— Волкособов же?

— Уничтожение хищных волкособов п-по горячим следам, оставив на месте трагедии все как есть в ожидании нашего п-прибытия, — повторил мысль неожиданно задумавшийся Горчаков.

— Что-то не так? — поинтересовалась Катрин.

— В рапорте участкового инспектора, п-первым оказавшимся на месте, я п-прочитал, что это были хищные волкособы. В докладе от станового п-пристава, который п-по указанию сверху взял дело личный п-под контроль, фигурировали бродячие собаки. Ладно, п-пока неважно, думаю на месте разберемся — покачал головой Горчаков.

— Сергей Сергеевич полагает, что эта внештатная гражданка шпионила? — неожиданно спросила Катрин.

Никлас, который все это время думал больше о губах Есении и ее горячем дыхании, хорошо ощутимом на морозе, встрепенулся. Версия о поцелуе снова отодвинулась на дальний план, потому что предположение об участии погибшей в шпионаже меняло дело, тем более что там ведь закрытый атомный город рядом.

— Сергей Сергеевич сказал мне лишь только то, что по его п-предчувствию это дело не очень хорошо п-пахнет и ему нужен свежий взгляд с земли, — кивнул Горчаков Катрин, после перевел взгляд на Никласа, переходя на язык официоза: — Корнет граф Бергер, ваша группа отправляется на это задание без афиширования принадлежности к опричной службе. Мундиры вольноопределяющихся на всех, сами не забудьте взять капли хамелеона. Все остальные технические детали на ваше усмотрение. У меня есть лишь рекомендация: ехать в две машины, взяв оба штатных УАЗа, вокруг Копанского озера не везде хорошие дороги. Свадебную катафалку черную убедительно попрошу оставить на базе. Колесница эта ваша уже настолько известна, что ее могут узнать и за Стеной, что в свою очередь легко нивелирует эффект переодевания вашей группы, — последние фразы Горчаков произносил, не скрывая раздражения.

«Колесница эта ваша настолько известна…» — мысленно пародируя интонацию Горчакова, покачал головой Никлас. Всего-то то дал корнету Соколову порулить, а тот не справился с нюансами управления зимой на летней резине и в витрину свадебного салона въехал. И все бы прошло незамеченным, если бы Григорий Соколов своими щегольскими усами не очаровал владелицу салона настолько, что речь даже в ворохе слухов зашла о свадьбе, что подхватили все петербургские бульварные издания, широко разнося в деталях обычное в общем-то дорожно-транспортное происшествие.

— Задача ясна?

— Более чем.

— Тогда за работу, товарищи. Жду сообщения о готовности к выезду в самое ближайшее время.

«Вы, товарищ, нам не товарищ», — хмыкнула Катрин, глядя в закрытую Горчаковым дверь, повторяя расхожую присказку опричников в адрес своих штатных жандармских инспекторов.

— Как свидание? — обернувшись, с живым интересом поинтересовалась она у Никласа.

— Так… приемлемо.

— Могло быть и лучше?

— Могло быть и хуже, — пожал Никлас плечами.

— Ясно, — поджав губы, кивнула мгновенно растерявшая всю веселость Катрин. — Пойдем?

Голос у ведьмы вдруг стал холодным, взгляд серых глаз колючим. После инициации во время клятвы у нее такая резкая перемена настроения случалась часто, так что Никлас уже привык и не обращал внимания.

Через десять минут вся группа Бергера собралась у машин в полном составе и в готовности. Никлас вспомнил, как они стояли здесь больше двух месяцев назад перед ним нестройной шеренгой — все разнородно одетые, оглядывающиеся, настороженные новизной происходящего. Сейчас, после прохождения полигонных тренировок, группа уже выглядела словно единое целое.

Даже кот-искатель на месте — Василий по прозвищу Черный сидел на экспедиционном багажнике Буцефала, в экипаже которого формально числилась водителем Александра фон Губер. Фактически же она большую часть времени занималась ведением документации, которой для группы из двух экипажей полагалось по мнению Никласа не просто много, а очень много. За руль буханки же все больше садился брат Павел.

