Что за бред ты здесь несёшь, Хесус?!

Она ворвалась в палату и увидела, как на полу корчился и хрипел Дэвид Шепард. Глаза закатились, пена изо рта, весь покрытый испаринами. Он дрожал всем телом, истощённым телом, будто скелет. Рядом с ним на полу сидела молодая тёмнокожая медсестра. Она дрожала всем телом, но в её глазах горела решительность. Анхель ахнула и крикнула через плечо:

— Быстро — самую мощную Моисееву смесь!

— Что? Он же Вечный! Зачем на него тратить такое ценное лекарство! — возмутился дежурный врач, что до этого наблюдал за тем, как Анхель в один присест влезла в поданный братом защитный костюм. Она оглянулась и посмотрела на врача испепеляющим взглядом и ядовито ответила:

— Напомнить тебе, мой милый, что не так давно выяснилось, что и Вечные могут умереть?!

— Но мы до сих пор не знаем из-за чего…

— Живо неси смесь, дурья твоя голова! — огрызнулся Анхель, пытаясь вколоть Дэвиду инъекцию, пока его за руку кое-как держал Хесус.

— Зери, помоги, он не даётся! — с трудом пропыхтел Хесус. Молодая темнокожая медсестра, сидевшая рядом с Дэвидом, вздрогнула, но затем перестала дрожать и тоже схватила Шепарда за руку.

Наконец, с большим трудом они вкололи ему инъекцию. Спустя несколько секунд Дэвид тяжело вздохнул и замер. Когда они услышали равномерное тихое дыхание, все сразу успокоились. Хесус прислонился к кровати, с которой на половину сползли матрас с бельём.

— В первом часу у него уже было нечто подобное, — хрипло произнёс он, посмотрев на сестру. — Но пока я до него добежал, он сам очухался. Он заверил меня, что с ним всё в порядке, и что при… Погружении это обычное дело, а потом выпросил у меня еду и… я уже давно не видел, чтобы человек ел с таким аппетитом, Анхи!

— Вот значит как? — протянула Анхель, внимательно рассматривая Дэвида, снимая при этом защитный колпак. — Но что было после?

— А после он меня отослал и заверил, что с ним всё будет в порядке, — продолжил Хесус, искоса посмотрев на мирно лежащего Шепарда, — И поэтому, когда я вернулся к себе, то глаз с него не сводил.

— Да уж, не лучший день рождения у тебя сегодня, братец, — чуть улыбнувшись, сказала Анхель.

— Ну, могло быть и хуже, — мрачно усмехнулся Хесус.

— У тебя сегодня день рождение, Хес! — удивился один из медбратов. — А я и не знал. Поздравляю!

— Я погляжу, ты многое не знаешь, Дез, — холодно оборвала его Анхель. Вырывая из рук дежурного врача маленький флакончик и шприц Она бросила на врача уничтожающий взгляд. — После я поговорю о ваших сегодняшних ошибках.

Дежурный врач побледнел и с поникшим видом вышел из палаты.

Анхель наполнила шприц и вколола густую кремовую жидкость в вену Дэвида. Лицо Шепарда спустя несколько мгновений приобрело здоровый розовый вид, а его тело медленно начало расширятся и увеличиваться в объёме.

— Зери, поправь кровать, а ты, брат, помоги мне его перенести, — спокойным голосом, ответила Анхель, схватив Шепарда за ноги. В тот момент, когда молчаливая медсестра поднялась, собираясь подойти к кровати, Дэвид открыл глаза — бездонные глазницы, и быстрым движением, та даже не успела это понять, приподнялся и схватил Сину за лицо.

— Сестра! — испугано закричал Хесус, но эти слова Анхель услышал будто издалека. Она ожидала, что вот-вот из её головы исчезнет весь её опыт или память, или, наоборот, в неё хлынет страшный потоком информации, не смотря на всю её ментальную защитную практику, но произошло нечто иное. Анхель, будто провалилась в гнетущую тьму. Но мгновение, и тьма уступила место серому туману. Она услышал голос, полный отзвуков и надменности:

— А ведь и правда похожа на неё.

— Кто здесь? — испугано спросила Анхель, нервно оглядываясь по сторонам, и вдруг поняла, что её тело было не совсем её. Она повернулась на девяносто градусов и в её поле зрения попали два глаза на фоне пустоты: один потухший серый, другой же непроницаемый чёрный. Анхель охнула и упала бы, если могла. Она раньше видела эти глаза! Гиль…

— Да, я Гильгамеш, собственной персоной! — весело закончил её мысль почти необозримый призрак. — Но я всего лишь память. Правда, весьма самостоятельная, в каком-то смысле.

— Что это всё значит?!

— Стоит, наверное, извиниться перед тобой, Анхель Сина, но мне нужно было кое-что передать Яирам, Риши и главное… как он любит себя обзывать… какое-то дурацкой прозвище… ах да! Чуви! В общем, нужен был человек, что сможет выдержать принудительное Погружение, пусть и очень поверхностное.

— Что я им должна передать?

— О сущие пустяки. Мой глупый сын ни в коем случае не должен попасть в ничьи иные руки! И вообще, пришло время действовать. Вся эта игра в терпение уже перешла все возможные пределы. Змий близко! Всё запомнила?

Анхель медленно покачала головой, но при этом никак не могла до конца вникнуть в слова праотца. Тот вновь, будто прочитал её мысли.

— Просто передай это и не пытайся понять. Хотя это весьма очевидно. И ещё кое-что, девочка.

— Что ещё? — хмуро буркнула Анхель. Ей не понравилось тон и то, что её назвали девочкой.

— Позаботься о моем глупом сыне. Он больше всего нуждается в заботе достойной женщины.

— Это уже мне решать, — не скрывая раздражения и смущения, огрызнулся Анхель.

— Ещё бы! — весело согласился голос. — Ну а теперь, я не стану тебя задерживать, да и опасно это для тебя.

Анхель, будто бы чем-то подцепило и унесло вверх. Её поглотила тьма и все чувства испарились. Короткий миг небытия и вот она услышала беспокойный голос Хесуса, а также поняла, что её тело сильно трясли, держа за плечи. Она открыла глаза. Вокруг неё всё расплывалось, голова раскалывалась, а тело сильно болело.