Я впиваюсь в него, как и в прошлые разы. Мои колени подгибаются, когда он углубляет поцелуй, требуя моего дыхания. Его язык танцует с моим, и я стону ему в рот. Он прижимает свои бедра к моим, и я чувствую, что он уже твердый.

— К черту вечеринку, — шепчу я, когда он отстраняется.

Он проводит рукой по моим волосам.

— Как бы мне этого ни хотелось, мы не можем подвести Дика.

— Дика?

Коул кивает один раз.

— Он хотел устроить для тебя эту вечеринку.

— Теперь я действительно нервничаю. — Я смеюсь.

— Не стоит. — Он нежно целует мои губы, как будто не может насытиться. Или это все часть его игры. На данный момент я уже не вижу разницы. И это нехорошо. — Не говори об этом Дику, но он безобидный.

— Я видела, как он помог тебе убить кого-то, — напомнила я ему.

— Да. — Он улыбается, как будто с нежностью вспоминает ту ночь. — Но он никогда бы не причинил тебе вреда. — Я поднимаю бровь. Он усмехается, гнев в его глазах немного утихает. — Если бы не я, Бекки сделала бы это. Я и не знал, что она такая вздорная, до вчерашнего обеда.

Я смеюсь.

— Пойдем. Пойдем. Если мы не поторопимся, Бекки и Дик могут быть уже голыми в машине.

— Быстро собирай сумку.

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к нему лицом.

— Это не очень хорошая идея, Коул.

Его глаза сужаются, гнев так легко возвращается на мой отказ.

— Собирай. Сумку. — На этот раз он приказывает.

Я кладу руку на бедра, отказываясь отступать перед ним.

— Я не останусь в доме твоего отца.

По его лицу расползается улыбка. Она не дружелюбная.

— Кто сказал, что мы остановились в доме моего отца?

________________________________

— Что за черт? — спрашиваю я, когда Дик подъезжает к пляжу. Машины стоят на песке, ну те, кто ездит на грузовиках и джипах. Есть костер. На берегу стоят бочонки, а на белых складных столиках — бутылки с ликером и стаканчики Solo. Дети всех возрастов мусорят на песке. Некоторых я узнаю со школы, а других — нет.

— Как вы это провернули? — спрашиваю я.

— Волшебство, — отвечает Коул.

Дик насмехается.

— Я тебя умоляю. Это не волшебство. Это все я, малышка. — Я закатываю глаза, но Бекки смеется над ним, пока мы выходим.

— Держись рядом со мной, — приказывает Коул.

— Куда мне идти? — спрашиваю я.

Он хватает меня за руку и тянет за собой. Джип без крыши и дверей, припаркован на песке, а внутри у него динамики, из которых звучит «Feel Invincible» группы Skillet.

Мы проходим к белому столу, и Коул отпускает мою руку, чтобы начать готовить нам напитки.

— Разве это не потрясающе? — визжит Бекки, хватая меня за руку.

Я киваю.

— Дик превзошел самого себя, — говорю я, глядя ему в глаза. Он замечает мой взгляд и подмигивает мне. Я сужаю глаза, и он смеется.

Они что-то задумали. Что это, черт возьми, такое?

— Вот, — говорит Коул, поворачиваясь ко мне лицом, и протягивает мне стакан Solo. Я делаю глоток и хмурюсь, глядя на него. — В этом почти нет алкоголя.

— Достаточно.

— А где твой? — спрашиваю я, заметив, что его руки теперь пусты.

— В другой раз, — говорит он; его ответ отрывист.

Я открываю рот, чтобы возразить, но закрываю его, когда вижу, что к нам приближается Шейн. Его глаза встречаются с моими, а затем он быстро отводит взгляд. Я хочу вылить на него свою выпивку за то, что он меня сдал. Но чего я ожидала? И снова я виновата в том, что доверилась ему.

Доверилась любому из них.

Дик и Коул подходят к Шейну и поворачиваются к нам спиной. Я поворачиваюсь, хватаю бутылку водки и наливаю ее в свой стакан.

— Хочешь еще? — спрашиваю я, протягивая ее Бекки.

Она качает головой.

— Дик сделал мне крепкий.

Я ставлю ее на место и пью.

— Намного лучше. — Прислонившись к столу, я смотрю на Коула. Его волосы заколоты и выглядят как растрепанные. На нем синие джинсы, теннисные туфли и черная толстовка на молнии.

