— Нет! Это мой дом! Берите: еда, оружие, но уходить из мой дом! Я не уйду! Моя земля!

— Ты совсем тут куку за столько лет? — холодно сощурив глаза, спросил Гильгамеш. — Я вижу, что ты больше всего здесь любишь. Растения! У тебя тут полно разных семян и кореньев! Но если ты пойдёшь с нами, то ты встретишь ещё более интересные растения! Да ты даже не видел, какое зерно растёт у меня! Оно не похоже на то, что я видел здесь! Ну, что ты машешь головой! За тобой будущее! Ты сможешь завести новую семью и больше никто не потеряется и не умрёт!

Мальчик замер, из его глаз потекли слезы. Гильгамеш испуганно отпрянул назад и тихо протянул:

— Прости, я не хотел.

— Гиль, — осторожно начал Эд’М, — ты видел, что у нашего хозяина, есть отдельная постройка, где я нашёл настоящие жернова? Куда более миниатюрные, чем в твоей родной деревне.

— Серьёзно?! — встрепенулся Гильгамеш, а потом неуверенно посмотрел на мальчика. — Ты не против, если я посмотрю на них?

— Нет.

— Тогда я мигом.

Гильгамеш стрелою вылетел наружу. Через несколько секунд хмурый Каин поднялся и вышел наружу. Авель, засеменив следом за братом, виновато посмотрел на хозяина хижины, но ничего ему не сказал. Усур тяжело вздохнул и, перевернувшись на другой бок, правдоподобно захрапел. В хижине нависла неприятная тоскливая тишина. Эд’М доел кашу и выпил немного воды. А потом поднялся и направился к выходу. Он уже почти вышел, но затем остановился, повернулся и произнёс на понятном Дэвиду языке:

— Мы сегодня переночуем здесь, а завтра покинем тебя. Мы воспользуемся твоей добротой и возьмём с собой немного припасов и кое-что из твоего оружия. Заранее благодарен.

Мальчик сел и скрыл лицо в коленях.

— Давай с нами. Будет весело, а тут у тебя тоска смертная, как по мне, — вяло нарушил тишину Усур.

Мальчик уставился на него, но ничего не ответил, лишь улыбнулся.

Новая вспышка света в сопровождении свиста, чуть длиннее прошлой, и вот Дэвид стоит на краю Оазиса. Эд’М с учениками направлялись в сторону восходящего солнца. Дэвид последовал за ними. Они прошли так с метров двести, когда их кто-то окликнул. Все обернулись и увидели спешащего к ним юного хозяина оазиса. Он вёл за собой пузатого и не совсем одомашненного ослика, загруженного мешочками из шкур и небольшими горшочками.

— А это, что ещё за тварь рядом с ним? — испуганно спросил Каин, сощурив глаза. — И когда это он успел все это наскрести?

— Да какая разница, — лучась счастьем, отмахнулся Гильгамеш и направился навстречу новому собрату. — Главное, что он идёт с нами!

Когда мальчик оказался в их окружении, он обратился ко всем сразу:

— Не хотеть помереть от скуки.

Все рассмеялись, даже Каин, а потом Авель обратился к Эд’Му:

— Я так понимаю, что и ему будет дано новое имя, учитель?

— Только, если он не против?

— Я не против.

— Тогда как на счёт Джитуку?

— Похоже на слово на нашем. На нашем — хитрый или ловкий. Ха. Мне нравиться. Хитрый больше выжить. Я хочу жить!

Все вновь рассмеялись, и Эд’М, повернув свою призрачную спину к взошедшему солнцу, произнёс:

— Тогда следуем далее.

В очередной раз всё вокруг заполнилось слепящим светом и звенящим свистом, но Дэвид уже был готов к этому и приготовился встретить следующее воспоминание.

Вместо слепящего света пришла кромешная тьма. Вместо жалящего свиста разрывающий вой. Дэвида обдало сильным ветром. Тьму прорезал отблеск пугающе близких молний, а затем рвущий ушные перепонки гром. Впереди сплошная отвесная стена из рыхлого известняка, сзади необъятные просторы, поросшие мёртвой травой и кривыми деревцами.

Только Шепард подумал о том, куда делись его подопечные, как из густой тьмы кто-то вынырнул, скрытый суконным балахоном. Он держал в руках длинный свёрток. Рядом с ним появилось ещё несколько фигур. Они были меньше ростом, но также скрытых от мира балахонами.

