— Я потратил много Ци во время битвы с призраками, но оставшихся запасов должно хватить, — Нань Лан, глядя как Фэн Мин глотает пилюлю Ци, достал одну и для себя.

Довольно ухмыльнувшись при виде пышущего решимостью юноши, отец девушки взял её за запястья и скомандовал Нань Лану начинать. Тот, сделав усиливающий жест, направил поток Ци в лежащее тело. Фэн Мин повторил те же действия. Поначалу никакой реакции не последовало, но внезапно глаза девушки открылись, она застонала и задёргалась от боли.

— Не останавливайся, продолжай, — прошипел Шу Нань Лан слегка опешившему Фэн Мину, не прекращая посылать в цель поток Ци, пока Шу Жун поворачивал тело дочери на бок. Из её рта хлынуло большое количество чёрной крови, тело сотрясал надсадный кашель.

Юноша, поглядывая на спокойного Нань Лана, продолжил направлять свою Ци в тело девушки, чувствуя, как запасы сил в его сосуде души, несмотря на действие пилюли, быстро иссякают. Шу Шу Цинь вновь потеряла сознание. Контролирующий её пульс на запястьях Шу Жун долго прислушивался, и наконец, просигналил державшемуся из последних сил Фэн Мину и уставшему не меньше Нань Лану прекратить направлять свою Ци.

— У нас получилось? — спросил юноша, утирая пот со лба слегка дрожащей рукой. — С Цинь-эр всё будет в порядке?

— Ваша энергия Ци очистила кровь и органы от демонической пыли, теперь ей нужен лишь покой, — устало ответил алхимик, присаживаясь рядом с девушкой. — Остальное мы выясним, когда моя дочь очнётся.

Всю ночь мать и отец давали дочери отвар из лечебных трав. Понемножку, по ложке, они с частыми промежутками отпаивали её. Шу Шу Цинь глотала лекарство, но не просыпалась.

Ян Фэн Мин тренировал свои навыки во дворе неподалёку, поскольку он сильно переживал за судьбу девушки, и ему не спалось.

— Гон Цзен-Хун! Я отправлю тебя обратно в преисподнюю! — прокричала Ли Шу Цинь, удобно перехватывая правой рукой огромную, сверкающую сиреневой аурой боевую алебарду, после чего очертила ею полукруг в сторону гигантского чёрно-красного демона остриём блестящего, как зеркало, лезвия.

— Как ты смеешь так разговаривать со мной, вонючая обезьяна⁈ — разнёсся громогласный голос свирепого демона. — Ты не успеешь даже поднять свой хилый меч, как я уже поглощу твою слабую человеческую душонку! Презренный кусок металла, которым ты размахиваешь, не сможет порубить даже овощи.

— На тебя моих умений хватит, кусок испражнений! Атака сияющего пламени! — с алебарды, направленной на врага, сорвался поток ярко-жёлтого огня, мигом преодолев расстояние до демона. Тот взмахнул лапой, и пламя бессильно растеклось по невидимой преграде, не дойдя до цели.

— С твоими-то жалкими навыками, ты не достойна даже прислуживать мне за столом, — демон взмахнул своим клинком, и место, где только-что стояла девушка, с гудением изрезали незримые лезвия, ей с трудом удалось отпрыгнуть, почуяв опасность, однако на одежде остались порезы. — Сначала я избавлюсь от тебя, а потом и от твоих жалких, бросивших тебя здесь одну спутников поодиночке. Готовься напитать мою лампу!

— Мои друзья ни за что не оставят меня, такому жалкому существу, как ты, не понять, что такое дружба! Атака небесной стали! — Ли Шу Цинь, используя цингун, ринулась с огромной скоростью на демона с алебардой наперевес, готовясь разрубить врага своей техникой. Тот, ухмыляясь, побежал ей навстречу, направив свой клинок остриём на едва касающуюся земли ногами, словно летящую фигуру.

В момент соприкосновения противников, меч и алебарда резко задвигались, раздавая и отражая удары. Не нанёся друг другу ни одной значительной раны, девушка и демон остановили движение, синхронно развернувшись навстречу.

— Ты даже слабее, чем я думал, — демон презрительно плюнул на землю, — это была лишь проверка твоих сил, моя следующая атака уничтожит тебя!