— Он не пьет.

— Что? — спрашиваю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Бекки.

— Ты спросила его, где его напиток. — Она кивает на Коула, который стоит со своими друзьями. Его руки скрещены на груди. Шейн и Дик пьют из стаканчиков Solo. — Ну, он выпивает, но только когда устраивает вечеринки у себя дома, — говорит она, прежде чем отпить из своей кружки. — Если он идет на вечеринку не к отцу, то он не пьет.

— Он выпил рюмку в тот вечер, когда мы были на вечеринке, на которой они появились. — Она кивает. — Одну рюмку. Вы не увидите, чтобы он пил больше.

Это меня удивляет.

— Почему? — спрашиваю я.

— В ночь, когда Мэддокс, Лэнден и Илай умерли, они все пили на вечеринке. Коул был за рулем, когда попал в аварию.

Мои брови взлетают вверх. Никто никогда не говорит о том, что случилось с его друзьями. Это как призрак, которого все не видят, но знают, что он есть. Джефф сказал, что он убил своих друзей, а Шелби сказала мне, что это была автокатастрофа, но это все, что я знаю.

— Что случилось? — спрашиваю я, глядя, что они с Шейном все еще разговаривают с Диком, но теперь к ним присоединился Беннет.

— Тормоза отказали, и машина покатилась. Их всех выбросило.

Я делаю глоток.

— У Коула были неприятности?

Она качает головой.

— У его отца есть деньги. Он заплатил за новый учебный центр полицейской академии до аварии. Он отделался пощечиной. — Она понижает голос. — Это вызвало сильное напряжение между ним и Килланом.

Я хмурюсь.

— Почему Киллан?

— Остальные ребята понимали, что произошедшее было несчастным случаем и могло случиться с любым из них. Они все вышли из-под контроля, но Киллан винил его. До сих пор винит. Мэддокс был двоюродным братом Киллана.

— О, — говорю я.

Она быстро кивает, прежде чем взять еще один напиток.

— Но мне жаль Коула. — Она смотрит на него и вздыхает. — То, что случилось, было случайностью. Черт, я и раньше ходила на вечеринки и ездила домой пьяной. Я не виновата, но я понимаю. Он винит себя, и все, кто его знает, видят, что это съедает его заживо. Они с Илаем были самыми близкими, и он умер у него на руках.

— Что? — Я вздохнула.

— Лорен Джеймс, второкурсница, ее отец — парамедик, и она сказала, что он сказал ей, когда они подъехали к месту происшествия, Коул сидел в канаве с Илаем на руках. Мертвым.

Я смотрю на него и вижу, что он повернулся и теперь смотрит в нашу сторону. Его глаза устремлены на песок, руки теперь в передних карманах джинсов, и он кивает головой, когда Шейн говорит с ним. И я вспоминаю, что он сказал Джеффу той ночью на кладбище.

Дай мне то, что я заслуживаю! Почему бы тебе не поднять свою жалкую задницу и не ударить меня? Почему бы тебе не стать гребаным мужиком и не подраться со мной?

Он хотел драки. Нуждался в ней. Тогда я не понимала, но сейчас понимаю. Он поднимает голову, и его взгляд падает на меня. Я смотрю в ответ, не мигая, просто впитывая цвет его темно-синих глаз. Они как небо — всегда затянуты тучами. Я не могу представить, что он пережил, потеряв трех друзей и живя с этим чувством вины. Это уничтожило бы слабого человека. 

КОУЛ

— Коул?

Я отворачиваюсь от Остин, чтобы посмотреть на Шейна.

— Что?

— Ты слышал, что я только что сказал?

— Да.

— Тогда что я сказал? — спрашивает он, изогнув бровь.

— Что ты не нашел ничего особенного в ноутбуке.

Дик покачал головой.

— Я думал, что нам точно что-нибудь пригодится там.

— Ну, есть кое-что. У него есть счета, которые мы можем слить.

— Он все еще ищет его, — вклинивается Беннет.

Я фыркнул.

Он не сдается, потому что без Джеффа бизнес пропадет.

— Думаешь, он нас подозревает? — спрашивает Шейн.

Я качаю головой.

— Мы постарались замести следы. С чего бы ему это делать? — он проводит рукой по волосам. — Потому что мы единственные, кто знали, что он на самом деле сделал с Эйми.