Незнакомец начал прощупывать известняк, идя вдоль природной стены. Пройдя около десяти метров, он остановился и вдруг начал часто стучать по скале, сопровождая электронным дрожащим голосом:

— Эх! Эх! Я знаю, что ты здесь. Открой, нужна срочно твоя помощь! Это я — Эд’М!

Часть стены неожиданно ожила. Она выдвинулась вперёд, а затем ушла в бок, выпуская наружу таинственный свет. В контурах света показалась нечёткая тень, держащая в руках что-то очень похожее на дубину. Дэвид зашёл за спину Эд’Ма и увидел мужчину в серой тоге. В его взгляде читалось недоверие. Но вдруг он изменился в лице и с нескрываемой радостью воскликнул:

— И правда — ты! А я ведь думал, что больше не свидимся! Что такое? Что случилось? Что это у тебя там?

— Один из моих учеников серьёзно отравлен. Его укусил неизвестный мне скорпион. Антидота у меня не осталось, а для нового нет нужных ингредиентов!

— Тогда хватит объясняться! Жена! Быстро сопроводи детей в общий зал. Эд’М, всё остальное по ходу дела!

— Хорошо! Джитуку со мной! Все остальные, куда укажет жена Эха.

Вспышка света и Дэвид вновь переместился по связке воспоминаний.

Теперь они находились в огромной куполообразной пещере, освещённой множеством факелов. Гильгамеш и Усур сидели возле большого костра и грелись. Вид у них был измождённый. Каин ходил по всей площади пещеры, покусывая кулаки. На друзей из природной тьмы смотрело более десятка пар глаз. То были дети в лёгких туниках и накидках. Они были напуганы, но куда больше проявляли любопытство по отношению к гостям.

Вдруг из почти незаметного прохода появились пятеро. Это была немолодая, но добрая на вид женщина, закутанная в мантию, сухопарый мальчик, обессиленный Джитуку, Эд’М и тот, кого звали Эхом. Каин тут же замер, стоило ему увидеть их. Другие также приподнялись и вопросительно посмотрели на людей. Эх, хмурый и усталый, посмотрел на Каина и вдруг широко улыбнулся ему, воскликнув:

— Твой брат будет жить! Вам не сказано повезло, что вы оказались недалеко от моего дома, и то, что у меня было необходимое противоядие.

Каин облегчёно выдохнул и, скрыв своё лицо руками, подошёл к пламени и сел. Гильгамеш нервно засмеялся, а Усур, пожал плечами и лёг возле пламени, повернувшись к нему спиной.

— Жена, ты бы принесла поесть нам, а? — нежно произнёс Эх, и женщина, покорно поклонившись, скрылась в другом проходе.

— Ну, старый друг, каким ветром тебя к нам занесло? — спросил Эх Эд’Ма, когда они сели возле костра. Тот ответил не сразу. Вокруг них забегали дети, перемещаясь между проходами и принося с собой то сушняк, то вяленое мясо, то сушёные фрукты с лепёшками, то шкуры. Жена руководила двумя старшими дочерями, которые тащили меж собой огромный керамический горшок, украшенный лёгким узловатым узором. Они подвесили его над пламенем. Воздух почти сразу наполнился густым запахом мясного бульона. Гильгамеш и хмурые Каин с Джитуку сели рядом с учителем, по правую от него руку. Усур, почуяв запах вкусной еды, сладко потянулся, сел и стал ждать там, где недавно лежал.

— Хочу сразу осведомить вас, — наконец, нарушил молчание Эд’М. — Я планировал идти сюда уже давно, а история с тем скорпионом совсем не входила в мои планы.

— Да кто бы сомневался! Особенно если учесть, что ты про нашего доброго хозяина Эха нам все уши прожужжал, — забурчал Каин, принимая в руки чашу с горячим супом и начав её гипнотизировать взглядом. — А вот один мой чрезмерно любопытный знакомый скоро точно нарвётся на хорошую драку.

— Да, но я не просил его идти за мной, — холодно посмотрев на Каина, возразил Гильгамеш, вытирая род после жирного питья.

— Так, мальчики, не ссорьтесь! — Эх выставил над собой ладони. — Я сразу понял, что мой старый друг всё также любит путешествовать, порой не задумываясь о безопасности своих путников. Я так понимаю: вы решили переплыть Узкое море?

— Да, и переплыли.

— Переплыть то мы переплыли, но потеряли из-за этого всю мою коллекцию семян, — угрюмо произнёс Джитуку. Дэвид обратил внимание, что с прошлого воспоминания, он уже очень хорошо говорил на общем для всех языке.