— Твой язык обгоняет твой меч, — усмехнулась Шу Цинь, чувствуя, что только что избежала гибели лишь благодаря своей магической алебарде, ловкости и удаче. — Теперь понятно, как ты побеждаешь в сражении. Ты, наверно, так сильно хвастаешься, что твои противники бросают оружие и сдаются, лишь бы не слушать тебя больше! — из груди воительницы вырвался громкий презрительный смешок.

— Как смеет такая грубая ложь сходить с твоих уст? — разъярился демон, пылая огненной аурой от ярости. — Теперь я не убью тебя быстро, дерзкая Ли Шу Цинь! Сначала ты познаешь боль и будешь просить прощения за свои слова!

Разгневанный противник не заметил вовремя быструю крылатую тень, упавшую на него с неба. Резко развернувшись и с трудом отразив направленный в шею удар крылатого Ницая, Цзен-Хун увернулся от второго, и разорвал дистанцию:

— Подлый отступник, вашему клану придётся понести наказание!

Бросив взгляд на девушку, он увидел подходящего к ней небожителя Гуаньди и прыгающих с верхушек бамбуковых деревьев четырёх сподвижников Ли Шу Цинь:

— Это ещё не конец, — прорычал он, — я поглощу ваши души, и тогда никто не сравнится со мной. — На его месте возникло облако плотной пыли, клубясь и разлетаясь в стороны.

Когда женщина зашла в комнату с очередным медным тазом, наполненным водой, увидела, что ее дочь уже не лежит, а сидит на своей резной деревянной кровати под легонько колышущимся от слабого ветра бежевым балдахином из невесомой полупрозрачной ткани. Её слабое хрупкое тело было сгорблено, будто под тяжестью навалившихся неприятностей. Кожа была ещё бледная, но от черных прожилок сосудов и следа не осталось. Шу Цинь подняла усталый взгляд на мать, лицо девушки немного осунулось, а губы выглядели пересохшими, будто какая-то неведомая сила долгое время выпивала из неё жизненные силы. Бан Цао внимательно смотрела на свою хозяйку, хвост лисёнка слегка подрагивал от радости и волнения.

— Цинь-Цинь, доченька! Ты пришла в себя! — с этими словами вошедшая женщина бросилась ей на шею и крепко обняла.

— Матушка, со мной всё хорошо. Что за трагические нотки? — удивилась девушка, а потом вспомнила, как откусила сумеречный пылающий огнегриб и после пыталась справиться с потоком демонической силы.

После того, как женщина рассказала ей всё, что произошло, Шу Цинь резво подскочила с кровати, и выйдя из комнаты на веранду, села в истинную позу культивации и медитации.

Мать Шу Цинь удивленно посмотрела на дочь, она выглядела такой собранной, сильной и уверенной в себе, не осталось и следа от ее легкомысленности и вялых мышц. Ее спина была прямая, лицо холодное и отрешенное с расслабленными мышцами, как изваяние из воска. Немного понаблюдав за тем, как Шу Цинь, посидев некоторое время в каменном молчании, начала делать однообразные движение руками через одинаковые промежутки времени, женщина обеспокоенно пошла за мужем.

Старший брат Нань Лан и её супруг Ян Жун тоже делали так, когда медитируя, восстанавливали свои силы… но Цинь-эр лишь простая травница-алхимик, не имеющая таланта или способности к культивации.

«Мой сосуд души стал больше⁈ Вот это да, я чувствую в себе силы!», — обрадованно подумала Шу Цинь, но тут же огорчилась, — «Всего-то бронзовая малая звёздочка…», — но тут же снова воспряла духом, — «Это же звезда! У меня есть звезда! Значит, мои меридианы усилились и пришли в порядок, и теперь я могу начать совершенствование!»

Девушка проверила свои меридианы и снова исследовала сосуд души: «Но мне казалось, что мой сосуд души поглотил немного и демонической энергии… Разве это возможно, без вреда для меня?… Нет — я же из праведной светлой секты… я не демон… Просто это всё мне показалось, потому что пока плохо разбираюсь в культивации», — успокоила себя Шу Цинь.

Шу Жун и Шу Лан удивлённо смотрели на Шу Цинь, прослушав её пульс.

— Ты быстро восстанавливаешься, Цинь-эр! — воскликнул отец. — Я приготовлю тебе ещё отвар, чтобы твоё здоровье быстрее пришло в норму.