— Ой, да брось дуться, Туки, — вяло почесав себя за ухом, ответил Усур. — Да и потерял ты свои основные запасы ещё ранее, когда твой неблагодарный зверёк сделал… э, ноги.

— Моя основная коллекция всегда была со мной! — огрызнулся Джитуку.

— Но потерял ты её не из-за учителя! — продолжал возражать Усур, начав копаться в зубах ногтем.

— Но я ведь предубеждал, что нужно было переждать пару дней! Буря! Буря!!!

— Ну да, должна была быть буря. И что ты хотел, чтобы я отказался от столь интересного опыта?

— Так ты знал?!

— ТИХО!!! — раскатами грома, по всей пещере, возвысился голос Эд’Ма. Джитуку и Усур вздрогнули и в мгновение присмирели.

— Усур. — Дэвид всё ещё с трудом улавливал тон в полном помех и электроники, голосе учителя, но холодную злость он сразу распознал. — Я хотел с тобой поговорить об этом позже, но, думаю, для тебя это будет уроком. По моим расчётам шторм не должен был нас накрыть с такой силой, но даже я не могу быть прав во всём. И я во многом полагался на твой незрелый талант. И что же получается? Ты ради глупого опыта решил рискнуть жизнями друзей?

— Я… я больше так не буду, — понурив взор, угрюмо ответил Усур.

— Мгм. Время покажет, насколько ты верен своему слову, Усур. А ты, Джитуку?! Я тебе изначально говорил, что использовать полудикого осла непрактично. И знай, что у моего друга Эха очень огромная коллекция различных семян и кореньев. Я думаю, он поможет тебе восстановить коллекцию, а то и дополнит её.

— Я не против, — ласково улыбнулся Эх, поглаживая козлиную бородку и усы. Джитуку, сразу воодушевившись, выпил весь суп.

— Ну, вот, другое дело. Как поедите, всем спать! Жена. У нас же есть пара свободных пещер?

— Да, любимый, — хитро сощурив глаза, ответила женщина. — Будто ты не знаешь.

— Но здесь ведь не я хозяин, а ты? — лукаво улыбнулся Эх.

— Ух, подлиза, — добродушно улыбнулась женщина. — Пойду, приготовлю им место для сна.

Эх повернулся к Эд’Му и, внимательно посмотрев тому в глаза, одними лишь губами произнёс:

— Как все уснут.

От взора Дэвида не скрылось, что его хорошо услышали двое — Гильгамеш и сын Эха, что вышел вместе с ним из пещеры, где спасали Авеля.

Очередная вспышка света ознаменовала смену места и времени. Дэвид вдохнул чистый и холодный воздух ночного неба. Небо было усыпано бесконечной россыпью звёзд. Буря ушла, оставив после себя лишь лёгкую взвесь, почти неразличимую в безлунной ночи. Дэвид огляделся и понял, что он стоит на твёрдой земле, усыпанной множеством мелких камней и кусков породы покрупнее. Слева от него обрыв круто уходил вниз. Сделав несколько шагов в его сторону, Шепард понял, что находится на вершине небольшого плоскогорья. Скорей всего того самого, внутри которого располагался дом Эха, решил Дэвид.

«Но где же хозяин воспоминания?»

Шепард вгляделся в ночную тьму и увидел, что в противоположной стороне от карниза находилось несколько, стоявших вплотную друг к другу, скальных наростов, чуть выше человеческого роста. У его основания сидел его молодой отец. В очередной раз Дэвид почувствовал неприятную смесь тоски и ненависти, но он переборол их. Информация была важнее всего прочего.

Дэвид заглянул за каменный рог и увидел Эд’Ма и Эха, расположившихся на плоском большом камне. Возле них стояли две чаши, испускавшие густой дым и аромат… кофе? Дэвид и его отец ждали, прислушиваясь. Но эти двое продолжительное время просто молчали, смотря на звёзды. Шепард не понимал, зачем он тратит на это время. Он даже подумывал попробовать самостоятельно промотать воспоминание, как вдруг Эх заговорил:

— Неужели у тебя действительно не было ингредиентов для антидота?

— Ты не поверишь, но они действительно закончились, а искать их в таком буране было делом гиблым.

Эх тихо засмеялся, а Эд’М лишь развёл руками. Вновь наступила тишина, но она продлилась не больше с полминуты. Эх, с лёгкой грустью, продолжил:

— Я уже слишком стар, чтобы идти с тобой в это опасное путешествие — сквозь пространство и время. Тогда зачем ты здесь?