Вся группа в отличие от прошлого раза была единообразно одета — в зимней форме линейных отрядов Пограничной стражи, все с погонами вольноопределяющихся. Вяземский, Тришкин — рядового звания, Мейер, Долохов-Крестовоздвиженский, брат Павел и баронесса фон Губер — унтер-офицерского. Униформа ратников опричной группы, как и индивидуально пошитые мундиры Никласа и Катрин пока лежали нетронутые, ждали своего часа. Из неуставных вещей — только клетчатые черно-белые повязки, платки-шемаги, которые Никлас с Катрин уже привыкли носить. Ведьма закрывала уродующие шрамы, Никлас — непривычный к местному климату, прятал лицо от холода, закрываясь до самых глаз. Сейчас повязку он спустил, похлопав в ладоши и привлекая внимание.

— Отправляемся в Ямбургский уезд, это за Стеной, километров сто отсюда на запад. Едем как сопровождающие инспектора Горчакова, работать будем в его подчинении в интересах жандармского ведомства. Поездка на один-два дня, двадцать минут на сборы, время пошло.

Все — кроме одноглазого кота Василия, Крестовоздвиженского и брата Павла быстро разошлись. Крестовоздвиженский и Павел, которым Никлас сделал знак остаться, подошли ближе, смотрели ожидающе. Кот-искатель с места не двинулся, просто поднял заднюю лапу и принялся демонстративно вылизываться. Никлас достал свой командирский планшет, открыл карту местности.

— Копанское озеро, место отдыха гражданской администрации Соснового Бора и Кингисеппа, это города здесь и здесь. Вот это деревня Пейпия. Сегодня ночью в ее окрестностях убита гражданка Е-Зоны, внештатный корреспондент газеты из Рейха, была в Нарве по редакционному заданию. Как на озеро попала пока неясно. Вчера или сегодня ночью остановилась на лесной дороге, зачем-то вышла из машины, где и осталась после нападения двух блуждающих хищных собак или волкособов, тоже пока неясно. Участковый место огородил и почти не трогал, с утра ждет нас.

«С утра», — вдруг подумал Никлас. То есть приказ спустили с утра, а срочный вызов поступил Никласу уже после полудня. Сергей Сергеевич думал и искал, кому дурно пахнущее дело поручить?

Версия о том, что происходящее — следствие поцелуя, и несчастная погибшая просто предлог, маячила так и не покидая пределы видимости, то удаляясь, то приближаясь.

— Настолько невтерпеж, что не доехать пару минут до… — между тем задумчиво пробормотал Крестовоздвиженский, показывая на базу отдыха рядом с местом гибели женщины. — Ну а зачем еще ночью в лесу из машины выходить? — поднял он взгляд на остальных.

— Встречаться с кем-то, — кивнул Никлас.

— С кем-то, кто смог убежать после нападения собак? — поинтересовался Крестовоздвиженский.

— Или он же их на нее и натравил, — высказала вдруг версию Катрин.

— Участковый инспектор указывал в рапорте волкособов, потом вроде как поменяли на собак, — вдруг вспомнил слова Горчакова Никлас.

Значимая разница: принятая классификация делила блуждающих хищников не по породам, а по возможности участия человека. Волкособами нападавших хищников записывали, когда речь шла о диких стаях, полностью исключая человеческий фактор в подноготной произошедшего, бродячими собаками — когда предполагали возможное участие людей. Одна из многих как специально для врагов созданных путаниц Московской империи, к которым Никлас уже давно привык, только поначалу удивляясь.

— Сегодня всю ночь шел снег… — теребя в задумчивости бороду, покачал головой брат Павел. Говорил он негромко, но голос его все равно зычно и гулко звучал в окружающей тишине. — Температура околонулевая, снег мокрый, так что следов рядом, даже если место огорожено, не будет. Мне кажется, это дело дурно пахнет, — посмотрел брат Павел на Крестовоздвиженского, в голосе его чувствовался вопрос.

Крестовоздвиженский отвечать ему не стал, перевел взгляд на юного командира.

— Пан Бергер, если вам интересно наше мнение, то берем двойной боекомплект и еще пулемет обязательно, а также оставляем леди Александру на базе.

— Ваше мнение услышал, — кивнул Никлас после небольшой задумчивой паузы и пошел к себе собираться.