— Я ведь уже сказал, что я пришёл за учеником, — спустя непродолжительное молчание, ответил Эд’М, на половину осушив чашу с напитком. — Моя интуиция вновь привела меня сюда.

— Но если не я, тогда кто?

— Тогда это кто-то из твоих детей.

— Я не отдам их тебе без их собственного желания.

— А я и не собирался их заставлять идти со мной. Ты не справедлив ко мне.

— Но порой ты хорошо заговариваешь зубы, и человек выдаёт чужое желание за своё.

— Нет. Я никогда не возьму в ученики столь слабовольного человека. Мне как раз нужны те, кто смогут мне возразить.

— Что ж, пока это у тебя получается, — усмехнулся Эх и осушил чашу с кофейным напитком до дна.

— Ха-ха, и это просто здорово. Хотя в них ещё нужно воспитать здравомыслие. Но я боюсь, что времени не так уж и много. Пробуждение ближе, чем я думал.

— Может не стоит ему мешать? Пусть всё идёт своим чередом?

— И, чтобы повторилось, то что… Нет, это единственный выход, иначе… Как бы там ни было, но я вынужден идти на хитрость и уже нашёл троих учеников, что сами придут ко мне. Это их воля, чтобы ты не сказал мне сейчас.

— Я не собираюсь тебе возражать, Эд, но я не отдам тебе никого из моих детей без их воли.

— Но я лично не против! И я уверен, что меня никто не заставлял! — раздался мягкий и ускакивающий голос. Из-за спины Дэвида появился тот самый мальчишка, что помогал Эху лечить Авеля. Гильгамеш посмотрел на него с мольбой, но тот даже не взглянул на него. Лишь на долю секунды подмигнул ему правым глазом.

— Эб! — поднимаясь, испуганно начал Эх, — Что ты тут делаешь?

— Что ещё я могу здесь делать? Я хочу знать, что на самом деле тебя связывает с человеком, о котором я слышу с тех самых пор, как помню себя, — мягко ответил Эб, остановившись напротив старших.

— Ты хочешь уйти? — сухо спросил Эх.

— Да, рано или поздно я всё равно покинул бы тебя, отец. Мне тут тесно. Я безмерно благодарен тебе за счастливое детство и, главное, за те знания, что ты вложил в меня. Но это лишь малая часть, я прав, учитель Эд’М?

— Знания безграничны, — робко ответил Эд’М.

— Мне не нужны все знания, — чуть суровей, ответил Эб. — Лишь те, что помогут мне сдерживать поступь безмолвия. Как в людях, так и во всём, где есть жизнь. Отец, твои походы в соседние племена больше не расширяют моего кругозора. Лучше я сам встречу разрушающую длань смерти и уйду от неё, чем буду ждать её здесь. Те скорпионы тебе не соврут. Сколько сил у тебя ушло, чтобы найти то противоядие?

— Эб, ты не понимаешь, к чему стремиться Эд’М. — печально и испугано пробормотал Эх.

— Он стремиться к равновесию. Не к хаосу и не к свету, а тому, что между, — уверенно проговорил Эб, смотря то на отца, то на Эд’Ма. — Мне нравится его идеология, и я хорошо чувствую ложь, отец. Не ты ли учил меня, как различить где правда, а где ложь?

— Да, но ты ведь мой лучший ученик и любимый сын! — горестно выпалил Эх.

— Ты не прав, — возразил Эб. — У тебя есть ещё трое сыновей. Они пусть и в чём-то хуже меня, но и они могут достигнуть больших успехов, если захотят. И ты не меньше их любишь. К тому же, как я понял, рано или поздно, я вернусь назад, так ведь?

— Да, я хочу, чтобы вы вернулись туда, откуда вы были родом.

— Вот видишь, отец! — весело ответил мальчик.

Эх тяжело вздохнул, скрыв лицо руками и отвернулся. Так прошло с минуты две. Потом он повернулся, внимательно всмотрелся в сына и с надрывом поговорил:

— Будь по-твоему, но всё равно вы покинете мой дом только недели через две. Я хочу долечить того бедного мальчика. Да и другим нужно хорошенько отдохнуть перед тяжёлым путешествием.

— Я совершено не против, — чуть сжавшись под суровым взглядом друга, ответил Эд’М.

— Тогда иди спать, Эб! — грозно ответил Эх.

— Да, но перед тем, как уйти, я бы хотел получить от учителя новое имя, — с серьёзным лицом сказал Эб, не убирая взгляда с Эд’Ма.